Ой, боюсь, боюсь...
Автор: Марика ВайдТут Павел Марков флешмоб запустил. Говорит, ночью идея в голову пришла. Предлагает нагнать жути и мистики.
Тема интересная. Попытаюсь отыскать такие отрывки в своих книгах.
Если говорить о мистике, здесь лучше всего подойдет сцена из «Вкуса смерти» Потому что эта коротенькая повесть о вампирах, самых, что ни есть мистических существах.
Я поежилась, натянула на пижаму новую дубленку, обулась в шлепанцы и тихонько открыла дверь дома. В свете зажженной лампы двор казался пустым, но мне отчего-то стало жутко. Замявшись на пороге, я попыталась поправить перстень. Совсем забыла! Я же сняла его еще утром перед посещением следователя, да так и не надела. Батори настаивал на постоянном ношении украшения. Мне перстень и самой нравился — массивная, такая солидная вещица. Веет от нее седой древностью и чем-то могущественным, мистическим. Перстень вампира... брр. Я поежилась и поправила воротник.
Потом неторопливо шагнула через порог. Сквозняк тут же захлопнул за мной дверь. Вот... еще и форточку бросила открытой. Рассеянная стала до безобразия! До калитки оставалось шагов пять. Сбоку мне померещилась мелькнувшая тень. Настороженно вглядевшись в затененный палисадник, я никого не увидела. Нервы ни к черту! Калитка упрямо вырвалась из моих рук под очередным порывом ветра. Пришлось выйти на улицу, чтобы схватить железную упрямицу за ручку. Шорох! Я дернулась всем телом, стараясь закрыть калитку. Но какая-то сила выдернула ее из моей руки. Высокая неясная тень мелькнула перед носом, и меня резко сбило с ног.
Мысль о «чупакабре» вздыбила на моей голове все до единого волоска! Я попыталась вывернуться из-под тяжелого тела, жестко придавившего меня к грязной земле. Ноготь на большом пальце подломился, и я с болезненным шипением отдернула руку. На мне лежал отнюдь не зверь! Холодная кожаная курточка наводила на мысль, что это скорее человек... или... Я попыталась нащупать в темноте его лицо и мстительно вонзить ногти. Пальцы случайно запутались в цепочке. Я резко потянула руку и почувствовала, что в ней зажат чужой медальон.
К сожалению, своими движениями я добилась не освобождения, а наказания за дерзость! Мою правую кисть, коснувшуюся холодной кожи незнакомца, будто полоснуло огнем. Крик непроизвольно вырвался наружу, несмотря на сведенные страхом губы. Кажется, я испугала нападавшего? Он вдруг встал на ноги, перебежал через дорогу и ловко перемахнул через соседский забор. Боже мой! Высота забора метра два. Не меньше! А поверху уложена колючая проволока — сосед боялся воров.
— Мамочка... больно как, — прошипела я сквозь сомкнутые накатившейся судорогой зубы.
Рука была в чем-то теплом и болела ужасно, до самой ключицы! А еще в ней находилась цепочка и медальон. Я машинально сунула их в карман дубленки.
— О-ох...- вырвалось из моих губ. Карман для раненой руки казался железным капканом. Я едва вынула из его теплого мехового нутра свои немеющие пальцы.
Попытавшись подняться, уперлась спиной о забор, но скользкие доски — плохая опора. Мое тело потеряло центр равновесия и я, кувыркнувшись на мокрую землю, приложилась лбом о какой-то твердый выступ. В глазах потемнело. Почувствовав, что совсем не могу встать, я как брошенный щенок тихонько заскулила. А вверху равнодушно полыхало синеватыми зигзагами небо. Первые тяжелые капли коснулись моих щек. Потом небо заслонила тень. Я сжалась в комок. Сил кричать у меня не было. Гортань горела огнем, а язык казался приклеенным к небу самым качественным клеем.
— Он не ушел далеко, — звон в ушах стоял такой, что я едва расслышала говорившего, — Ищи.
Так значит, их двое? Нападавших... Последнее, что я увидела — была земля, качающаяся далеко внизу. Моя голова болталась при каждом шаге, ударяясь о жесткую поверхность. А чужое плечо, через которое меня перевалили словно мешок с мукой, неприятно сдавливало живот. К счастью, сознание угасло быстро. И я провалилась в тягучую темноту, через которую не пробивалась горячая и одновременно дергающая боль в поврежденной руке.
Есть похожее и в «Наследстве слабых душ». Там вообще много сверхъестественного и языческого.
