Флешмоб - первая ночь

Комнату освещали всё те же гирлянды с сердечками – они обвивали столбики, поддерживающие балдахин на огромной кровати, свешивались с самого балдахина, вились по стенам, создавая уютный полумрак. На невысоком столике поблескивали стеклянные крышки, бокалы и бутылки. В напольных вазах белели розы, а по белоснежному пушистому ковру какой-то злодей рассыпал целую корзину лепестков – наступать на эту красоту в обуви казалось кощунством.

Белые туфли, расшитые бисером, валялись у порога. Кеара стояла в центре комнаты к нему спиной, по щиколотку утопая в ворсе ковра. Она вынимала шпильки из причёски, бросала их на пол, и против света её волосы казались совсем тёмными, лишь редкие рыжие искорки дрожали на изгибах локонов.

– Дай я.

От прикосновения она вздрогнула, как-то сжалась, и он стиснул зубы, мысленно призывая проклятия на головы тех, кто притащил её сегодня на полигон. Она сказала «да» – значит, не так уж сильно испугалась боевого мага, но насколько она испугалась за него? И ведь там были медузы, пауки, прочая дрянь – конечно, у неё была защита, но…

Но они всё равно устроили эту пародию на дурацкие романтические фильмы. Розы, огоньки, полупрозрачный халатик на спинке кровати…

Змеевы провокаторы.

– Ты злишься?

Он пожал плечами и взялся за шпильки. Тяжёлые мягкие локоны льнули к ладоням, когда он бережно расправлял свёрнутые жгутами пряди, расплетал косы, зарывался пальцами в волосы, и она снова вздрагивала, и дышала неровно, чуть хрипло. Конечно, она перепугалась, перенервничала, устала, и лучше всего будет помочь ей раздеться, уложить спать, и…

– Расстегни.

Она перебросила копну распущенных волос на грудь, обнажая шею. Ряд перламутровых пуговок, тончайшее кружево – словно узоры инея на нежной коже…

– У тебя холодные руки.

Осознание, что он не просто помогает уставшей девушке избавиться от неудобного платья, а раздевает свою жену, пришло на середине ряда. Тут же стало жарко, и дыхание сбилось, и справиться с последними мелкими пуговицами дрожащими пальцами оказалось непросто. А потом она подалась назад и прижалась спиной к его груди, и от понимания, что между ними – только тонкая ткань рубашки, внутри заворочался горячий, колючий комок, посылая по коже волны мурашек.

– Я раньше тоже мёрзла. Всё время. Джания говорила, это потому, что перстень забирает слишком много энергии. А когда ты с Фином… Когда клятва… Она сказала, что теперь он берёт энергию от тебя. И что это хорошо, потому что так мы обе протянем дольше.

Мы обе.

Протянем.

Дольше.

Ильнар мягко взял её за плечи и развернул. Её губы вздрагивали, и на ресницах снова блестели слёзы, и конечно, как он только мог подумать, что теперь всё будет хорошо!..

– Рассказывай.

Она тихонько всхлипнула и со смущённой улыбкой придержала на груди платье. Действие гравитации сегодня казалось особенно неумолимым, из пены кружева уже выглядывали ключицы, и плечи, и…

В глаза. Смотреть в глаза. Слушать – о ведьме, о разрушающемся заклинании, об артефакте Дайлона, об экспериментах, которые проводили сотрудники Тайной канцелярии всю прошедшую неделю, пока он торчал на базе и радовался успехам группы, и зачем тогда это платье, эта змеева свадьба, эти статьи?! Зачем, если она может погибнуть – совсем скоро?!

– Почти пятьдесят процентов. Это больше, чем было у тебя зимой. И ты будешь рядом, ты сможешь всё проверить сам, мне так страшно было без тебя, не злись, не надо…

Конечно, он будет рядом. Конечно, перепроверит всё тысячу раз. И он так хотел бы злиться, но теперь уже её пальцы зарывались в его волосы, и пуговицы на рубашке почему-то оказались расстёгнутыми, а платье… Где вообще это змеево платье?!

– Уверена?.. Мы же…

– Должно же быть… Хоть что-то хорошее. Свадьба вышла ужасной, так хотя бы первая брачная ночь…

– На троих?

Короткий смешок. Мокрые ресницы у щеки. Горячие губы нежно касаются шеи, и невозможно не обнять её сейчас, не поцеловать в ответ, такую живую, мягкую, лю-би-му-ю…

– Она не станет перехватывать контроль. Она обещала.

– А подсматривать?

Снова смех, и дрожащий вздох, и горячие ладони под рубашкой…

– Пусть. Я… Мне страшно. Мне так страшно, но я хочу… Хотя бы сегодня… Сейчас… Пожалуйста…

Ему тоже было страшно. При одной мысли, что он совсем скоро может потерять её навсегда, жаркое пламя внутри сжималось до крошечного огонька, ледяное бешенство рвалось наружу – и бессильно опадало к её ногам, страшась причинить боль. Ласковый шёпот, нежные поцелуи, прикосновения – неуверенные, неумелые, но от каждого бросает в дрожь, и он ведь не железный…

А потом она сняла ментальный блок. Облако её эмоций, таких искренних, таких живых, окутало его с ног до головы – Ильнар успел лишь порадоваться, что платье уже на полу.

Иначе он порвал бы его в клочья.