Написано на инопланетянском. Отрывок из рассказа Уно моменто

К своим рассказам я отношусь всерьёз только в процессе написания)) Потом я охладеваю и воспринимаю его, как свершившееся зло. Но по последнему рассказу - Уно моменто - кое-что беспокоит. В рассказе имеется отрывок, написанный от третьего лица с фокала инопланетянина, и были высказаны мнения, что в нём слишком много объяснялова, написано на инопланетянском языке, в связи с чем читать трудно, и вообще ничего не понятно. Неужели вправду так, и насколько отрывок труден для восприятия? В общем, если кто-то выскажется, буду рада

×××××××× 

Скаук был дважды рождён – именно так говорили шитои о тех, кто появился на свет в яйце. Предыдущие девять детей его матери, пять братьев и четыре сестры, родились совершенно обычными и жили при родителях, Скаук же вырос на кхарском подворье. Яйцерождённых отнимали у матерей, ведь второй раз маленький шитой появлялся на свет, полностью готовый самостоятельно питаться и передвигаться. Семьёй ему стали сотни таких же, как он, а домом – залы дворца.

В последнее время дваждырождённые появлялись всё чаще, и мудрецы говорили, что на то воля ка. Служение ка есть цель жизни любого шитоя, ведь ка – это и кров, и пища, и смысл бытия. Начиная с весны, когда ка испускали реки сокайя, продолжая летом, когда мохнатые бри приносили сладкую липкую пыльцу, осенью – когда ка отряхивали с себя груды грума, и зимой – когда созревали плоды. Круглый год шитои заботились и оберегали ка. От тех же бри – когда они сажали личинки на хрупкие молодые листья, от точильцев, жрущих юные ветви, от тидаунов, разрывающих поющие каверны и корни ка.

Всем известно, что ка могут петь. Поговаривали, что внутри стволов есть пустые жилы, по которым не течёт сокайя. По ним высыпается грум, они же служат для справедливой песни. Однажды Скауку довелось побывать в каверне, где он видел корни ка, испещрённые дырами, так что склонен был слухам доверять. Ка поют осенью и зимой, когда на Сонее поднимаются ветра и шумят страшные грозы. Молнии бьют в кружевные кроны ка, и очень редко в горы грума у триалы. Это большая удача – в месте удара получается стекло, из которого шитои делают ножи.

В то утро Скаук проснулся среди братьев и прислушался к себе. Сон, очень яркий, не отпускал. Во сне Скаук взбирался вверх по огромному стволу, шёл к кроне прямо в облака – там ка распускают лиловые с жёлтым цветы, там зреют огромные каары, полные семян. Ка редко завязывали плоды, видимо, бри недостаточно хорошо опыляли цветы – жрали нектар и, отяготившись пыльцой, с трудом слетали вниз к шитоям почиститься. Каары прочно крепились к ветвям и никогда не падали вниз – семена сами высыпались из перезрелого плода. Шитои собирали священные семена и сажали в местах, указанных ка – место должно быть особое, с правильной полостью под землёй.

Вовремя найденный каар – это пища и радость на долгие месяцы для всего селения. Мякоть будет храниться в подземных залах и кормить шитоев, сок, перемешанный с пыльцой, настоится и превратится в весёлый напиток. И пусть каар разобьётся, когда Скаук перепилит стеклянным ножом плодоножку, шитои тщательно подберут все до последней крошки и капли. Обдумывая сон, Скаук понял, что это не иначе как знак, и ка говорят с ним. Он точно знал, на какое дерево надо лезть, и лезть прямо сегодня. Он всегда ждал такого шанса. И пусть он пока лишь рядовой шитой, не из Достойных, Скаук верил, что добыча каара выделит его в глазах кхаря и соплеменников. Тогда он сможет привести Рахну в свой дом, и у них будет семья и дети, конечно. Нормальные обычные дети, много хороших детей и никаких яиц.

