Про запахи

Подсмотрела у Росса Олбак идею флешмоба. И подумала, что запахи в текстах один из инструментов создания объемной  картины и атмосферности. И не стоит этот инструмент игнорировать.

В "Прачке" главный герой Рудрайг видит и слышит мир не так, как мы, современные люди, и мне кажется, что его восприятие более полное.

И ветер в холмах пел призывно, а острый осколок месяца, похожий на зрачок рыси и тускнеющий в утреннем небе, – глядел выжидательно. Воздух терпко пах увядшей травой, подступающей зимой… и смертью. И каждый выбирает ее для себя сам. Что бы там ни говорил Беатус, а это право даровано любому воину.

И встреченную у ручья Прачку, и все, что находится по ту и эту сторону Холмов, он  воспринимает, как должное.

– Забыл меня? – Она резко встала и неуловимым стремительным движением приблизилась к Рудрайгу. Положила руку на его затылок и чуть откинула голову. В раскосых глазах плескалась тьма, и жар ее тела прожигал насквозь. Рудрайг обхватил ее бедра руками:

– Нет, не забыл, – сказал он, прижимая женщину к себе все сильней и вдыхая ее запах: запах дыма, вереска и раскаленного железа. Ее рука острыми когтями впилась ему в шею, губы обжигали, отбирали дыхание, но внутри из полу-угасших, подернутых пеплом угольев разгоралось пламя, разгоняя по жилам кровь, заставляя ее стучать боем барабанов, гудеть обезумевшей волынкой в ушах. Он задыхался и тонул в горячем, темном водовороте, не желая выныривать. Но она внезапно оттолкнула его, отступила на шаг, склонив по-птичьи голову к плечу. Выкинула вперед когтистую руку, не позволяя приблизиться, оскалила в улыбке острые нечеловеческие зубы, спросила:

– Пойдешь ли за мной? Не побоишься? 

Не знаю, может я не права, но что должен ощутить мужчина, обнимая бурное море и грозовое небо, а еще чистую справедливую ярость боя?

В "Красной шапке" у героини в силу обстоятельств  тоже смещены акценты чувств:

Я ловлю ртом снежинки, редкие, крупные. Это такое увлекательное занятие! Мир вокруг бесцветен, но это тоже красиво – только чёрное и белое, и всё, что между этими двумя крайностями: серый цвет имеет множество оттенков. Жемчужная луна, аспидные силуэты кривых сосенок на фоне угасающего неба, дымчатый хрусталь кружевных льдинок, пепел снега. И водоворот запахов. Запахи тоже имеют вкус и цвет. Сизый лёгкий аромат молодого снега и терпкий, хрустящий ветер.

А ещё запах Ульва. Его самого я не вижу, но чувствую – где-то в темноте, за моим плечом. Плыву в этом запахе, как в ласковой тёплой воде, меня качает на волнах, я жмурюсь на луну, потягиваюсь до хруста, хочу позвать Ульва – но ветер меняется: накатывает тошнотворной волной со стороны дороги. Я вскакиваю, припадая к земле, выбираюсь на вершину холма: дорога внизу, как на открытой ладони.

Всадники, их трое; призрачными хлопьями тумана танцует лохматое пламя на факелах. Собаки – эти, наверное, недавно куплены. Без них охота не так интересна. Мне нужен только один из всадников: высокий, в шапке, отороченной мехом. Я не различаю цвета, но знаю, что шапка цвета клюквы, раскатившейся по земле, цвета огня, облизывающего бревенчатый дом, цвета ненависти, бурлящей в моей крови.

Мне кажется, уважаемые коллеги, что  не стоит игнорировать влияние  запахов на мозг, и уж тем паче на мозг читателя, не так ли?