Агентство "Гвенделин"

   Самопиарный период что-то... Как у Пугачёвой был молодёжный  

           — Рад тебя видеть! — сказал Баранов. — Проходи, присаживайся. Ты где, вообще, был?                    — На киче кантовался, — буднично сказал Соболев.
            На некоторое время в комнате повисла тишина. Наконец Баранов сказал:
            — Вообще-то я тебе, Соболев, уже не удивляюсь. Не с  фотками ли теми связано, что я тебе сделал? Пришил кого, что ли? Хотя нет, если отпустили... Очки тебе на киче разбили?
            — Нет, — Соболев покачал головой. — Очки там отбирают. Чтобы вены не вскрыл в знак протеста. Валера, у меня нет времени. Ты будешь смеяться, но я снова к тебе за помощью.
            В этот момент в комнату без стука вошёл подтянутый мужчина, одетый в расшитый золотом гусарский мундир. Под левым глазом у мужчины наливался внушительный фингал.
            Соболев замолк на полуслове и раскрыл рот от удивления. Подбитый гусар с порога обратился к Баранову:
            — Валера, мне нужна машина. Срочный заказ!
            — Вася, у тебя же бланш под глазом! Ты же всех распугаешь!
            — Бланш сейчас заделаем.
            Гусар вытащил из ящика стола гримёрный набор.
            — Тачка на ходу? — спросил гусар, сноровисто затирая синяк круговыми движениями. — Горящий заказ! Через час верну.
            — Ну... бери, — неуверенно сказал Валера.
            Гусар завершил макияж, спрятал набор в ящик стола и, взяв ключи от машины, скрылся за дверями.
            — Это Вася, — пояснил Баранов удивлённому Соболеву.
            — А почему он, ну... гусар?  
            — Наша фирма "Гвенделин" расширила спектр предоставляемых услуг.
            — Вроде же "Сапсан" раньше была? — спросил Соболев.
            — Перерегистрировали, — Баранов махнул рукой. — Тебе оно надо? Меньше знаешь, лучше спишь. Ну, сыск остался, как и раньше. Но кроме сыска предоставляем ещё ряд услуг. Поздравления женщин с выездом гусара. Вообще, "Гвенделин" занимается организацией разных необычных сценариев. Если нужна массовка, привлекаем студентов театрального института. Но обычно Вася сам справляется.
            — А что за сценарии? — спросил Соболев. — Ну, например?
            Баранов задумался.
            — Ну, например... — сказал он, — вот ты хочешь понравиться девушке. А она тебя не любит.
            Соболев напрягся.
            — Не любит?.. — пробормотал он.
            — Ну, да, — кивнул Баранов. — Заключаем договор с контрагентом и разрабатываем алгоритм. Вариант первый — нападение хулигана. Вася переодевается хулиганом.
            Баранов кивнул на вешалку, где висели какой-то кургузый пиджак и кепка. Внизу стоял потёртый чемодан.
            — Ну? А дальше? — напряжённым голосом спросил Соболев.
            — А дальше Вася пристаёт к девушке. А контрагент, ну, заказчик, который хочет понравиться девушке, укрощает хулигана. Ну, сам получает, всё ж должно быть натурально. Иногда и Васе достаётся. Но платят хорошо, любовь не картошка.  
            — А зачем чемодан? — спросил Соболев.
            — Вася бьёт контрагента этим чемоданом по голове, — пояснил Баранов. — Чемодан внутри пустой, только разный хлам, банки там разные. Но создаётся иллюзия страшного удара. На девушек действует безотказно. Даже самые неприступные из них после удара контрагента чемоданом тают. Хотя... Всякое случается. Последний раз девушка оказалась боевой и стала защищать контрагента. Редко, но такое случается. Вася тогда этот фингал получил и чемодан потерял. Пришлось новый покупать.  
            — Валера, похоже, у меня счёт идёт на часы, — сказал Соболев. — У тебя поесть ничего нет? Я после СИЗО никак не наемся.
            — Поесть? Ну, так пошли в подвальчик!  
            В кафе, набив рот мясным ассорти, Соболев сказал:
            — Валера, выручай! Через четыре дня я должен быть в визовом отделе немецкого посольства.
            — Ты что, уезжаешь куда?
            — Да, работу предложили в Германии. Но у меня жуткий цейтнот.
            — Что, визу не открывают?
            — Да мне-то открыли, — Соболев тяжело вздохнул. — Машке надо открыть, она со мной едет.
            — Так а в чём проблема-то? — спросил Баранов. — Ей не открывают?
            — Да нет, я сказал, что без неё не поеду, ну... и там... работодатели немецкие подсуетились.
            — Ну? — Баранов непонимающе потряс головой.
            — Она меня видеть не хочет. А кроме неё у меня в жизни ничего нет. Понимаешь? Никого и ничего...
            — Подожди, — сказал Баранов, — у тебя же жена...
            — Жена шалава, — Соболев устало махнул рукой. — А мне с шалавами нельзя. Масть не та. Мне так в СИЗО сказали.
            — Подожди, я ничего не понимаю... Ну эта... Корецкая. Которая на тех фотках. Она же жена, да? Ты что...
            — Да, — сказал Соболев сквозь сцепленные зубы. — У нас с Машей была помолвка, а потом... Потом всё посыпалось... Всё. Что-то у меня с мозгами не то, Валера... Я серьёзно. Ещё в детстве меня водили к психиатру...
            Соболев отчаянно махнул рукой и замолк.  
            — Ты знаешь, Соболев, — осторожно сказал Баранов, — что-то много информации от тебя сегодня. СИЗО, Германия, любовь, психиатр... Без ста грамм не разобраться... Я пойду, возьму?
            — Я не буду, мне надо сейчас в клинику Шалимова.
            — Что такое? Сердце? — спросил Баранов.
            — Маша там работает. Операционной медсестрой. Только она сразу плачет, как увидит меня. Но передачу в СИЗО отнесла.
            — Да, — пробормотал Баранов. — Видно хорошо ты нагадил ей в душу. Так быстро теперь это не исправишь. Сколько у тебя там дней в запасе?  
            — Сегодня первый день пошёл. Всего четыре...
            — А ты езжай без неё. Освоишься, а через полгодика отпуск возьмёшь и заберёшь её, а?
            — Я без неё не поеду, — ответил Соболев. — Тут точка. А к тебе разговор есть. Выручай, Валера. На тебя последняя надежда.

Помощник автора https://www.webslivki.com/ditmar.html