Скаук не позволил мыслям о Рахне отвлечь себя. Вокруг уже просыпались, и молодой шитой поднялся вместе со всеми, приобщился к утренней порции сокайя, собранной ещё прошлой весной. Вот интересно, свежую сокайя нельзя есть, но ею положено обмазывать тело. Кожа у шитоев нежная, мягкая, и сокайя, засыхая, образует плотный эластичный покров. Сам Скаук менял покров уже шесть раз по мере взросления. Как ни крути, а семью создавать ему по возрасту давно пора.

Вместе с собратьями Скаук вышел на улицу. Уже понятно было, чем они будут сегодня заниматься – со старого ка ночью упала длинная ветвь, поэтому кхарь решил обновить опоры в главном зале. Шитои построились в колонну попарно и лёгким бегом направились в рощу ка через заросли желтоголовых ветонов. Мать, каждое утро ожидавшая его у выхода из дворца, подступила ближе, умудрилась погладить по щеке и некоторое время держалась рядом, пока не запыхалась. На сердце стало очень тепло и немного грустно. Скаук отмахнулся – это ненадолго, скоро он вернётся домой.

Ветвь была огромной. Вокруг кишели шитои, занятые уборкой грума. Они оттаскивали грумины к центру плато, где песчинки укладывались и скреплялись сокайя по воле ка в огромную триалу. Некоторое количество грума уходило на постройку жилищ – высокие столбы дворцов и столбики семейств, но это ничего, грума было так много, что хватило бы застроить столбами всю Сонею.

Колонна шитоев разделилась на две шеренги, которые встали по обе стороны ветви. Слаженно подняли её и понесли к дворцу. Скаук, оказавшийся в последней паре, шёл вместе со всеми до селения. У первых столбов оставил ветку и вернулся в лес. Вот тот самый ка, что ему снился. Он задрал голову вверх, к ажурной кроне. В просвете листьев на утреннем небе виделась одна из трёх лун – бледная Эфеда, видимая только утром. Рядом с ней сияла новая звезда, появившаяся несколько дней назад – символ перемен, как объявил собравшейся толпе кхарь.

Лезть придётся долго, не один день. Хорошо, что у Скаука на суставах уже образовались наросты, типичные для мужчин-шитоев, это поможет ему удержаться на стволе. Он проверил нож, висящий на шнурке на шее, смазал ладони липким старым сокайя и полез наверх.

Скаук нарушил волю кхаря, бросив порученную работу, но сейчас это не беспокоило его. Кхарь единственный общался с ка напрямую, мог не только слышать, но и понимать речь ка. И если ка решили говорить напрямую со Скауком, не есть ли это знак того, что быть ему новым кхарем? Впрочем, так далеко он не заглядывал. Идея добычи каара и возвращения в семью завладела им полностью. Поэтому он упорно взбирался по серой коре, упираясь коленями, подтягиваясь силой длинных рук.

Стать кхарем может любой шитой, которого призовет ка. Общего кхаря над шитоями не было, в каждом селении был свой собственный, и этого вполне хватало. А вот раньше, как сказывают мудрецы, у народа шитоев был единый правитель. Но это было так давно, что и рассказать о том стало некому. Тогда шитои только прилетели на Сонею. Зачем прилетели, откуда прилетели – не помнил уже никто, но сказывали старики, что был, де, Великий исход. На Сонее нашли шитои приют, а ка дали им и саму жизнь, и её цель.

Так он лез и лез, думая о всяком. Первый раз остановился на ночлег у отверстия в стволе, прикорнул на самом краю, боясь упасть в пустую жилу. Потом ещё трижды отдыхал у таких же дыр. И, наконец, достиг кроны.

Каар ждал его – тёмно-красный и огромный. Он висел на той же ветке, что приснилась Скауку. Благоговея, шитой дополз до заветного плода и принялся пилить плодоножку толщиной в два его роста. Она ожидаемо не поддавалась, и он потратил много, много времени, втыкая в толстую ботовку нож и расщепляя волокна. Наконец, плодоножка обломилась под весом каара, и плод полетел вниз. Скаук повесил нож на шею и двинулся в обратный путь.

××××××××

https://author.today/work/277077