флэш-моб коты

Предлагаю принять участие флэш-моб коты 

Делимся эпизодами, где коты принимают активное участие  Дает мудрые советы, раскрывают заговоры или вытворяют какой-нибудь дичь.

Ссылка на книгу: https://author.today/work/191819

Король Атлантиды всё еще не мог смириться с утратой, но начал потихоньку справляться — слишком много времени отнимала учеба, так что страдать было некогда. А что есть лучшая терапия от хандры? Верно, работа. Влад за три года, в которые был рядом с Эфеном, стал слишком много значить для него, фактически был вторым отцом, и, увы, как Драйк ни старался, не мог заменить его.

Королю Атлантиды во дворец возвращаться не хотелось — опять смотреть на рожи жрецов. Почему-то после того как Эфен осознал, что боги — это миф, он стал испытывать к жрецам неприязнь. Хотя он с раннего детства им не верил и говорил, что они лжецы. Отец посмеивался, пытаясь привить любовь к религии, нет, не так — заставить поверить в богов. Но Эфен не верил. И вообще сказал, что однажды с ними сравняется, и вот дернул его Вэдлок за язык.

Эфен вернулся в Атлантиду, ему предстояло пройти вторую часть коронации, чтобы стать полноправным королем, и за всё время подготовок к ритуалу он возненавидел религию всеми фибрами души. А еще Эфен ощущал странный зуд в области груди и неосознанно тянулся к атлантам ментально, щупальцами тьмы проникая в их грудь, но потом отбрасывая душу как ненужный сосуд. Его трясло после таких всплесков, хотелось уйти в пустоту и отдать ей всю силу, навсегда остаться в ее лоне, но умом король Атлантиды понимал, что это невозможно. Как он бросит своих детей, атлантов, с такой надеждой смотрящих на нового короля? С этими мыслями Эфен брал себя в руки, правда, стоило ему войти в бывший кабинет отца, как подступал приступ паники: он с ужасом смотрел на огромные стопки бумаг, транселиты[1], и хотелось бежать. Однако он осознавал, что спокойная жизнь была для него лишь несбыточной мечтой. Тогда Эфен покорно садился за работу.

хотелось бежать. Однако он осознавал, что спокойная жизнь была для него лишь несбыточной мечтой. Тогда Эфен покорно садился за работу.
Завтра он должен был поехать на священную гору Расами-нала. Он пообещал себе, что, как пройдет вторую часть коронации, отменит этот ритуал к Вэдлоковой бездне. «Вот объясните, пожалуйста, зачем ехать на священную гору Расами-нала, если боги его уже признали правителем?» — возмущался про себя Эфен, перебирая бумаги. Вдруг король ощутил колебание воздуха, напрягся, ища источник: из пола вырос красно-фиолетовый вихрь, превратившийся в молодого атланта с белыми вьющимися волосами, доходящими до лопаток. Красно-фиолетовые глаза смотрели с любопытством младенца, одет «гость» был в хлопчатые штаны и рубашку. Молодой атлант обогнул стол и занял кресло напротив Эфена.
— Что пришел, Лик Смерти? — со вздохом спросил юный король, откладывая бумаги. Ему явно сегодня не удастся поработать.
— А что, уже прийти нельзя? — немного грубовато поинтересовались в ответ.
— Можно, но я работаю, — объяснил Эфен ему словно ребенку.
— И что, теперь ты важная птица и у тебя нет времени на друга? — с обидой в голосе произнес Лик Смерти.
— Ты подпитаться энергией пришел? — не отреагировал Эфен на колкость.
— И за этим тоже. Ты мне вот что скажи — о каком ритуале судачат слуги? Мол, чтобы стать полноценным королем, надо съездить на священную гору Расами-нала, — задал вопрос Лик Смерти, выжидающе уставившись на хозяина. Эфен не успел ответить, как к нему на колени с криком прыгнула Филиста:
— Папочка вернулся! — она исчезла, неожиданно возникнув на левом плече и, чмокнув в щеку, начала рассказывать новости и сплетни: — Здесь такие страшные вещи рассказывают. Слуги шепчутся, что в городе появился серийный убийца, представляешь, такого уже сто лет не было, но знаешь, что самое ужасное — драгуны находят мертвые тела, и на них нет следов ни ментальной атаки, ни телесных повреждений, будто душу выпили. Словно кукла валяется. А еще слуги судачат о том, что жена короля — ведьма и не принадлежит к атлантам, у нее слишком странные уши. А еще говорят, что Нефер беременна от Давида, и что Селен — тоже его дочь.
Эфен только закатил глаза и беспомощно развел руками:
— Отправить их всех на лавры Мирославы.
— Ой, какой ты злой стал, — испуганно прошептала Филиста и с показным страхом спрыгнула на пол, забираясь на колени к Лику Смерти. — Спасите меня от злобного тирана! — воскликнула она, делая вид, что падает в обморок.
— Филиста, мы не в театре, они существовали пять тысяч лет назад, — поморщился Эфен и добавил: — Молодец, я думал, ты развеялась.
— А фигушки, я живее всех живых, — Филиста показала язык. Эфен погрозил пальцем мнемоформе. Она засмеялась. Лик Смерти с опаской наблюдал за маленькой непоседой: рост не более двадцати пяти невельт[2], светло-русые вьющиеся волосы со вдетой в них заколкой с крупной красной розой, на ней было голубое платье из шелка с кружевами по краю рукавов и подола. Она дергала Лика Смерти за волосы, запутывая в них свои пальцы. Он принюхался, но запах магии не уловил, поэтому недоуменно посмотрел на короля.
— Эфен, это кто? Я не чувствую в ней магию. Она вообще мне кажется ненастоящей! — пожаловался Лик Смерти и сбросил мелкую озорницу.
— Мнемоформа. Ментальный отпечаток ее автора. То есть образ, который может существовать вне воображения атланта. Такой техникой сложно овладеть, поэтому мнемоформы доступны малому кругу атлантов. Мнемоформа поддается редактированию, а значит, и программированию. Кроме того, мнемоформу всегда видят все, кому создатель хоть раз ее показал.
— Звучит интригующе, но непонятно, — признался Лик Смерти. Филиста сидела на полу и плакала. — Ну, не плачь, прости ты меня, и вообще, ты первая начала драться! — перешел от извинений в нападение Лик Смерти.
— С тебя электронная конфетка! — потребовала она компенсацию.
— Это что такое? — изумился Лик Смерти.