Книги VS Музыка

Корневой пост тут (спасибо его автору и всем моим друзьям, подхватившим флешмоб, – иначе я бы так и не собралась): https://author.today/post/387039

А вот от темы я слегка отойду, потому что среди моих книг можно по пальцам одной руки пересчитать те, к которым подбирается подходящая музыка. Зато в моём плейлисте есть несколько знаковых треков, которые помогли мне одолеть неписца, придумать недостающую сцену и просто зарядиться необходимыми эмоциями.

О них (в том числе) и расскажу.

Музыка со мной всегда – я делала под неё уроки, ездила с ней в универ, а потом и писать начала. Совсем-совсем первые истории не помню, подо что писала. Последнее из раннего – трилогия «Павшие», и в одном из постов я говорила, что писала их под «Короля и Шута». Но не только – им активно помогали Him.

А когда я позже собралась на буктрейлер и искала песню, то для «Слова павшего» нашла почти идеальную:

После «Павших» писался роман «По краю Вечности». Долго писался, почти два года. Авторский мир, новая тематика, две работы... Крч, нормально я включилась в процесс лишь к концу. К тому времени до дыр заслушанный архив уже не вдохновлял, и я включила тихим фоном музыкальный канал, где крутили всё – от попсы до тяжёлого металла. И там-то нашлась «зажигалка», которая заряжала меня эмоциями до самого финиша:

А сам финиш писала уже под рок-балладное:

А к буктрейлеру внезапно подошёл саундтрек из «Обители зла» (номер части не помню, фильмы не смотрю – боюсь, а вот саунд классный):

Потом писалась дилогия «Ветер». Трудно писалась – переезды, некоторые жизненные сложности. В то время я искала главным образом крутую музыку и нашла так: к нам в Новосиб каким-то ветром занесло Lake of Tears. Я увидела афишу, смутно вспомнила, что вроде что-то у них слушала, и решила: надо идти. Зарубежные рокеры до нас раз в десять лет доезжают.

Концерт был офигенным – ребята позитивные, общительные, драйвовые и отыграли часа полтора, если не больше. Я вышла из рок-клуба законченным фанатом, и понятно, подо что писала две следующие книги:

А вот когда делала буктрейлер, нашла очень подходящее к дилогии «Время выбирать»:

Потом писалось «Окно в Полночь». Ещё в самом начале работы я подцепила в транспорте Розенбаума и «…хочу я жить среди каналов и мостов, и выходить с тобой, Нева, из берегов…», и итог – всё начало романа писалось под хтоническое «Вещая судьба»:

Середину я писала в тишине – думать надо было много) А вот ближе к финишу...

«Полночь» – это роман в романе. Героиня видит сны о герое и пишет его историю по снам (а иногда книга волшебным образом пишет себя сама, едва ГГ засыпает). Линию героини я писала легко и просто, а вот линию героя – всего-то три главы, по одной в каждый из трёх частей... Как мне с ними было туго... Первую главу я кое-как родила, а вот когда дошла до второй, поняла, что не могу. Не идёт. Совсем.

В итоге я оставила вместо главы дырку и на шесть глав вернулась к линии героини. Написала. И поняла, что опять выткаюсь в то же самое – и опять стена. Только сейчас оставлять дырку уже нельзя – дальше две сюжетные линии переплетаются.

Меня ломало, плющило и таращило. Я писала по слову в день и мучилась жестоким неписцом. Пока не вспомнила, что давно музыку не слушала. Волшебство Розенбаума к тому времени кончилось, поэтому я просто открыла архив и начала перебирать треки, пока не нашла то, что отозвалось – до сих пор не понимаю, почему это оказалась группа Placebo. У меня было всего-то две песни этой группы, поэтому я загрузила всё их творчество и обнаружила необходимое почти сразу:

После писались «Ведьмы»– в тишине, ибо новый мир и думать надо много. Однако я по давней своей привычке по-прежнему собиралась с мыслями за музыкой и заметила, что «Ведьмина доля» лучше всего идёт под ДДТ. А благодаря вот этой песне

…появилась вот эта сцена.

