Обрядово-ритуальный флешмоб
Автор: Казьмин Михаил ИвановичА и поддержку-ка я флешмоб об обрядах да ритуалах, запущенный уважаемой Анастасией Разумовской. Дело-то хорошее...
Участвовать буду с книгой «Дочь лесника». Книга не новая, на АТ лежит четвёртый уже год, до этого успела полежать на СИ, но мало ли, вдруг кто ещё не читал?
Сюжет тоже не нов — в некий неведомо где пребывающий мир странным образом попадают несколько наших современников и соотечественников. Одному из них повезло встретить в новом мире свою любовь, и дело дошло до законного брака.
Итак, главгер со сватами прибывает в дом родителей невесты:
– А что, почтенный хозяин, молва идёт, будто дочка твоя старшая в девицах засиделась? А то у нас и жених имеется!
Смотреть, как сухопарый Киннес надувает щёки и вообще ведёт себя так, как будто у него выросло вдруг огромное пузо, которым он прямо сейчас затолкает Корната в дом, было смешно, но я пока сдерживался.
– Жених, говоришь? А у жениха твоего только глаза загляделись, да в кошельке мухи не засиделись? А то дочка моя меньше ведра пива за раз и не пьёт, а на закуску три круга колбасы берёт да хлеба каравай, только подавай!
Корнат, уже почти что мой тесть, стоял в своем тёмно-зелёном парадном мундире на крыльце дома, подбоченившись правой рукой, левой опираясь на толстую палку. По левую руку от него переминался с ноги на ногу с трудом строящий серьёзное лицо Фиарн, тоже в мундире, по правую встала Таани в алинкином наряде, из-за неё с весёлым любопытством выглядывала Тирри. Касси, надо полагать, тоже в обновках и с Корнатом-младшим, держалась за ними, и где-то совсем уж позади их всех раздался знакомый и такой родной смешок. Я попытался представить себе Лорика, поглощающего съестное в таких объёмах, и тоже хихикнул.
– Денег у нашего жениха не сосчитать, – важно провозгласил Киннес, – потому как и считать нечего. А сам он справный да ладный. Хлеба каравай ему на один зуб, а иных зубов и нету совсем, а пива ведро – только губы намочить, а то ведь он то ведро и не поднимет! Так что, хозяин, отдашь девицу нашему кавалеру?
Не скажу, что такая презентация жениха и невесты выглядела прямо уж верхом остроумия, но всем явно было весело. Да и мне, чего уж греха таить, тоже.
– А и отдам, – согласился Корнат. – Заходите в дом, а мы её вам приведём.
Когда мы зашли, Лорку я не увидел, должно быть, это тоже было частью ритуала.
– Ну-ка, жёнушка да сношенька, девку с лавки поднимите, да к нам сюда несите, – под эти слова Таня и Каська чинно удалились, а Корнат продолжал:
– Только вот ведь беда – одолела дочку нужда. Нечего ей на свадьбу надеть, да за столом не на чем сидеть. Вот ежели подпояшете её поясом красным, да не атласным, усадите на золотую подушку-сидушку, тогда её и забирайте, да свадьбу играйте!
А ловко у него получается рифмовать на ходу! Вот уж не подозревал, что у этого серьёзного мужика такой талант! Ну раз так, подумал я, то сейчас я тебе подыграю...
Когда мать с невесткой ввели Лорку, держа её под руки, я повернулся к Лоди и Линнгройсу и, стараясь говорить глубоким басом, обратился к ним:
– Ну-ка, сваты, лихие хваты! Пояс с подушкой несите, невесте моей сей же час вручите!
Под общий смех лейтенант с капитаном удалились, но уже вскоре вернулись с затребованными предметами. Сначала Таня и Каська осторожно, чтобы не поломать, надели Лорке на талию «красный пояс» – круг колбасы. Затем лейтенант положил на лавку здоровую головку сыра, Лорка на неё уселась, а те же Таня с Каськой тщательно проследили, чтобы «подушка-сидушка» оказалась никак не меньше той части лоркиного тела, которой моя невеста на этой «подушке» восседала, но и не так уж чтобы совсем намного больше. Размеры с Лорика я снял заранее, так что всё сошлось, что называется, тютелька в тютельку.
– Вот тебе, дочка, жених, счастья вам с ним на двоих! Вот тебе моя дочь, мил человек, живите с ней счастливо целый век! – взяв дочь и меня за руки, Корнат подтянул нас друг к другу и под приветственные крики присутствующих мы с Лориком поцеловались.
