Ход конём.

 В поддержку флешмоба https://author.today/post/398298.

 Откровенно нечестные приёмы мои герои используют редко, а может и не используют. Тут ещё нужно понять, какой приём грязный и подлый, а какой честная военная хитрость. Но вот у одного из антагонистов такой приём был в рассказе двенадцать раундов. https://author.today/work/149080

 На девятый раунд Горыня выходил в приподнятом настроении, он всерьез настроился закончить бой, но все пошло наперекосяк. Двигался Бёльторн по-прежнему тяжело, но вот впечатления измотанного вусмерть бойца уже не производил. На пропущенные удары он перестал реагировать, словно они потеряли силу. К концу раунда у него словно включилось второе дыхание, он ощутимо прибавил в скорости, стал жестко и остро контратаковать. Горыня пошел в размен, однако йотун не дрогнул, от драки не побежал и раунд они закончили яростно мутузя друг друга под рев стадиона.

 Десятый раунд Горыня с треском проиграл, бывший чемпион работал как в первых раундах, был бодр и свеж, словно не было у него нескольких тяжелых раундов, с пропущенными ударами и нокдаунами. Горыня продолжал время от времени хорошо попадать, однако пропущенные удары не производили на йотуна никакого впечатления, на каждый пропущенный удар он отвечал двумя или тремя, дошедшими до цели, стал работать сериями, и до конца раунда гонял Горыню по рингу. В конце раунда они снова пошли в размен и так увлеклись, что не услышали гонга и продолжили бой. Рефери и секундантам пришлось их растаскивать.

 Горыня тяжело протопал в свой угол и плюхнулся на табурет. Лицо его было в крови, которая обильно текла из рассеченной брови, в пылу потасовки Бёльторн снова пустил в ход локти.

 – Он что, озверина обожрался? Куда вся усталость делась? Бьёшь его, бьёшь, а он совсем не реагирует, словно башка у него деревянная! И чего мне теперь с ним делать? Глянь на него, чисто берсерк, зенки вылупил, пена изо рта хлещет!

 Выглядел йотун и вправду страшно. Перекошенная яростной гримасой рожа, измазанная кровью, хлещущей из сломанного носа, припухшая рассеченная бровь, все это не доставляло ему никакого дискомфорта. Садиться в перерыве между раундами он не стал и рвался продолжить бой, секундантам приходилось даже его придерживать. Он рвался из рук секундантов, буравя Горыню налившимися кровью глазами, вид у него был как у сумасшедшего.

 – Слушай, а ведь там походу действительно озверин! – внимательно посмотрев на йотуна сказал Гуннар Линдхольм, один из спецназовцев, которого определили к Горыне в секунданты, вместо выбывшего Свейни, тот до сих пор не отошел после побоев и лежал в раздевалке, под присмотром медиков.

 – Чего за озверин? – спросил Горыня.

 – Стимулятор. Нам как то давали, когда массовые беспорядки были, в прошлом году, очень похоже штырит, боли не чувствуешь, выносливость как у мула. Мы тогда взводом целую толпу мигрантов разогнали, как детей! Тут или оно, или что-то очень похожее! – ответил спецназовец.

 – Точняк! Нам такую хрень как-то привозили! Только не пошел он у нас, с него башка съезжает, совсем дурным становишься, прешь напролом, прямо на пули. А вот рукопашки или бокса в самый раз! – добавил Драгомир, повернувшись и рассмотрев йотуна. Он повернулся, и замазывая рассеченную бровь Горыни вазелином продолжил.

 – Значит так, слушай сюда! В башку ему сейчас особо не бей, так, накидывай по-легкому! Вырубить его ты сейчас все равно не сможешь, его сейчас и поленом не перешибешь! Измотать его тоже не получится, выносливость у него сейчас дикая, его ещё час как минимум плющить будет! Попробуй ему печень пробить! Мне тут шепнули, он крепко бухал на днях, а с синькой эта химия очень плохо совмещается! Тем более, ты уже пару раз его достал по печени, такие удары даром не проходят! Может получиться! Корпусом больше работай, подседай пониже, не застаивайся перед ним! Попробуй его на себя выдергивать, он сейчас соображает хреново, будет напролом лезть! И не зевай! Руки у бороды постоянно держи! Все, давай! Мы верим в тебя!

 Драгомир хлопнул Горыню по плечу и вылез с ринга.

 – Ага, верим! Драться-то с этим нахимиченным мне, а не вам! – пробухтел Горыня, тяжело поднялся со стула и двинулся навстречу приплясывающему от нетерпения йотуну, тут же рванувшему на встречу.