Сотворили девицы круг защитный, заклинание запели. Потекла сила вокруг них звёздным туманом. Стала к навью подбираться понизу. А ног-то у разбойников нет. Точно кусок шелка, ветром гонимый, по воздуху туда-сюда носятся. Рубахи пустотой подпоясаны и на таких же телах прозрачных болтаются. Волоса у всех всклокоченные, бороды белесые торчком как трава после ливня встали. Рты в криках открыты, а глаза зелёными огнями полыхают.
Вертятся подле, за плащи и косы дергают. Свистят да хохочут. Нет им дела никакого до светлых заклинаний. Тут не только Беляне страшно стало. Все ставленницы с испугом переглядываться начали.
–Эй, а со мною пойдешь? - нараспев поинтересовался Сивер.
–В глаза им не глядите, - Беляна смущенно потупилась, - Не бойтесь. Всю силу соберите, вместе удержимся!
–Ну а ты пойдешь? - не успокаивался колдун, дергая за косу ближайшую к Беляне ставленницу, - У меня в пещере жемчуга славные и парча имеется. Нашьем тебе наряды, лучше княжны навьей будешь.
Девица промолчала, заклинания усиливая.
–Ай, глупые девки! - расхохотался Сивер, - Замордовала вас берегиня. Вовек мужской ласки не познаете. Ты, косоглазенькая! Хошь порадую вниманием? На девятом небе очутишься!
Ставленница, названная косоглазенькой, осторожно в его сторону зыркнула.
–Не смотри, тебе говорю! - окликнула ее Беляна, - Лжет он всё.
Сивер прищурился, в Беляну вглядываясь, а потом презрительно свистнул.
–Насквозь тебя вижу! - крикнул, - Думаешь, её любить будешь, хоть разочек на тебя глянет милостиво? Дура, девка! Ой, какая дура!
Беляна запнулась на заклинаниях, чувствуя как по лицу жарким огнём румянец полыхнул. Ставленницы дружно в её сторону покосились. И того мгновения навью хватило, чтобы тесный круг хранительниц разорвать! А как разомкнулась одна пара рук, всё заклинание следом рухнуло.
Не Беляна истинная берегиня сих мест. Да и до Ждиславы она по силе никогда не дотягивала, не ровня подмастерью. Не зря Верея в троицу приемную дочь до сих пор не взяла.
С диким рычанием разбойники набросились на девиц, не давая луки с земли поднять. Как растерялись ученицы вначале, оружие из рук-то и выпустили. А потом стайкой испуганных птичек в круг заклинательский сбились, не думая о том, что главной среди них сейчас должна сама берегиня быть. Другая перед натиском колдуна не устоит – круг силою не замкнет без ошибок.
Расширенными от ужаса глазами Беляна наблюдала, как полетели меж дерев оторванные ноги и руки. Как кровушка невинная на траву изумрудную расплескалась. Как истошные визги в предсмертных хрипах захлебнулись.
Не поможешь им ничем! Бежать надобно. Себя спасать, чтоб на помощь сильнейшую хранительницу призвать. Развернулась Беляна, а ноги идти отказались. Сами в коленях подогнулись.
–Держи-ка её! - приказал Сивер.
Откуда только тогда силы взялись? Прямо с колен как лань вскачь пустилась. Знай, ветер в ушах свистит да мелкие кусты по лицу и рукам хлещут. А сердце в груди одно и то же слово отбивает: подвела, подвела, подвела! Кровью обливается с горя.
Погоня все ближе. Навье не дышит, зато ветки палые от злой силы тихо сзади потрескивают да иголки с сосенок осыпаются. Уже совсем рядом! Не убежать ей. Обернуться надобно… Лицом опасность встретить, как хранительнице подобает.
–Прости, матушка-наставница! - слова сами по себе с губ слетели.
Тогда же словно кувалдой меж лопаток врезало и хрустнули уже не ветки.
Ну и третий кусочек, из разряда «не ходите дети в Африку гулять». Героиня «Иллюзии несокрушимости» нарушила приказ брата и вот, что из этого получилось.
Я до дрожи в коленках боюсь волков и крупных собак. Поэтому мне здесь реально не по себе.
Летней картинки с волчишкой не нашлось, увы.
Первые солнечные лучи наискосок пересекли заросли. Будто кто-то невидимый внезапно снял колпак с огромного светильника. Никогда ещё свет и тепло не были настолько материальны! Туман подчёркивал каждый лучик. Она видела чёткую границу между ещё не прогретым воздухом и ворвавшимся в самую чащу пламенным солнечным приветствием земле.
