И разбойники не разбойники, и допрос не допрос

Но вдруг прокатит)

У порядочных людей на допросах стращают да пытают, а у меня декламируют.

 Казалось бы – где устроить засаду в облетевшем лесу? Да на самом виду, почти под ногами.

 Какие-то люди выпрыгнули прямо из-под земли, словно рыбины из воды, взметнув бурые и жёлтые листья. И вот уже чьи-то руки хватают коней и стаскивают седоков, накидывают мешки и волокут неведомо куда.

 Сопротивляясь, Энтреа и получил по шапке. Потом всю дорогу мучительно пытался понять – как ему удалось проморгать засаду?

 Нападавшие прятались в ямах, вырытых вдоль дороги. Натянутые сверху сетки, засыпанные листьями, скрывали всё от самого зоркого глаза. Однако Энтреа был маг. Эти люди владели какой-то защитой, искажающей восприятие. Но поголовно? Что-то в этом лесу происходит ужасно странное.

 Теперь их вели в лагерь. Магический компас Энтреа сбился, и теперь оставалось полагаться только на слух и немного на обоняние. Впрочем, нет – лагерь оказался немаленьким и большую часть народу составляли простые люди, не невидимки. Когда пленникам велели остановиться, вокруг собралось плотное человеческое кольцо.

 Раздавались голоса: «Рваное Ухо, позовите Рваное Ухо!». Наконец, все притихли и с пленников сняли мешки.

 Щурясь от яркого света, Энтреа оглядывал просторную поляну. Вокруг собрались не воины – по виду больше селяне и даже селянки. На общем фоне заметно выделялись несколько мужчин, похожих на бойцов. Один из них, крепкий седой человек, левая мочка которого и впрямь оказалась надорвана, пристально разглядывал чужаков. Но обратился не к ним:

- С чего вы взяли, что это варвары?

- Сам смотри. На хороших конях да в этих краях. Может, сам Император послал гонцов сказать, что спешит нам на помощь? Я бы больше поставил на Тёмного Одо. Мальчишка-то явно колдун.

  И вождю передали отобранный у Энтреа клинок.

 Когда нож достали из ножен, раздался гул голосов – собравшиеся узнали священный обсидиан. Откуда такая осведомлённость у оборванцев?

 - Что ж, это кстати, - сказал вожак, - как и лошади – но что будем делать с хозяевами? Возьмём в отряд?

- Ещё чего!

 Им явно тут были не рады.

- Зачем нам предатели.

- Ты на рожи их посмотри – какие кочевники. Сброд, прибившийся к Роксахору – со своими же воевать.

- Тряпки больно дорогие, знать награбленные.

- Да ещё и колдун!

 Кольцо вокруг пленников сжималось, лица явно ожесточались.

 Энтреа мотнул головой:

- Мы не можем остаться.

 И сейчас же получил болезненный тычок в бок. Впрочем, говорить с ним больше, похоже, не собирались.

- Удавить колдуна!

- Удавить, это дело!

 Лицо человека с рваным ухом было спокойным и жёстким. Казалось, он обдумывает предложение.

 Кром откашлялся. А потом громко и отчётливо начал читать стихи. Точнее, слова из песни, - но в своём пении он, видимо, не был вполне уверен.

По полю, где войско легло,

Проходишь ты как по цветам.

Чело твоё омрачено

Не видом зияющих ран,

Не вонью гниющих кишок,

Не бранью пирующих птиц…

И пока он читал, вокруг постепенно смолкал шум. А когда он закончил, кто-то стащил с Энтреа шапку, и голоса ахнули:

 - Белая ведьма?

- Фран?

- Не совсем, - ответил Энтреа, - но у нас есть общий знакомый. Тот, который пел эту песню. И верните, пожалуйста, нож.

 - Он про Эмора говорит, - сказал юноша с круглым лицом, - Фран водила знакомство с бессмертным.

 - Так, - отозвался вожак, - нож получишь потом, лошади останутся у нас. Любимец богов и без них не пропадёт, нам нужнее. А теперь говори. Почему ты с ней на одно лицо?

 Ответ Энтреа был в целом правдив - разлучённые близнецы, таинственные предчувствия, зовущие в столицу, ранение в пути и приют в обители Энаны, где выздоравливающему явился Эмор, спел песню и подарил стеклянный клинок (ради краткости рассказчик позволил себе некоторую неточность). Но о главном он, разумеется, умолчал. Да вожак таомерцев и не ждал от него откровенности. Энтреа уже догадался, что именно в Таомере он вселился в голову Фран. Возможно, он уже видел эти лица. Если бы маленькая дрянь не накачивалась тогда вином – он помнил бы всё намного лучше.

- А вы – защитники взорванной башни? Как вы здесь оказались?

- Это долгая история, - глаза собеседника не потеплели, но из голоса почти ушла враждебность, - я расскажу её вечером, когда соберутся новенькие – им тоже полезно послушать. А пока оставайтесь, как гости. Если спросят, скажите, что так велел Морус. А ты, гитарист, пригляди.