Девки коварные

Очень забавный флэшмоб от Артура Фатыхова (https://author.today/post/396821) образовался.

Женское коварство - само по себе интересно и увлекательно, а уж если удачно реализовано так и вовсе прелесть что такое.

Только вот вторая часть флешмоба у меня не задалась. Ну и то сказать: какое ж это коварство если мужское решение его разрушило, если цели не достигнуты. Это попросту неудачная попытка выходит. Уже не так интересно.

У меня, в "Чёрном княжиче", девки подобными глупостями не занимаются. Коли уж коварничаешь - так на полную.

Впрочем судите сами.

Третьего дня в особняке Бутурлиных ассамблею устраивали. Знатная гулянка получились, точь-в-точь по заветам Петра Алексеевича. Вино рекой, музыки с плясками, смех и веселье. Сотни свечей, отражаясь в зеркалах, заливали сиянием просторные залы. Водоворотами перемешивалось меж собой служилое и родовое дворянство. Старшее поколение с балкончиков наблюдало за молодёжью. А молодые вели себя, как и должно в их возрасте. Пили, танцевали, флиртовали и знакомились. А после снова флиртовали.

О, это древнейшая из забав придуманных человеками. А может и не ими. Может твари древние, допотопные играли в ту же игру, игру, когда добыча внезапно оказывается охотником, а за смущённой улыбкой прячется зубастая щучка.

Впрочем, Герхард фон Рут был опытен, Герхард фон Рут был осторожен и умел играть в эти игры почище записной кокетки. И всё его умение, опыт и даже интуиция говорили, что прекрасной Элизабет не нужны его секреты, она не ищет его покровительства и уж тем паче не имеет на его счёт никаких долговременных планов. По всему выходило, что барышне потребно приключение всего лишь на одну ночь. Ну, может ещё на парочку, это фон Рут потом решит, поутру.

Элизабет была умна, Элизабет была образована. Она с лёгкостью танцевала менуэт и охотно угощалась белым вином.

Она была не столь красива, сколь притягательна очарованием недавно распустившейся женственности. А ещё…

А ещё она была рыжей.

Вечер оставался прекрасным ровно до тех пор, пока барон фон Рут не увлёк чудесное создание к выходу, нежно нашёптывая любезности ей на ушко. Неприятности налетели в виде пьяной развесёлой оравы дворянского молодняка. Наследники земель, имений и титулов горланили, кружась и не выпуская барона со спутницей. Фон Рут вежливо скалился в ответ, в душе проклиная идиотские обычаи, и настаивал, что им пора. Молодёжь шумела, не соглашаясь. Суета и гомон начали привлекать излишнее внимание, когда от толпы дворянских недорослей отделился один, пьяный до одичания.

Как он на ногах-то стоял — загадка. Оглядев безумным взглядом Герхарда со спутницей, он, ни с того ни с сего, залепил вдруг звонкую оплеуху. Как по заказу, музыка смолкла в этот момент, и всё кумпанство изумлённо воззрилось на троицу, оказавшуюся в центре скандала. На черноволосого дворянского сынка, на растерянного фон Рута и на потирающую разом покрасневшую щёку очаровательную Элизабет.

— Ты эта, — с трудом удерживаясь в вертикальном состоянии, выговорил дебошир, — эта, в общем. Ясно?!

— Как скажете, Ваше сиятельство, — смиренно произнесла барышня.

А барон понял что скандалы, коих он полтора года успешно избегал, всё же его настигли.

— Объяснитесь, сударь, — жёстко потребовал он.

— А?! Ты кто? — удивился пьяный молокосос, тщетно пытаясь сфокусировать взгляд на фон Руте.

— Вы ударили даму! Более того, вы ударили даму, которая находилась со мной. Не думаете же вы, что я оставлю это просто так.

— С тобой?! — похоже юнец уловил лишь несколько слов из речи барона. — Так ты вор?! Ты вот что, харя немецкая, ты у себя в Европах соседей нищебродов по мелочи обкрадывай, а в карман к русскому князю залезать не смей!

Фон Рут понял, что без насилия тут не обойдётся, спустить всё наглому недорослю, так с ним здороваться не захотят, мордобой устроить, так чего доброго побьют, а после насмехаться станут.

— Дуэль?! — излишне азартно, выкрикнул молодой пьяница. — А давай! Тут вон и свидетелей тьма.

Ну, так даже лучше, рассудил Герхард фон Рут, этот пьян, убивать его не обязательно, дабы врагов в великосветском обществе не завесть. Да к тому же говорят, что русские после хорошей драки друзьями верными становятся. Вот и проверит. Завтра этот юнец подраненный проспится да устыдится сотворённого. Али папенька ему мозги вправит. Тогда и придёт мириться. В своих силах барон не сомневался, он был довольно-таки неплохим фехтовальщиком, да и дебошир с трудом стоял на ногах и излишне чётко слова выговаривал. Вон и дружки его отговорить пытаются, да куда там. Ну и что скрывать, зол был фон Рут, зол и одолеваем томлением в чреслах нереализованным.

Неладное он понял уже во дворе, когда милая испуганная Элизабет вдруг улыбнулась хищно и кафтан того недоросля приняла услужливо, перед тем шепнув ему что-то на ухо. И когда секундант сообщил, что ему с наследным княжичем Темниковым драться предстоит. И пуще всего когда пьяный оболтус вдруг глянул трезво, внимательно, расчётливо.

Понял тогда Герхард, что верно он оценил недавнюю знакомицу. Непотребны ей были ни тайны его, ни покровительство. Самоя жизнь потребна. Да и не ей даже, а вот этому, что двумя чёрными ружейными безднами каждое движение его отслеживает. Понял фон Рут и то, что жизнь его теперь зависит лишь от твёрдой руки и надёжности шпаги. Понял и сделал первый обманный выпад.

Да и последний, собственно говоря. Княжич не стал его парировать и отступать не стал. Он как-то вдруг провалился мимо баронской шпаги, будто и в самом деле был нетрезв, а свой клинок в каком-каком-то неловком хвате к шее фон Рута прижал. После дёрнулся в сторону, словно смутившись своей оплошности, а Герхард почувствовал, как стало горячо в горле и перестало хватать воздуху. Он ещё пытался шагнуть вперёд и что-то сделать, но в глазах туманилось, а ноги перестали слушаться.

Последнее что донеслось до его засыпающего разума, было: «Вот пущай у себя в Дрездене кур ворует. А наших клуш трогать — не сметь!»

Он ещё успел подумать: «Какая идиотская вышла эпитафия» и умер. 

Так что нет, действительно коварные девки оплошностей не допускают.))))