На этом церемония сватовства и закончилась. Честно говоря, даже имея некоторое представление о том, как это происходит (Лорка просветила), я и не ожидал, что будет так весело. Да она, собственно, только о выкупе в круг колбасы и головку сыра и рассказывала, так что поэтические импровизации Корната да расхваливание меня Киннесом стали приятным сюрпризом. Вообще-то, полагалось ещё устроить общее застолье, но из-за того, что на всё про всё времени у нас было немного, пирушку решили устроить ближе к вечеру, а сейчас отправили сватов и Фиарна на хутор лесного старосты договориться насчёт завтрашней собственно свадебной церемонии, а заодно отвезти всё, что для этого от нас требовалось, и пригласить гостей. И пока они исполняли порученное, я вручил подарки Корнату и младшим, а потом мы с главой семейства Триамов уединились, чтобы пропустить по стаканчику и поговорить.
Ну и сама свадебная церемония, проведённая по местному обычаю. Впрочем, кое-какое новшество главгер в неё внёс:
До хутора Лаама Груитта, исполнявшего должность лесного старосты, мы ехали час с небольшим. У ворот нас встретили человек пятнадцать празднично одетых жителей леса во главе с самим старостой – полноватым невысоким и уже заметно пожилым мужчиной, роскошная седая борода которого не могла скрыть обильно украшавшие его лицо шрамы.
Обряд бракосочетания провели во внутреннем дворе, благо, хутор у старосты был побольше, чем у Корната, так что места всем хватило. Лаам Груитт путём личного опроса удостоверился в доброй воле обоих молодых на заключение брака, поинтересовался согласием родителей невесты и законного представителя жениха, коим выступил ротмистр Киннес, а затем, связав белой лентой мою правую руку с левой рукой Лорки, велел нам трижды обойти вокруг ритуальной композиции в центре двора. Композиция, насколько я понял, символизировала семейное счастье в том виде, в каком его понимали лесные баары. Её основой послужил стол, покрытый белой скатертью с вышитыми по углам цветами. На столе жались друг к другу каравай хлеба, горшок каши, круг колбасы и головка сыра, участвовавшие во вчерашнем действе, бочонок пива, бутыль вина, солонка и перечница, ложка с вилкой и ножом, детская колыбель, седло, кинжал, топор и винтовка. Хороший такой наборчик, да. Наше хождение вокруг этого богатства сопровождалось приветственными выкриками присутствующих, а вот ружейного салюта почему-то не было.
– Достопочтенный господин староста и уважаемые гости! – обратился я к народу, когда мы завершили обход. – На моей далёкой отсюда родине принято, чтобы на свадьбе жених и невеста надели друг другу золотые кольца. Дозвольте мне исполнить этот обычай и в вашем лесу!
– Достойно уважения, что ты хочешь соблюсти обычай своей родины вдали от неё, – согласился староста. – Я дозволяю!
Народ такое решение одобрил, Кинннес по моему знаку подал кольца, которые я заказал ещё в Коммихафке после нашей с Лоркой встречи, и мы с Лориком друг друга окольцевали.
Потом староста громко прочитал на память положение гвенда, призывавшее нас с Лориком созидать очаг нашего счастья в постоянном единстве и согласии, и под занавес церемонии старосте принесли толстенную книгу в кожаном переплёте, где он и совершил официальную запись о бракосочетании Феотра Миллера с Лоари Триам.
Вернувшись к Триамам, мы застали уже почти что окончание подготовки к пиршеству. Часть гостей подъехала в наше отсутствие, и под мудрым руководством Каськи они заставили внутренний двор столами, на которых сейчас расставляли угощения. Лорка самолично нарезала и выложила на отдельное блюдо «красный пояс» и «подушку-сидушку», что мы опять привезли с собой, и водрузила оное блюдо на главный стол.
Места за главным столом достались, ясное дело, виновникам торжества, родителям и другим родственникам невесты, сватам, лесному старосте и командиру конно-егерского полка полковнику Фрейссу. Остальные расселись по местам довольно быстро – должно быть, и у жителей леса, и у приглашённых офицеров конных егерей представления о том, кто и где должен сидеть, совпадали. Да и опыт таких застолий, судя по всему, имелся.
Староста произнес тост за новобрачных, выпили, потом Лорка пронесла по столам то самое блюдо с нарезкой уплаченного за неё выкупа, следя, чтобы каждому досталось хотя бы по кусочку, и пошло-поехало...
Если кого заинтересовало — милости прошу!