Action Stations!

Присоединюсь к флешмобу: мой эпизод из фанфика "Галактический вариант", бой в космосе крейсера Федерации Земля "Айрел".

— Капитан, множественный выход из гиперпространства, нестандартные координаты! Уточняю цели, дистанция десять световых секунд! — отчитался крейсер милым синтезированным голосом Айрел.

— К бою! Что у нас осталось по ракетам и торпедам? — Николай уже минут десять думал не о не самой удачной разведке боем, когда крейсер внезапно наткнулся на два улучшенных дестроера класса "Провидение" и ему пришлось вступить с ними в бой. Один был уничтожен, второй превращен в искалеченную и оплавленную груду металла и вовсю изображал метеорит в момент их отлета. Но цена — повреждения двигательной группы и слишком большой расход БК для продолжения выполнения задачи — ведь кроме того, что в данной системе полно вражеских кораблей, особо данных достать с ходу не удалось, и сейчас торпедоносец, обвешанный, как стелс-разведчик, собирал данные, а крейсер ожидал его и занимался текущим ремонтом. А он погряз в думах о недавнем праздничном вечере...

— Двадцать восемь торпед и восемьдесят ПКР. Капитан, цели еще не опознаны.... — пока один из офицеров выражал сомнения, на крейсере взвыли сирены.

— Командир, ты что-то предчувствуешь? — спросила аватара Айрел.

— Корабли опознаны как два крейсера класса "Марс" Корпорации "Галактика", и я не могу идентифицировать центральный корабль! — доложил О'Нилл, а Айрел вывела изображение.

— Вашу ж мать.... — Николай коснулся рукой лица и сжал переносицу.

— Капитан?!

— Это корабли "Красного Охотника". Центральный известен как "Кровавая Длань". Корабль построен на заказ с использованием технологий Альдебарана и ряда иных миров. Они по нашу душу, видимо, где-то мы цапнули маяк. Докладывать обо всех их действиях, — Николая словно окатило волной: предвкушение битвы и при этом смертельной опасности накрыло его до мурашек на коже, вместо привычного спокойствия и легкого пофигизма, позволявших хладнокровно творить маневры любой степени непредсказуемости. Но он взял себя в руки, лишь от адреналина в крови немного ускорилась реакция.

— Это тот самый "Красный Охотник"?! — Кристина, как раз зашедшая на мостик, изумилась. Проживший не одну сотню лет Темный, крайне нехорошо известный среди магов, но вот что он делал здесь и сейчас?! Дело запахло жареным, и она рысью бросилась упаковываться в доспехи.

— Идут на сближение, сэр.

— Как, главное, вовремя, а... Ладно. РЭБ на полную. Попробуем уйти. Рассчитайте переход туннелем Азгардов!

— Капитан, у нас семьдесят пять процентов мощности, мы бы ушли, но часть двигателей требует ремонта после интенсивных боев, поэтому то, что имеем. Они выйдут на дистанцию стрельбы через пару минут. Странно, что не атакуют ракетным оружием, может быть, все же хотят поговорить?

— Есть входящее сообщение.

— Капитан Керененский, остановитесь и деактивируйте защитные и орудийные системы, или будете атакованы.

— Это боевой крейсер Федерации Земля "Айрел", говорит капитан Керененский. Корпорация Галактика объявила войну Федерации?

— Керенский, плевал я на ваши войны, я действую независимо. Молодежь нынче необразованна? Я — Красный охотник.

На этот раз появилась и видеосвязь, хотя ответную не включали. В черно-красных доспехах, под стать расцветке кораблей, сидел седой человек, с массивным подбородком, прикрытым классической и не менее седой бородой с усами. Его лицо было обветрено, испещрено морщинами и парой шрамов.

— Да мне фиолетово, я для галочки в журнале, с пометкой "уничтожен" спросил, — усмехнулся Николай, вырубая связь.

— Залп лучевыми!

— Маневр! — скомандовал Николай, но крейсер под руководством главного пилота уже начал уклоняться, работая маневровыми, и перегрузка заметно вжала в кресло — несмотря на компенсаторы инерции, позволявшие сильно поднять G без вреда для организма и конструкций.

Восемь зеленых лучей прошли мимо сместившегося крейсера.

— "Длань" ударил с семи с половиной световых секунд, фиксируем пуски ПКР!

— ПКО на полную мощность. Давай боевой разворот и полный ход, идем на сближение! Передать десанту — пусть расквартируются в ангаре и будут готовы быть перекинутыми по кораблю, вполне возможен абордаж! Мне нужна точечная атака РЭБ на центральный корабль, все ГК на цель номер два, третья — десять торпед, шестьдесят ПКР, остальное в центрального. Пуск только по моей команде.

— Может, выпустить торпедоносцы, командир?

— Не успеем, да и собьют их.

