Ленгорсправка 07

...Перед последним переходом они причалили у деревенской пристани с небольшим магазинчиком, в которых можно купить все,от еды и иголок, до конских хомутов.Инструктор сделал финт ушами, который, наверное, проделывал не раз.

Все остатки продовольствия, тушенка, сгущенка, брикеты какао и круп,все, на что походники уже не могли смотреть,были обменяны на деньги,на которые в свою очередь было куплено легкое плодово-ягодное вино в трёхлитровых банках по рубель пятьдесят семь копеек за банку.

На каждый экипаж было выдано по банке,два круга кровяной колбасы, и конфеты "Му-му".

"В тот вечер я не ел,не пил.

Я на нее во всю глядел,

Как смотрят дети.

Как смотрят дети.

А тот, что раньше с нею был сказал мне, чтоб я уходил.

Сказал мне, чтоб я уходил,

Что мне не светит!

Естественно, был дан  прощальный концерт на последнем костре. Правда, финальная точка получилась смазанной, поскольку среди публики не нашлось ни одного трезвого голоса, готового поддержать солиста.

Перепились все вусмерть!Молодой организм сопротивлялся алкоголю, как мог, и Некто М. уже не считал,по которому разу  он пытался привести себя в порядок, умываясь и плоская рот желтоватой водой Вуоксы.Он не пошел к костру, а рухнул в своей палатке.

А ты опять сегодня не пришла.

А я так ждал, надеялся и верил.

Что зазвонят опять колокола, колокола

И ты войдешь в распахнутые двери.

Но палатка уже была занята. В ее полумраке качались очертания обнаженной Марины с распущенными волосами. Они накинулись друг на друга, и змеи ее волос захлестнули его .

Что было дальше, он помнил с трудом. Показалось, что из Вуоксы выползла анаконда, так сильно придушила Марина его в кольцах своих объятий.

То, о чем он так долго мечтал, пытаясь унять зуд в штанах, к чему так долго себя готовил, свершилось просто и буднично, без помпезности и эйфории!.Может, оттого,что оба они перепачкались, может, оттого, что Марина шумно реагировала на все, что с ними происходило, но он не мог отделаться от ощущения, что они сделали что-то запретное, постыдное,гадкое и дурное!

Я их возьму, и каждый ноготок

Перецелую, сердцем согревая.

О, если б ты ступила на порог, на  порог

Но в парк ушли последние трамваи.

Наутро он боялся поднять глаза, не говоря уже о том, чтобы искать взгляд Марины.

А она, казалось,этого не замечала. Она вообще ничего не замечала! Она вся светилась изнутри, и всеми органами чувств была обращена туда, вовнутрь. Ни последние километры по воде до финиша маршрута, ни сдача взятого напрокат инвентаря и снаряжения, ни дорога до базы в Выборге, ничто не могло ее отвлечь от чуткого прослушивания  себя.Кроме этой новой симфонии ощущений,заигравшей только сейчас, и идущей из самой глубины, ее, казалось, ничего не волновало...