На оплавленном ледяном троне появилась фигура. Жёсткое лицо с заострившимися чертами, холодные синие глаза, мрак во вздувшихся венах левой руки. И сгустки тьмы вокруг силуэта вращались как спутники планеты, оставляя в воздухе орбитальные черные круги. И лица под троном, рельефными древнегреческими масками опоясывающие возвышение, – мои живые лица... Я закрыла глаза, не выдержав пытки. Под босыми ногами горел лёд, в обнажённые руки впивался холодный ветер.

– Узнаешь? – прошелестела хуфия. – Это ты, девочка. Ты и твои смерти. Твои трупы. Мёртвые тела тех, кем ты могла бы стать. Ты не убиваешь живых, как велит тьма. Нет. Ты убиваешь себя. Каждый раз, когда тёмный «уголь» требует смерти и жертвы, ты хватаешься за свет – и убиваешь кого-то в себе. Кладбище упущенных возможностей. Склеп загубленных надежд. Некрополь несбывшихся мечтаний. Вот что ты такое, изменчивая. Вот что у тебя внутри. Лёд и смерть. Работая в Кругу, ты убила в себе всё, о чем мечтала. Всех, кем могла бы стать. И заморозила свою душу. И надолго ли тебя хватит?

Я задыхалась. Хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. В груди разрасталось жжение. Да, моя жизнь – одни лишь обязанности...

– Ты, конечно же, не хотела, – протянула нежить с фальшивым сочувствием. – Знала, что тебя ждёт. Убегала со всех ног, прочь от Круга и ведьминой доли. Но куда бы ни приходила, где бы ни пряталась, всегда оказывалась наедине с собой. Не плачь, девочка. Это жизнь. Мы все хороним себя заживо. Каждый день подчинение требованиям, правилам и условностям убивает в нас тех, кем мы могли бы стать. Кто-то борется – и хоронят его, а кто-то подчиняется – и хоронит себя сам.

К «Ведьминой силе» тоже прилагается своя помогающая песня.

Регламент, имидж, репутация... Живём, до бессознательности затянутые в корсеты из правил и принципов. Душно, тесно, больно, неудобно, зато красиво и прилично.

Бесит.

Когда я дошла до главного момента – порвать этот самый корсет из имиджа и позволить героине стать собой (и тем самым спасти не только себя), – то опять стопарнулась. Вернулась к испытанному музыкальному способу, но за три дня так ничего и не нашла.

Помог поход в парикмахерскую, да) Сижу, трещу с мастером, и тут у соседа начинает играть «…ковш на небе перевёрнут». Я даже не поняла, что это «Сплин». Я вообще их не слушала – так меня бесил «Орбит без сахара». Но пришла домой, нашла «Ковш», а после наткнулась на главное и столь мне необходимое:

Последние три «ведьмы» писались в тишине, как и «Забытые». Вообще я несколько лет ничего толком не слушала, кроме того, что орало у соседей или из открытых окон) Вернулась к музыке, только когда задумала написать на конкурс осенний детектив и очень нуждалась: а) в атмосфере, б) в идее (всего-то месяц на написание, а у меня вообще ничего – ни одной дельной мысли!).

После длительных прослушиваний всего, где речь идёт об осени, с идеей повести «После меня» помогли «Сурганова и Оркестр» (песня «Осеннее шоссе»):

А с атмосферой – цыганское:

И, кстати говоря, есть у меня подозрение, что именно череда осенних песен привела ко мне матушку Шанэ и идею следующего осеннего детектива – и цикла «Семиречье»)

«Семиречье» я тоже писала в тишине, но и проблем больших не было, и книга меня подпитывала постоянно (и сейчас питает). Однако же, поскольку я недавно опять встряла с «КиШом», то одну из идей для главы-рассказа к четвёртому сборнику стырила отсюда:

А, ещё ж «Дитя магии»)) Оно писалось подо всё на свете – от саундтреков к трём «Хоббитам» и «Сталинграду» до «Любишь» «Агаты Кристи». Но когда я делала буктрейлер, но сразу поняла, что история прекрасно «звучит» под «Мельницу»:

Фух) *выдыхает*

Добра, дорогие) И отличной музыки)