Николай махнул рукой и тут же, опомнившись, покрепче прихватил подлокотники. Азарт хорошего боя и сложнейшей задачи захватил его, разум перебирал возможные комбинации, пока пальцы неосознанно отстукивали древний боевой марш.

Первый залп ракет дошел до крейсера тогда, когда он уже закончил разворот, совершив кульбит, и начал встречный разгон. Работали дроны, батареи ПКО заливали пространство сталью и лучами лазерных орудий, стартовали противоракеты. Вспышки и рой осколков, а также хорошая встряска, прокатившаяся по кораблю, ознаменовали первые попадания, но крейсер отделался сравнительно легко.

— Они нас жалеют или экономят боезапас? В первой волне было всего триста ракет, — Айрел на секунду задумалась. — Повреждений нет, носовая броня выдержала удар.

— У них не так много направляющих, но да, это странно, — ответил один из офицеров. — Возможно, проверяют нашу ПКО, и следующий залп будет уже с гарантией.

— Командир, он частник, так? — старпом резко щелкнул пальцами.

— Да. О'Нилл, есть идеи?

— Система необитаема, да и мы далеко от планет. Как насчет СБЧ? У нас есть ракеты класса "Нова".

— Хорошая мысль, но чисто теоретически — не лучший вариант. Слишком мало у нас осталось ПКР для маскировки в залпе, и они уже слишком близко — нас сметет взрывной волной. Хм. Айрел, сколько у нас осталось противоракет?

— Еще четыре тысячи двести пятьдесят.

— Значит так. Проходим на дистанцию в двести пятьдесят километров. И даем массовый залп: три тысячи пятьсот противоракет разбавят залп торпед и ракет. И на этой дистанции у них не будет времени на подготовку, селекцию и уничтожение.

— Дистанция тысяча километров, открываю огонь, — отрапортовала Айрел.

Крейсер несся вперед, периодически давая импульсы маневровыми двигателями, от чего его сносило то в одну, то в другую сторону, тем самым осложняя стрельбу противнику. Щиты постоянно покрывались всполохами от попаданий снарядов рельсотронных орудий, орудийные башни извергали сотни снарядов, надеясь если не пробить, проскользнув сквозь перегруженные щиты и несколько метров брони внутрь, то хотя бы загрузить противника, заставить его нервничать. Вот дали первый залп плазменно-лучевые орудия, затопив синими лучами плазмы левый крейсер, который до этого обрабатывала артиллерия.

— Давай, давай, хороший мой, ненаглядный крейсер, давай, еще сотню.... ПЛИ! — Николай до хруста стиснул руками подлокотники кресла, испытывая очередную перегрузку и вцепившись взглядом в экраны. Сейчас либо им повезет и будет шанс выжить и победить, либо нет. Против трех крейсеров да в ближнем бою — то еще удовольствие, особенно учитывая серьезное вооружение головного корабля, который уже снял им все щиты полминуты назад, и пока лишь правильная архитектура да толстая броня спасали их корабль от пробоин. По команде распахнулись крышки ракетных шахт, и крейсер словно взорвался огнями и дымными хвостами тысяч ракет. Сработали системы РЭБ, максимально забивая помехами пространство, мешая найти чуть более крупные ПКР и смертельно опасные торпеды. Заработала вражеская ПКО, но ее усилия пока были тщетны — слишком мала была дистанция ракетного залпа, слишком много было целей. Вот ниточки с дымом, периодически исчезая во вспышках при перехвате, дотянулись основной массой до целей, и на корпусах кораблей противника расцвели тысячи огненных шаров. И яркими вспышками были видны попадания ПКР и торпед.

Вспучивалась обшивка, отрывались в свободный полет тысячи осколков разных размеров, вырывалась наружу внутренняя атмосфера, мгновенно кристаллизуясь кристаллами льда, а где-то приобщаясь к взрывам.

Огонь противника заметно ослаб, а то, что стреляло — палило "в молоко". Корпуса двух кораблей сотрясали вторичные подрывы. Центральный корабль остался относительно цел — все же противоракеты могли лишь смести все, что было над броней; пробить толстый броневой пояс осколочной боеголовкой направленного взрыва было нереально, а ПКР все же было мало для стольких целей. Тот же, по которому пришелся основной удар ракет и торпед, развалился на куски весь, превратившись в рой разлетающихся во все стороны мелких осколков. Залитый плазмой еще содрогался от внутренних детонаций, выбрасывая столпы пламени, но тоже, похоже, был обречен. Айрел, разряжая бортовые орудия — наследие Рейфов, скорострельные плазмаганы — со свистом пронеслась мимо противника, который начинал разворачиваться на нее, но слишком медленно. Правда, это не помешало ему дать свой ракетный залп. Крейсер словно обдало напалмом и заметно отбросило вбок, сбивая с намеченного курса и вызывая частичное вращение. На мостике всех дружно тряхнуло, кинув на ремни безопасности, как, впрочем, и весь экипаж.

