Из главы 3

Капитан долго разглядывал мертвых механических уродцев – результат попыток совместить высокие технологии и реальность доступных архаических материалов. Кое-что не работало изначально, что-то разлетелось сразу после запуска, особо неудачное рассыпалось, едва выйдя из конфигуратора.

Долго предаваться печали не пришлось. Сверхчувственное восприятие дало сигнал об окончании процесса. Джек отправился заниматься «чрезвычайно интеллектуальным» делом по наполнению и обжигу будущих элементов теплоизоляции. 

Требовалось тупо бросить таблетку из конфигуратора в емкость с остатками еды и, сунув в струю горелки, ждать, когда пакет начнет распирать от вспенивающегося керамита.

Дело шло долго и нудно. При падении раскаленного брикета снег вспыхивал коптящим зеленоватым пламенем. Это напоминало мрачное магическое действо, и злой внутренний голос Эндфилда подсказывал, что он клепает облицовку своей могилы. Джек от этой простой работы устал, как не уставал в забое.

Все задуманное получилось, и теперь стало ясно – через пару дней он выйдет на связь. Хорошо или плохо, но ссылка заканчивалась. Если прилетят враги, это даже лучше. С ними можно не церемониться. Пусть только покажутся на прямой видимости.

Очень скоро собственный корабль раскатает, размажет и выплюнет останки незадачливых горе-охотников, которые решили одолеть Капитана.

«Но что делать дальше? – подумал Джек. – Пока я тут, легко изображать несправедливо обиженного сироту-инвалида. А дальше-то что?»

Джек прервал словомешалку, произнеся вслух: «Делом займись». И тут же вспомнил старинный анекдот о прапорщике со словами: «Хули думать, прыгать надо». Смутное предчувствие пришлось давить усилием воли.

В следующие несколько дней Капитан развил бурную деятельность. Пустой контейнер перекочевал в разрушенный тоннель. Потребовались героические усилия оператора и согласованная работа трех транспортных тележек.

Эндфилд радовался малому содержанию кислорода в атмосфере, иначе вся выработка горела бы много недель подряд. И тогда пришлось искать другое место для тайного убежища.

Контейнер, оклеенный пакетами из-под пайков, выглядел как допотопный танк, обвешанный блоками активной брони. Однако неряшливая, самодельная теплоизоляция делала свое дело, позволяя надолго выключать источники энергии. Кроме того, она в почти полностью экранировала приборы и генераторы. Теперь его не найдут, даже если будут искать долго и с пристрастием.

Подготовив убежище, Джек, не теряя времени, запустил гиперпередатчик. Антенны контрольного комплекса послали в пространство сигнал. Капитан физически чувствовал, как вибрируют вложенные одна в другую луковицы резонаторов, заставляя колебаться виртуальные дублеты пространства.

«Еще немного, сейчас, – пронеслось в голове Эндфилда. – Миг, и всплеск поляризованного вакуума, двигаясь на двадцать два порядка быстрее скорости света, достигнет контуров приемников. Канал и позывные выставлены правильно. А значит, примерно через пятнадцать секунд ответит дежурный». 

Но ничего не произошло. Секунды складывались в минуты, а ответный сигнал не поступал. Трансиверы на заснеженном пике продолжали взбалтывать пустоту энерговолнами, но ответа не было. Никакого вообще.

Джек был озадачен и ошарашен. Он мог принимать передачи ясно и отчетливо, получше чем в иных местах родной галактики. Но его не слышали. Или не хотели слышать.

«Свободные Драконы» поменяли канал и шифрокод? Капитан недолго ломал голову над проблемой. Вызов продолжился на закрытой навигационной частоте. Ответа не последовало. А ведь ребята вряд ли в состоянии поменять заводские настройки.

Полный дурных предчувствий, Эндфилд поднял мощность передатчика до предела. Дрожь пространственных волн стала чувствоваться телом как маленькое землетрясение. 

В теории даже самые грубые тензодатчики приемных антенн могли принять сигнал такой интенсивности в недоступных далях иных галактик.

Однако в центральные области Млечного Пути, на расстояние вытянутой руки по меркам большого космоса, сообщение не дошло.

Бывшие друзья не отвечают оттого, что их просто нет? Корабли уничтожены, пилоты убиты или пленены? Война с правительственными войсками предполагала и такой исход. Капитан попробовал успокоиться. «Нужно найти хоть кого-то», – решил он.

Джек долго экспериментировал с модуляцией и частотами, использовав даже каналы передачи сигнала о помощи. Он вынуждено закончил работу, когда генератор трансивера перегрелся и аварийно выключился.

Эндфилд выматерился, собрал манатки и отправился обратно в капсулу. Ждать гостей не стоило. Физика туманности меняла не только свойства пространства, не давая производить субатомную суперпозицию. Она произвольным и непредсказуемым образом искажала параметры мчащихся в протон-антипротонном вакууме энергопосылок.

Оставалась Ника. Но обратиться к бывшей возлюбленной означало признать свое поражение. Оттого он решил немного подождать, в надежде, что ему удастся найти менее позорное решение.

Эндфилд не спеша поужинал, потом долго смотрел, как красный глаз светила медленно сползал за скалы. Некоторое время виднелись вершины далеких гор, потом пропали и они, оставив Джека в непроглядной тьме.

Должно быть, он задремал, потому, что снаружи, за стеклами кабины появился Дима Полупанов собственной персоной.

«А чего еще можно ждать от нечеловека, ошибки Живых Богов», – повторил Полупапик фразу из своей коронной речи. С этими словами он плюнул под ноги и разлетелся по ветру смрадными клубами.

Эндфилд очнулся. «Смерти мало для этого Катрана, – подумал он. – Как бы я его мучил… Тысячи лет в Мирах Возмездия, по самой полной и изощренной программе…».

Тут Капитан остановил бесполезные фантазии. Дело не в Певце, не в «драконах». Жизнь развеяла последние иллюзии относительно бывших коллег. 

Пилоты-мастера Черного Патруля, которых он называл элитой Космофлота, считал семьей и новой расой, показали себя слегка улучшенным вариантом ординарного быдла. 

Рационализм также оказался нежизнеспособным фейком. Сотни тысяч проработанных вариантов столкновения «живых и чувствующих» с «драконами» подтверждали это.