Флешмоб "Картина в вашей книге"

Есть, конечно)) Хоть и не опубликовано.

Стук дверного молотка отвлёк Ксению от разгадывания тайны управления незнакомой кофе машиной.

 Она подхватилась с места в прихожую и, даже не думая заглядывать в глазок, как велел ей Лось, повернула защёлку замка, отпирая дверь. Но в дверях стоял вовсе не Дмитрий.

Ксения инстинктивно сделала шаг назад и человек вошёл. Это был мужчина возрастом далеко за пятьдесят, довольно тучный. В гавайке навыпуск, должной драпировать пивной живот. Бесформенные мешковатые джинсы складками опускались на сандалии на босу ногу. Нос и скулы отчасти были пропитаны сизоватой сеточкой вен, а уголки маленького рта придавлены вниз тяжестью складок, шедшими от крыльев рыхлого носа. Неухоженная щетина небритости, не той, которую ежедневно пестуют, добиваясь трёх миллиметровой точности, а настоящей, не прибавляющей ни шарма, ни мужественности, резко контрастировала с тщательно уложенными волосами причёски с уже явственно просматриваемой плешью. Мужчина прошёл мимо замершей Ксении, обдав её запахом довольно приятного парфюма и не самого дешёвого табака. Шёл он, слегка загребая ногами и помахивая в такт руками. Словно не просто шёл, а выполнял эту работу. Ксения, сама не своя от страха, поплелась следом за ним. В гостиной человек грузно уселся в одно из кресел и, достав из нагрудного кармана рубашки лёгкую пластмассовую расчёску с частыми зубьями, принялся зачёсывать наверх волосы, приглаживая их другой рукой. Затем щурясь осмотрел расчёску, одобрительно кивнул и, подув на неё, сунул обратно в карман. Потом перевёл взгляд на Ксению.

— Присаживайтесь, юная леди. Хотя, вначале, налейте мне стаканчик хорошего пойла — и заметив заметавшийся по полированным дверцам ищущий взгляд, уверенно ткнул толстым коротким пальцем в сторону нужной — бар вон там.

Тяжёлая полированная деревянная дверца старинного, слегка пузатого комода с лёгким усилием подалась вниз, превращаясь в сервировочный столик с закреплёнными на нём широкими низкими стаканами с толстым дном. Внутри бара выстроились шеренгами разнокалиберные бутылки. Ксения повела рукой, не зная, на какой бутылке остановить свой выбор. Человек вздохнул с удручённым видом:

— Садитесь, милая леди. Вы слишком юны для подобного знания.

— Извините — только и смогла вымолвить Ксения.

 С некоторым трудом выбравшись из кресла, он подошёл к бару. Потянулся рукой в самую глубину и извлёк оттуда бутылку восемнадцатилетнего виски Macallan. Отвернув пробку, налил в стакан янтарной жидкости всего на пару сантиметров. Подумав пару секунд, экономно плеснул ещё чуток. 

— Вам не предлагаю, юная леди. Негоже такому старому джентльмену, как я, спаивать молодёжь.

Сделав маленький глоток, благосклонно кивнул.

 — Отвык я уже от хорошего пойла. Да вы садитесь, садитесь. Я, с вашего позволения, тоже присяду. Лёд можете не предлагать. К чему портить напиток богов. Итак? — Он вопросительно посмотрел на Ксению.

— Извините. Что?

— Не извиняйтесь на каждом шагу, юная леди. Постоянные извинения перед другими означают сожаление о собственной жизни. Наша жизнь заслуживает большего, чем извинения за неё. Ведь так?

— Ну, наверное... А вы кто?

 — Я? Я Вилли. Старый Вилли, или старина Вилли, так меня все здесь зовут. Мне будет приятно, если такая юная леди, как вы, тоже будет меня так величать. — Он сделал ещё один мелкий глоток виски и, покатав напиток секунду во рту, проглотил. — Но вы, юная леди, не ответили на мой вопрос.

— Меня зовут Ксения.

Старый Вилли скептически хмыкнул.

