Сильнейшие из персонажей "Чести Воина"

Тут Константин Кохан плодит годные идеи флешмобов быстрее, чем я успеваю реагировать =))

Но данная тема позволяет мне предложить вашему вниманию, возможно, неожиданный ракурс. В романе "Честь Воина" основная речь идёт о обычных людях. Ну ок, с небольшими апгрейдами, но они несущественны. А вот сильнейшие персонажи выступают только в интерлюдиях.

Несомненно, главная из них Мара - Проклятая, противница богов-распорядителей, существо из одного с ними "теста", неуничтожимое, которое пребудет, пока цел этот мир (Омана). С пролога уже ясно, что это ужасная тварь, но именно она заварила всю кашу, которую расхлёбывают герои. Она с одной стороны как бы имба, а с другой, "бог палкой не бьёт", то есть она не может физически действовать в этом мире и вынуждена влиять на людей опосредованно, через эмоции. Правда, у неё в время действия есть живая аватара - Морена, 

кусочек сущности, воплощённый в предводительнице нартов - кочевников, воспитавших главгероиню, основных противников Воинов Смерти, вскормленных той же рукой, которые воспитали главгероя. Поэтому я не уверена, что Мару можно строго считать персонажем, аватара же не  слишком отличается от обычного человека и обременена теми же ограничениями по сути, отнюдь не являясь всесильной - ну там, сверхскорость или сверхсила иногда включаются, идеальное манипулирование окружением с детства, как человеку не дано было бы (потому что знания о людской натуре в норме приобретаются опытом).

Противостоит ей напрямую только Волхв - 

это условно бессмертный, "дважды рождённый" человек с немалыми способностями, но конечно же, не ровня полубогине. Зато он появляется и реально действует, даёт героям советы и тому подобное. Правда, он ограничен некоторыми рамками: так, он не может вмешиваться в события напрямую и сам пойти расхерачить логово задумавших войну кочевников - не потому, что физически неспособен, а из-за законов равновесия или скажем "кармы". Получается, что он тоже противодействует лишь опосредованно руками главгероев. Но он существо всё-таки скорее уникального порядка, человек, который в своё время перепрыгнул ступеньку развития, но остался среди своей расы присматривать за ними вместо того, чтобы родиться в мире повыше. И в принципе он единственный, кто точно знает законы мироздания, богов-распорядителей и может с ними иногда даже связаться, точнее услышать их - эпизод, когда к нему обращается создатель людей Мелин также есть в Прологе. И логика их не очевидна людской, как и задумано.

А вот из существ неуникальных у меня в романе самым сильным будет представитель расы драконов, которого как-то встречает главгерой в месте разлома миров, устроенного Марой в качестве диверсии для Ордена Смерти - чтобы дать своей аватаре время и возможность подготовить вторжение в страну, которую они как бы подрядились защищать.

Во втором ответвлении, которое парень осматривал, внезапно послышался каменный скрежет, как будто начинался обвал, причём чуть ли не у самого входа. Клед замер, как его учили. Обвала не было. Скрипнул ещё какой-то камень. Парню почудилось чужое присутствие, но он никого не видел. Так и стоял, ощущая, как по спине ползут мурашки, пока в глубине прохода не полыхнуло пламя.

Клед метнулся из прохода вбок, прижавшись спиной к стене пещеры. Снова скрежетнули камни. На лбу выступил холодный пот. Парень понимал, что факел выдаёт его с головой, но быстро загасить его, не наделав шума, возможности не было. Так что он осторожно опустил его вместе с сумой на пол и потащил из ножен меч. Казалось, приближается что-то огромное, но не было слышно ни звука — только его собственное тяжёлое дыхание. И тем не менее, ощущения кричали, что это огромное уже здесь, в зале, где-то прямо над ним.

Парень рискнул и поднял глаза. Что-то мелькнуло мимо. Он занёс меч, но замер, увидев перед собой благообразного старичка с добродушной улыбкой.

— Так-так, молодой человек, и что же вы здесь ищете?

— Друга, — с перепугу честно ответил Клед, и, раз уж ляпнул правду, решился сам спросить: — Вы его не видели?

— Пожалуй, что нет. Но если ты скажешь мне, на кой ляд он сюда полез, то, возможно, я смогу подсказать тебе направление.

— Он гнался за крылатой женщиной с тремя глазами.