Сэлла с улыбкой протянула ладонь. Пальцы утонули в луче. Тепло! Впереди, кажется, поляна? Нужно добраться туда. Там больше света, больше нежного солнечного тепла. Не зря она выбралась из унылого лагеря. В лесу красиво и... непривычно волнующе. Он, как источник живой силы, что питает каждую часть её тела.
Сэлла почти чувствовала эту невидимую силу. Незримые пальцы нежно перебирали струны всего естества. Заставляли её дух мелко вибрировать и петь в ответ на касания.
—И-и-и-а-а-а-у-у-у-о-о-о-у-о...
Истошный вой навязчиво проник в уши, вызвав болезненный диссонанс. Идеальный мир вокруг рухнул. Она дернулась всем телом и напряженно прислушалась. Не нужно быть охотником, чтобы понять — голос принадлежит хищнику.
Сэлла подняла увесистую ветку, что валялась под деревом. Пусть это не оружие, но ей стало намного спокойнее. Нужно вернуться. Немедленно. Только вот, куда идти? Все деревья и кустарники, окружающие её, выглядели одинаково. То-то брат на смех поднимет, когда она в лагерь вернётся! И будет прав. Заблудиться в двух-трёх сотнях шагов от разбитых палаток ещё уметь надо.
—Неповоротливая утка... — буркнула она под нос, повторяя слова Ардиса.
Ветки кустов на противоположной стороне поляны дрогнули, и оттуда вынырнула косматая морда. Волк! Сэлла непроизвольно попятилась, чувствуя, как спина упёрлась в дерево. Ладони мгновенно покрылись потом. Она до боли в пальцах сжала ветку. Зверь глянул на неё, принюхался и двинулся вперёд.
—Р-р-р... — желтоватые зубы угрожающе показались из слюнявой пасти.
В голове у Сэллы успела мелькнуть лихорадочная мысль, что зверь этот очень старый. Морду волка припорошила заметная седина. Опытный, значит? И опасный, если умудрился выжить среди постоянных охот!
Сэлла смотрела прямо в желтоватые глаза зверя, боясь моргнуть. Ну почему... почему она никогда не интересовалась повадками хищников? Что сейчас делать? Похоже, волк всё больше выходил из себя. Оскал стал шире. Вязкая слюна потекла из приоткрытой пасти, приковывая к себе взгляд. И загривок у него дыбом. Бешеный он, что ли?
—П-пшёл вон... — несмело произнесла она, замахнувшись веткой.
Волк атаковал мгновенно. Но каким-то чудом его длинные клыки напоролись на кончик ветки. Та переломилась с противным щелчком, что прозвучал для Сэллы оглушающе громко.
—А-а-а-а-а! — что есть мочи завопила она, выпуская страх на волю.
Помогло мало! Истошный визг, казалось, парализовал хищника на мгновение, но он быстро пришёл в себя и бросился в очередную атаку. Сэлла хаотично отмахивалась огрызком ветки. Та раз за разом вязла в волчьей пасти. В стороны летели острые щепы. Сколько ещё она продержится? А если зверь сменит тактику? Его роста и ловкости вполне хватит, чтобы добраться до её горла.
То ли усталость, то ли страх давали о себе знать. Перед глазами плясали тёмные пятна, дыхание сбилось, а руки и ноги мелко подрагивали. Но она не собиралась сдаваться!
—Неведомый боже... где... где же ты? — в отчаянии прошептала Сэлла, когда волчья пасть щелкнула зубами особенно близко.
И в этот миг невнятное пятно метнулось на поляну из кустов, превратившись в человека за спиной волка. Сэлла удивленно хлопнула ресницами. Брат! Это был её брат, сейчас больше напоминавший бога войны, чем существо из плоти и крови. Раздувающиеся ноздри, горящие решительностью тёмно-карие глаза, прилипшая к потному лбу прядь волос.
—Хэй! — гортанно окликнул он зверя.
Волк развернулся всем телом навстречу опасности. А затем бросился прямо на Ардиса. Испуганный крик застрял в горле Сэллы. Хищник вцепился в правую руку брата, но тот поднял нож левой. И бил им зверя до тех пор, пока тот не обмяк, разжав зубы.
P.S: Заметила, что у моих героинь в таких ситуациях не случается ступор. Они хоть что-то, да делают! Достаточно храбрые барышни. Даже бежать, когда страшно, не у всех получается в реальной жизни. 