— Что это было?

— Единовременный подрыв осколочных БЧ. С такой дистанции мы не успели отразить и десятой части, минус девяносто процентов ПКО по левому борту, минус уже восемнадцать башен ГК! Выбита часть бортовых. Фиксирую множественные повреждения корпуса! — отрапортовала Айрел. — Перераспределяю мощность, стабилизируюсь.

— Быстро учатся, сукины дети.

— С вражеских кораблей стартовали шаттлы! — доложил один из офицеров.

— Абордаж?

— Видимо, да. Разворот правым бортом, огонь башен на шаттлы, десантникам - приготовиться к отражению десанта!

Стоило подать команду, как пилот заложила разворот вокруг продольной оси, и крейсер встретил противника уцелевшим бортом.

— Множественные пуски!

Больше ста последовательных зеленых вспышек стартовало с вражеского крейсера, который только сейчас закончил разворот и ложился на преследование. Замелькали разрывы между кораблями — там, где ПКО удавалось перехватить вражеские ракеты, несколько ракет врезались в дронов, израсходовавших БК, но хоть так попытавшихся перехватить ПКР. Вот за пару километров до борта расцвели облака подрывов, и словно картечью по корпусу прошелся рой осколков, а затем рванули забурившиеся под броню БЧ, вырывая куски брони и уродуя некогда прекрасный крейсер.

— У меня около десятка пробоин; перебит ряд внешних стрингеров и один шпангоут, целостность силового набора по правому борту восемьдесят три процента; цитадель не задета, сильные повреждения ПКО, минус еще три башни ГК и одна ПЛО, минус пятнадцать орудий рейфов, — просипела резко севшим голосом аватара корабля.

— Он снова на дистанции огня для ПЛО, залейте его уже плазмой! — проорал в БИЦ по связи старпом.

Снова потемнели экраны, показывая с уцелевших камер, как зеленые лучи лазерных лучевых орудий осветили борт корабля, буквально испаряя на атомы броню и прорезая отсеки. Корабль снова сманеврировал, стремясь не дать противнику сфокусировать огонь лучей, размазывая его по броне, оставляя глубокие борозды на корпусе. Вражеский крейсер же рвался вперед, чтобы подойти вплотную, но уже дважды из трех залпов повстречался с потоками плазмы, что обеспечила ему сияющий искрами оплавленных, раскаленных участков нос, внутренние пожары в еще не продутых помещениях и шлейф из осколков. Картину дополняли синие импульсы от бортовых орудий.

— Идет прямо на нас, дистанция сто. Восемьдесят... — нервно доложил офицер. — Приготовиться к резкому импульсу на главные, и с максимального количества уцелевших маневровых!

— Есть! Левые нижние готовы!

В пятидесяти километрах крейсер все же свернул, получив три синих луча плазмы в брюхо, один из которых попал в уже поврежденное место и прошил корабль насквозь. Но прикрывавшиеся им шатлы и АКИ, и вообще все, что успело стартовать с поврежденных кораблей, ринулись вперед, и останавливать их было особо уже нечем — разве что башни ГК, пережившие бой, давали кучные разрывы осколочных снарядов, а позже — и прямые попадания ББ. На отходе вражеский корабль получил еще два луча, уже в кормовую часть; третий, к сожалению, прошел мимо, но и этого хватило для того, чтобы корабль словно потерял управление и задрейфовал в неуправляемом полете. Крейсеру Земли же ничего не оставалось, как отражать абордаж — явление крайне редкое в космических боях, но от того не менее жуткое. За несколько мгновений до того, как в правый борт ударили десантные шаттлы — как обычные, напоминающие земные, так и ДК типа "Шило" — этакие клиновидные иглы, с плазменным буром в носу, воткнувшиеся в корпус и начавшие его усиленно прожигать для попадания внутрь копченого, мятого, исполосованного, но все еще не сдавшегося "гроба"; так вот, за несколько мгновений из левой раскрывшейся створки ангара промелькнули силуэты авиагруппы корабля. Даже десантные шатлы вышли, чтобы столкнуться со своими собратьями в открытом космосе. Внутри центрального ангара остались лишь десяток штурмовиков под потолком, затем створки закрылись.

Тем временем крупные шатлы, коих уцелело шесть штук, пока мелочь выгрызала и подавливала уцелевшие точки ПКО, двое зависли над правыми створками, еще один пристыковывался к крупной пробоине в районе носа, трое искали места пробоин поглубже, а два небольших нырнули в кормовой ангар. Внезапно ожила башня ГК, и ближайший к ней шатл разнесло на осколки быстрее, чем по ней отстрелялась ракетами группа истребителей, которая еще не была связана боем — около корабля завязывался догфайт, под шумок которого два шатла ФЗ связали боем парочку своих собратьев....