 — Ксения. Имя, разумеется, вымышленное. Но я не в обиде. И кем вы приходитесь хозяину этого дома, мистеру... — Он наклонил голову, держа вопросительную паузу.

Невольно бросив взгляд на конверты, лежащие на столике перед ней, Ксения как можно уверенней проговорила:

 — Оливеру Уайту. Я его знакомая. Близкая.

То, что они с Дмитрием договаривались выдавать её за родственницу, просто вылетело у Ксении из головы.

— Ну, предположим... — Старый Вилли согласно кивнул. — Мир перевернулся и жирного борова потянуло на девушек.

В этот момент раздался стук дверного молотка, явно выстукивающего условный ритм. 

— А вот и сам мистер Оливер Уайт. Не так ли, милая леди?

Ксения покраснела.

Старый Вилли поднялся из кресла и рукой, с зажатым в ней стаканом с виски приглашающим жестом указал в сторону прихожей.

— Пойдём откроем, юная Ксения...

...

Старый Вилли, глядя на Дмитрия, приветственно приподнял стакан с виски и доверительно сообщил Ксении.

— Жирный боров Уайт здорово помолодел, похудел и вытянулся. И перестал носить свои пижонистые шёлковые розовые рубашки. Знакомство с вами, милая леди, явно пошло ему на пользу. Проходите, молодой человек. Не стойте у всех на виду. Нам явно нужно кое-что обсудить.

Ксения за его спиной в ответ на вопросительный взгляд Дмитрия только виновато развела руками.

Старый Вилли, сев в облюбованное ранее кресло, указал Дмитрию в сторону открытого бара.

— Присоединяйтесь. Алкоголь отличное средство от беспокойства. 

Отказ парня Вилли воспринял как само собой разумеющееся и, подождав, когда тот сядет рядом с Ксенией, продолжил.

— Вот вы гадаете, почему старый Вилли такой спокойный и что ему вообще надо. И почему он не пришёл с полицией. Старый Вилли двадцать лет проработал стюардом. Он ходил на континент в разные страны. Где набрался всяческих словечек на испанском, итальянском и французском. Но самое главное, он стал понимать людей. Это называется психология. А она говорит ему всякие умные вещи. Например, что вы парочка студентов, решившая пожить недельку-две в своё удовольствие в нормальных условиях.

Вилли посмотрел на остатки виски в своём стакане и, отхлебнув, блаженно прикрыл глаза.

— О чём это я? А, о старом добром английском обычае, Боже, храни Англию и её королеву. Можете быть уверены, я на вашей стороне. И даже готов побожиться, что сюда не приходил и вас не видел, только попросите.

 Он наклонился вперёд, глядя в глаза Дмитрию.

— Вы правы в своих умственных рассуждениях, молодой человек. Я люблю поговорить. И мне не хватает хорошего виски, к которому я пристрастился, работая стюардом. Но старый Вилли пришёл не за этим. Он пришёл за справедливостью. Словами этого не объяснить. Пойдёмте наверх, я вам покажу.

 Он с некоторым усилием поднялся из кресла и, поставив опустевший стакан на стол, направился к лестнице, ведущей наверх. Тяжело опираясь на перила, Вилли поднялся на второй этаж и повернул к дверям спальни, где ночевал Дмитрий. Решительно открыв дверь, он нащупал один из выключателей. В зашторенном полумраке спальни под потолком ярко загорелся один светильник, направивший узкий сноп света на единственную в комнате картину, висящую над кроватью. Картина, написанная маслом, была небольшой, всего 16 на 20 дюймов, в массивной жёлтой металлической раме. На ней корабли с мачтами, но без парусов, усеянные огнями фонариков, покачивались на волнах в дорожке золотого лунного света.

— Вот! — торжественно проговорил старый Вилли, указывая пальцем. — Вот! У этой картины есть Душа. Но её может увидеть только тот, кто понимает море. И корабли. Подумать только, жирный боров, не проработавший ни дня и у которого была лишних пара десятков тысяч фунтов, смог купить Душу. А я не могу спать, зная, что эти два жирных борова трахают на этой постели друг друга, а запертая в картину Душа вынуждена смотреть на эту мерзость. — Он повторил, чуть ли не рыча. — Мерзость!!

 Оглянулся на стоящих за ним ребят и спросил абсолютно спокойным голосом:

— Вы ведь читали Библию? Там именно это слово. Мерзость. Великая книга!

 Затем Вилли подошёл к стене и, протянув руку, снял картину. Размытый круг света повис, освещая мелкие цветочки обоев. В полном молчании, прижимая к объёмистому животу картину, старый Вилли миновал молодых людей, спустился по лестнице, прошёл к входной двери, отпер защёлку замка и вышел. Не попрощавшись.

...(Пропускаем события, не относящиеся к флешмобу))

 Когда Лось вернулся и постучал условным стуком буквально через десять минут после ухода, у Ксении сердце в пятки ушло. Дмитрий был очень возбуждён. Оказывается, по дороге в супермаркет он заметил утреннего знакомца, старину Вилли. Тот не спеша возвращался с покупками именно оттуда, куда и направлялся Лось. Хорошо, что они находились на разных сторонах дороги и старый Вилли не заметил парня. Проследив до дверей дома, которые тот отпер и увидев, что только после этого в окнах загорелся свет, Дмитрий убедился, что вероятней всего старик живёт один. Теперь появилась реальная возможность вернуть картину и избежать обвинения в краже, если полиция их всё-таки обнаружит. Но Лось решил подстраховаться и взять с собой Дена и Гринписа. Денис ответил сразу. И, даже не вдаваясь в суть дела, согласился помочь. Потом Лось позвонил Хамали. Не посвящая того в подробности, Дмитрий сообщил самую суть: надо вернуть картину, украденную у его друзей. Гринпис долго и въедливо выяснял, откуда Дмитрий знает, что картина была украдена, каким образом он обнаружил похитителя и почему бы им просто не обратиться в полицию. Лось уже готов был закончить разговор, когда Хамали неожиданно согласился помочь. Встречу Лось назначил на ближайшей станции метро, чтобы не светить адреса.

По дороге к дому Вилли, договорились, что разговаривать будет исключительно Дмитрий, а его друзья исполнять роль статистов. Для внушительности.

 Подошли к дому. В окнах на первом этаже горел свет. Лось поднялся по ступенькам и нажал на кнопку электрического звонка. Друзья оставались внизу. Некоторое время ничего не происходило, но затем послышался голос старого Вилли:

— Кто там?

И тут, вопреки всем договорённостям, ему ответил Хамали:

— Мистер, вам телеграмма...

Дмитрий ошарашенно оглянулся на друга. Некоторое время за дверью стояла тишина. Затем старина Вилли расхохотался:

— За последние десять лет я могу по пальцам пересчитать, когда мне звонили по телефону. И это были в основном разные клерки из банков и страховых компаний, пытавшиеся уговорить меня открыть счёт или купить страховку. А телеграммы... Они что, до сих пор рассылаются?

Дмитрий обречённо молчал. И с чего он решил, что всё будет так просто...

Вилли продолжал:

— Если поразмыслить, я мог заинтересовать только неких молодых людей, с которыми познакомился сегодня утром. Но так как молодой человек, о котором подумал, явился не один, то с ним его друг. — Но, запнувшись, добавил. — Или друзья.

 Дмитрий, Денис и Хамали промолчали.

— Значит я прав. Молодой человек. Я ведь вам уже говорил, что ничего не угрожает вашему маленькому приключению с подружкой. А сейчас добавлю: старина Вилли готов поклясться, что жирный боров даже не подумает обратиться в полицию по поводу пропажи. Наоборот. Если бы вы знали все тонкости этого дела, то поняли бы, что именно я своим поступком полностью обезопасил вас. Вы мне верите?

Дмитрий отрицательно покачал головой. Но, спохватившись, что старый Вилли не увидит его жеста, торопливо проговорил:

— Н-нет... Мы можем поговорить по поводу картины? Наедине?

— Именно это я и хотел вам предложить, молодой человек! — Обрадовался старина Вилли. — Тет-а-тет, вам известно такое выражение?

