Треугольное

Никто меня не читает, а ведь я нехужее других. Ну и ладно, тогда я буду флешмобить. Тут выкатили флешмоб про любовный треугольник https://author.today/post/396084. Их есть у меня в моем единственном долгоиграющем опусе "Талисман" https://author.today/work/257562

Морская башня была построена, когда стены Нивиэра еще только возводились. В те трудные времена многие эльфы мечтали услышать зов из-за Бескрайнего моря, позволяющий им вернуться в страну отцов и Учителей. От основания до верхушки через башню проходила мощная опора, каменный столб, вокруг которого бежали вверх ступени винтовой лестницы. Лестница вела на окруженную резными перилами площадку, куда выходили четыре стеклянные двери. За ними, в маленькой круглой комнате хранилось зеркало. Одно из семи, привезенных из Флорианда предводителем эльфийского исхода Тейнорилем. За века войн другие зеркала рассеялись по лику земли, возможно были разбиты, но в зеркале Морской башни сильный духом по-прежнему мог увидеть дальние земли, события минувшего и тени грядущего.

Поднявшись на верхнюю площадку башни, Алатари увидела, как на долину Маэль ложатся лиловые осенние тени, как они мягко касаются стен города и окутывают сады вокруг дворца верховного короля. При взгляде с высоты за туманной далью запада отчетливо блестело море на горизонте, и огненный шар солнца стремился нырнуть в его воды. Свежий ветер гнал облака в небе над головой Алатари, он подхватил пряди ее волос, полы ее серебристой накидки и длинные рукава светлого платья.

На дальнем краю площадки, положив ладони на перила, стоял Тьельпариль. При звуке шагов, он обернулся и, увидев Алатари, поклонился ей.

— Ты ждешь меня здесь? — удивился она.

— Да, и порядком озяб, — король Галиэра улыбнулся, но в глазах его затаилась печаль. — Я хотел отдать тебе кое-что. С глазу на глаз.

Он шагнул навстречу Алатари и протянул на ладони удивительный предмет. То был самоцвет необычайной чистоты, сиявший в закатных сумерках как вечерняя звезда. Размером камень был чуть больше голубиного яйца, причудливо огранен и почти прозрачен. Лишь изредка в лучах солнца его грани роняли бледно-зеленые или голубоватые отблески, и такой же нежный свет вспыхивал в глубине. Заключен был самоцвет в оправу из серебряной филиграни, нити которой складывались в воздушное кружево и сами по себе выглядели произведением искусства.

— Я сделал его давным-давно для тебя, — встретившись взглядом с Алатари, Тьельпариль опустил глаза на свой дар, потом, словно пересилив себя, снова взглянул ей в лицо и улыбнулся грустно и ласково. — Это подарок на свадьбу. Прошу, не отказывайся. Хоть ты и предпочла мне Тьелберна из Тенистого леса, для меня это ничего не меняет. Камень Света твой.

— Благодарю, — Алатари взяла прекрасный самоцвет с его ладони. — Я буду беречь его.

— Ты вольна делать с ним что пожелаешь, — ответил Тьельпариль. — Но если вздумаешь с ним расстаться, передай его кому-то, кто будет тебе очень дорог.

Молвив так, он вновь поклонился низко, с почтением и направился к лестнице. На филигранной оправе самоцвета была маленькая изящная застежка. Алатари приколола камень к платью на груди. Постояв у парапета, пока шаги Тьельпариля не стихли внизу, она открыла одну из стеклянных дверей.