— О! — глаза старичка странно блеснули отсветом совершенно иного оттенка, чем огонь факела. — Вряд ли он её догнал.

— А вы кто такой? — Клед наконец пришёл в себя достаточно, чтобы задать дельный вопрос.

— Я? Просто странник, — старичок обезоруживающе улыбнулся и накинул на плечи висевший за спиной плащ.

Плащ был из тёмного бархата, контрастировавшего с простой, хоть и добротной одеждой. А главное, у него не было никакой сумы. Очень подозрительно для странника.

— А вы не боитесь ходить здесь один? —спросил Клед.

Старичок рассмеялся, вполне добродушно, однако, что-то в этом смехе вызывало оторопь. Как будто ему был вовсе неведом страх. Но разве так бывает?

— Ты бы решился напасть на меня? — спросил старичок.

Клед почувствовал, будто его накрыло одеялом невыносимой благости. Рука с мечом опустилась, он помотал головой, и ощущение тут же растаяло. Парень высказал внезапную догадку:

— Вы волшебник?

— Можно и так сказать, — покладисто согласился старичок. — Но бояться в этих пещерах надо не меня. Мне просто стало любопытно. А твой друг, мне кажется, ушёл вон туда.

Он взмахнул плащом в направлении одного из ответвлений чуть дальше, и когда Клед отвёл взгляд, бесследно исчез. Только что-то мелькнуло на краю зрения, снова почудилось нечто огромное на потолке, до которого не доставал свет, но быстро удалилось.

Несколько минут Клед стоял, приходя в себя. Он понимал, что столкнулся с кем-то необычным, и, скорее всего, крайне опасным. Сердце гулко колотилось. Парень опустился на землю, где стоял, и отпил воды из бурдюка. Встреча не желала укладываться в голове — слишком мало он знал, чтобы понять, что это было и что значило.

Вот такую визуализацию предложил мне Кандинский, и чтоб два раза не вставать, я опять получила лулзы:

(если помните Галадриэль, то теперь вы знаете, как порофлить - добавьте к любому запросу "улыбку" )

И этот же дракон помогает позже Волхву этот разлом устранить, где мы узнаём о нём чуть более подробно (главгерою-то он явился старичком-волшебником, поскольку может принимать произвольную форму, так что тот толком не знал, с кем имеет дело):

Тут в дело должен был вступить дракон — тот самый, что показал Стражу путь к гномам. Волхв познакомился с ним ещё при входе в разлом. Звали могущественное существо Элесатракен, из чего следовало, что в прошлой жизни оно было парой с именами начинавшимися на Эле- (эльфийка) и Сат- (эльф). Дракон даже соизволил показать Хранителю уже исследованные извивы. Их брат любил поболтать, когда встречал интересную личность. И хотя все диалоги с ними представляли собой чистую софистику, они неплохо оттачивали разум. Так что удовольствие от общения в данном случае было взаимным. Когда тебе под тыщонку лет, становится трудно найти стоящего собеседника среди смертных.

Но помогать дракон не хотел ни в какую. И был в своём праве. Однако Санат знал, что случайных встреч не бывает, как должен был знать и Элесатракен. Просто драконы почему-то ревностно блюли репутацию, облекающую их высшей степенью наплевательства на все дела, кроме своих. Так что любую помощь приходилось выпрашивать или выигрывать, но на это у Волхва не было ни времени, ни желания, да и смысла он в этом не видел, понимая правила игры.

Раз Элесатракена так заинтересовал этот разлом, значит, в данный момент своей жизни он изучал свойства пространства-времени. Из чего следовало неизбежное желание не только посмотреть, но и попробовать с ним что-то сделать. И это была уникальная возможность, поскольку расширять такую трещину или создавать новую дракон не решился бы, осознавая масштабы кармических последствий, разгребания которых на его уровне невозможно избежать.

Оставалось лишь надеяться, что побуждение к действию у Элестаракена созреет не через пару веков, а пораньше. Так что Санат оставил его с просьбой хотя бы позвать на помощь ангела, чтобы тот привлёк к делу какую-нибудь звезду. Было в этом определённое лукавство, но в то же время и непреложная правильность: решать проблемы надлежало с привлечением минимальных необходимых сил. Теоретически Хранитель мог и к самому Мелину обратиться, конечно, но нелепо и даже опасно колоть орехи Молотом Дракена — так и мир может треснуть. А минимальной необходимой силой в данном случае как раз и являлся дракон. Который отлично всё это знал, просто на время предпочёл забыть.