— Конечно. — Улыбнулся Дмитрий. — Это, типа, в четыре глаза.

С некоторой заминкой старина Вилли ответил:

— В нашем случае это действительно так. По крайней мере в данный момент. Так вы даёте слово, что войдёте один?

Дмитрий негромко сказал друзьям:

— Ждёте тут. Я зайду один.

Хамали спросил:

— Ты уверен, что он не вызвал полицию? Не хотелось бы быть арестованным за нападение и шантаж. Меня папа убьёт.

— Нет, всё хорошо. Мы просто поговорим. Судя по всему, есть что-то, чего я не понимаю.

Старина Вилли вклинился в разговор:

— Что я слышу! Поляки? Русские? Мафия?

— Нет-нет, — успокоил его Дмитрий — вы раньше правильно подумали. Мы обычные студенты. С континента. Я вхожу?

Щёлкнул, открываясь, замок.

Дмитрий сделал шаг и оказался в довольно узкой прихожей. Старина Вилли стоял в нескольких метрах от него и держал в руке большой револьвер. Ствол был направлен прямо в живот парня.

— Закрой дверь. — негромко приказал Вилли.

Дмитрий подчинился. Старина Вилли облегчённо выдохнул и помахал револьвером, приглашая его за собой. По дороге он объяснял:

— Знаешь, парень, ты вызываешь доверие. Но твоих друзей я не знаю. Поэтому лучше быть осторожным. Надо доверять людям, а иначе, как жить? Но проблема, что люди верят словам тех, кто им нравится, а не правде. Очарование — великая сила. Я тебе уже говорил, что увлекаюсь психологией?

Они прошли на кухню. На полированной деревянной столешнице стояла бутылка виски Джонни Уокер с красной этикеткой и один стакан. Рядом лежал надорванный пакетик с жареными орешками.

— Чистые стаканы вон там. Выпивка, конечно, так себе, пенсия у бывших стюардов лучшего не позволит. — Он посмотрел на револьвер в своей руке. — А, это... Чего только не оставляют в каютах пассажиры. Вот, помню, однажды, возвращаясь из Мадрида... —

 Начал рассказывать он, пряча оружие в выдвижной ящик стола, но Дмитрий его перебил:

— Картина.

 — Картина? — недоумённо переспросил его Вилли. — Ах, картина. — Понимающе покачал он головой. — Там она.

И ткнул пальцем в направлении большого пятидесятилитрового бака для мусора фирмы Simplehuman из нержавеющей стали.

Дмитрий недоверчиво переспросил, тоже указывая на мусорный бак:

— Там?!

— Юноша, давайте уже начнём доверять друг-другу.

Дмитрий встал со стула и не выпуская из поля зрения старину Вилли сделал несколько шагов, отделявших его от мусорного бака. Медленно нажал ногой педаль, открывая крышку. Затем бросил быстрый взгляд внутрь. В белом полиэтиленовом пакете, вставленном в вынимающуюся часть действительно лежала картина. Скомканная в бесформенный клубок. Без рамы. Разломанная на несколько частей массивная металлическая, как оказалось, полая внутри рама была здесь же...

— Но ведь она же стоит несколько десятков тысяч! И — он на мгновение запнулся. — Душа...

— Ай, бросьте! Максимум пятьдесят фунтов. И то, если найдётся желающий купить эту мазню. Если бы я знал секрет, как открыть этот чёртов тайник, то вернул бы её неповреждённой. Забирайте. Пакет для мусора чистый.

— То есть, там что-то было, что стоило таких денег?

— Молодой человек! Что можно вывезти из Перу на частной яхте в пятидесятидолларовой картине никому не известного автора, висящей на самом видном месте. Вопрос риторический. Мне обязательно произносить это вслух? Теперь вы понимаете, почему жирный боров и его любовник не обратятся в полицию по поводу пропажи картины. А также вашего проживания. Будет даже лучше, если вы и правда возьмёте эту картину и оставите её там. Хотелось бы посмотреть на их лоснящиеся морды, когда они вернутся и увидят...

И старина Вилли заухал, придерживая одной рукой подрагивающий живот, в приступе смеха...