Бу!

Флешмоб от Павла Маркова https://author.today/post/392108 на тему мистики, ужасов, хоррора. Попугаем друг друга немножко. 

"Берег мёртвых", конечно. И отрывки, как ни странно, не о зомби. 

       Ру­ка ока­зыва­ет­ся под по­душ­кой быс­трее, чем окон­ча­тель­но про­сыпа­ет­ся мозг. Ка­ро раз­бу­дил ме­ня. Ка­ро ры­чит, ти-и-ихо, од­ной но­сог­лоткой, и это зна­чит толь­ко од­но — сна­ружи ох­ре­неть как опас­но. Я за­дер­жи­ваю ды­хание, что­бы луч­ше слы­шать, что про­ис­хо­дит за сте­ной хи­жины. Но там ти­шина. Мер­твая, ка­кая обыч­но бы­ва­ет в ту­мане, без­божно гло­та­ющем зву­ки. Ни­каких ше­потов, ша­гов, хри­пов. Ти­шина. Да­же лис­тва не ше­лес­тит и ни­какие пти­цы ноч­ные не пе­рего­вари­ва­ют­ся, на­секо­мые не стре­кочут.

       Волк ста­вит ла­пы на сте­ну, пы­та­ясь выг­ля­нуть в прик­ры­тое став­ня­ми окош­ко. Став­ни са­модель­ные, в них дос­та­точ­но ще­лей, что­бы уви­деть, что про­ис­хо­дит на улице. Приль­нув к од­ной из них, я ви­жу, что сна­ружи про­ис­хо­дит… ту­ман. Гус­тая си­зая пе­лена ви­сит в воз­ду­хе, плот­ное неч­то, сквозь ко­торое ед­ва вид­но очер­та­ния рас­ту­щего под ок­ном кус­та. Там ни­чего и ни­кого, но хо­лод­ный оз­ноб уже те­чет по спи­не ру­чей­ком, под­ни­мая во­лос­ки на ру­ках ды­бом. А ме­ня не так легко теперь на­пугать. Прак­ти­чес­ки не­воз­можно, как мне ка­залось… Я кла­ду ру­ку на волчью хол­ку и чувс­твую, как он виб­ри­ру­ет, поч­ти нес­лышно ры­ча. Дол­гие нес­коль­ко ми­нут не про­ис­хо­дит ни­чего. А по­том мгла на­чина­ет клу­бить­ся, слов­но там, внут­ри, что-то дви­жет­ся. Дви­жет­ся, приб­ли­жа­ясь к хи­жине. А ме­ня к ок­ну как маг­ни­том при­лепи­ло — и страш­но, и от­вернуть­ся не­воз­можно. Плот­нее об­ни­маю дру­га за мох­на­тую шею. Ту­ман ды­шит, клу­бит­ся, раз­дви­га­ет­ся… А по­том из ть­мы по­яв­ля­ет­ся ОНО.

       Ту­поно­сая акулья мор­да с рас­кры­той в веч­ном го­лоде пастью си­дит пря­мо на мас­сивных пле­чищах, ко­торым и Шварцнеггер по­зави­дова­л бы. Се­рая, влаж­но поб­лески­ва­ющая ко­жа, вы­качен­ные чер­ные гла­за. Су­щес­тво ос­та­нав­ли­ва­ет­ся, как бы при­нюхи­ва­ясь. На буг­ристой от мус­ку­лов спи­не — ос­трый плав­ник. По­вер­нув мор­ду к хи­жине, оно за­мира­ет. Жа­бер­ные ще­ли по бо­кам кли­новид­ной го­ловы взды­ма­ют­ся и опа­да­ют, про­пус­кая сквозь се­бя ту­ман, слов­но во­ду. Бес­смыс­ленный взгляд ша­рит по сте­не хи­жины, по­ка не ос­та­нав­ли­ва­ет­ся в од­ной точ­ке, и я по­нимаю, что оно смот­рит мне пря­мо в гла­за. И взгляд этот не бес­смыс­ленный — он вни­матель­ный и хо­лод­ный, как во­да на глу­бине.

     Туалет внутри сияет чистотой и благоухает моющим средством. Похоже, главврач всех держит здесь в ежовых рукавицах, от заведующих отделениями и до уборщицы. Машинально глянув на собственное взъерошенное отражение в зеркале над раковиной, тяну дверцу кабинки на себя. И замираю, с трудом сдержав и вопль ужаса, и то, что по задумке должно было отправиться в унитаз. Раскорячившись, будто паук, уперев в стенки мощные мускулистые конечности и неестественно вывернув лысую бугристую башку с острыми оскаленными зубами на плоской морде, над сортиром висит такая тварина, по сравнению с которой даже химера из «Сталкера» — так, игривый котеночек… Мама. Пальцы тянутся к бедру, к спасительному револьверу. Там шесть пуль. Надеюсь, шести хватит, если бить точно в эту уродливую башку.
     «Закрой дверь, идиотка, ме-ед-лен-но!» — сипит внутренний голос. Сам дурак… ТАКОЕ разве удержишь фанеркой?!
     «Майк?!» — вдруг пронзает резкая, как удар тока, мысль. Я содрогаюсь, холодея до самых кончиков пальцев. Это случилось. Он превратился. Превратился, вырвался из своего «аквариума», убил всех на своем пути и спрятался в этом туалете. Он ждал меня здесь. Сидел в засаде. Караулил, чтобы убить. Разодрать этими чудовищными когтищами на куски. Отомстить за всю ту боль, что я ему причинила.
     Словно услыхав мои мысли, чудовище ведет когтями по стенке туалета. Скрежет. Черные, без белков, выкаченные на меня плошки глаз. Никакого выражения в них нет — просто два круглых куска мрака. У него что-то течет по подбородку. Что-то темное.
     — Майк? — неслышно, одними губами произношу я. Шелест крыльев бабочки громче этого звука.
     Оно бросается на меня.
     Я кричу.