В общем, не испытывая особых сомнений в исходе, Санат начал командовать гномами в подготовке физической части работы: замуровыванию тоннелей и взращиванию в центре пещеры гигантского сталагмита, встречающегося вершиной со сталактитом, образуя фигуру наподобие песочных часов. Оба нароста должны были представлять собой огромные друзы кристаллов цеферия — минерала с божественной информационной матрицей, проявляемой сразу на всём протяжении времени.

И тут, наконец, впервые за сотни лет пригодились все свойства перстня, часто казавшегося посторонним неуместным украшением для странствующего старца. На самом деле он являлся вместилищем духа высшего тролля, который служил Санату. Именно этот тролль, принявший имя Сафир, нарастил синий самоцвет со своей уникальной матрицей вокруг крошечного зёрнышка цеферия, которое существенно расширяло возможности Хранителя.

Теперь Сафир перенёс эту матрицу в кристаллы, которые дальше растили высшие тролли, состоявшие в услужении у гномьего племени. Перстень с троллем был далеко не у каждого, но гномы расстарались и собрали почти всех обладателей, которые прибывали из разных уголков их мира на место работ почти месяц.

Волхв следил за правильным выравниванием граней кристаллов, которые должны были закручиваться под определённым углом, ведя с разных сторон в одну точку посередине. Впрочем, гномы, как всегда, отлично справлялись. Пусть они и не понимали, почему линии спирали должны быть именно такими, но раз уловив гармонию, ни на шаг от неё не отступали. Иначе пришлось бы всё переделывать. И так на работы ушёл почти год.

Все пещерные коридоры были давно заложены, кроме одного — того самого, ведущего в гномий мир. Там была подготовлена металлическая плита по типу разрушенной — с рунами и прочими элементами «магии свойств», воздействующей на материю через информацию. Оставалось найти того, кто закрутит временной вихрь, чтобы стянуть все края разлома в готовую воронку из кристаллов. Санат, полагавший, что кандидат уже имеется, не предпринимал никаких дополнительных действий девять дней.

Потом его начало снедать смутное беспокойство, свидетельствовавшее о том, что Хранитель нужен в своём родном мире. Он уж было собрался податься к валлам кружными путями, чтобы по цепочке всё-таки передали наверх просьбу звезде, но при выходе на поверхность его встретил Элесатракен. Ну разумеется, с присущим драконам пафосом, он ждал последнего момента. Волхв с облегчением и благодарностью принял его помощь.

Наблюдать за драконом, творящим «высшую магию» было редкой привилегией, а Санат сподобился ещё и помочь ему, удерживая собираемые тем края в воронке, пока обе стороны не заполнились и не был закручен уравновешивающий вихрь. Сознание Волхва работало на пределе, но только так и происходит рост. В общем, для него лично это событие имело большое значение. Что само по себе драгоценно, ведь у Хранителя практически не было личных дел.

По субъективному времени на работу ушла пара-тройка часов. Однако, караулившие снаружи гномы, как оказалось, уже успели дважды принять молочаги: подкрепиться для них святое, хоть Карандар на земле бушуй. Кстати, прошедшее действо в их понимании недалеко ушло по значимости, ведь они почитали драконов в «истинной» форме (хотя вид крылатого змея на самом деле использовался, в основном, для преодоления расстояний между мирами). А сейчас узрели совсем настоящую — энергетическое, сияющее, захватывающее дух нечто, равнявшееся для них пришествию Мелина для арридов в эпоху рождения Волхва.

Теперь же настало их время «помогать божеству». Конструкция в центре пещеры пульсировала пугающей силой, так что подгорные мастера поспешили установить поперёк коридора руническую плиту, вплавить её прямо в стену, а для верности на этот раз ещё и обрушить тоннель перед ней со своей стороны.

Но «маги» всего этого уже не видели. Санат умирал от голода и усталости. Элесатракен, похоже, тоже потрудился больше, чем привык, так что он в человеческом облике (знак уважения?) составил Хранителю компанию на предмет отужинать у гостеприимных хозяев и отоспаться в их палатах. Правда, когда настоящий человек проснулся почти через сутки, дракона уже и след простыл.

Тут я от Кандинского похожести конструкции добиться не смогла, но в целом иллюстрация мне нравится: