Мерзавцы и всякие нехорошие личности в моих книгах

- Снимите повязку!

После сорока минут во тьме, яркий свет помещения ударил по глазам. Сокольский прищурился.

- Извини за этот спектакль в стиле Голливудского кино, - произнёс стоявший перед ним пожилой мужчина со светлыми глазами и "ёжиком" седых волос над морщинистым лбом.

- Генерал Криворотов? - Сокольский перестал щуриться. - Руки было необязательно связывать.

Перед ним действительно стоял Криворотов Роман Викентьевич, генерал МВД в отставке. Ему уже исполнилось 67 лет, но он оставался бодрым и довольным собой. И именно с ним обещала свести Сокольского Маргарита Николаевна Рауш. Хотя встреча должна была состояться на нейтральной территории...

Отставной генерал покачал головой и мягко, по-отечески, потрепал его по плечу.

- Уж извини, родной! Знаю, ты без отца рос, но молодец-молодцом. С тобой лишняя осторожность не помешает. Проходи, присаживайся. Вот сюда.

Он подтолкнул Сокольского к стулу в центре комнаты. Двое подручных тут же вцепились ему в локти и силой усадили на железное сидение.

- Видишь ли, мне долго разговаривать некогда. - Криворотов отступил назад, давая своим людям возможность крутиться вокруг пленника, стягивая с него пальто и приматывая его запястья к металлическим подлокотникам. - Уверен, ты уже догадался, чем занимается моя организация. Сантименты ни к чему, мы делаем то дело, от которого отказалось наше пустозвонное руководство.

- Убиваете людей? - уточнил Сокольский, не обращая внимания на суету вокруг себя.

- Убиваем тех, кого нужно поставить к стенке по суду! - категорично ответил отставной генерал и от праведного гнева у него нервно задёргалась щека. - Много чистоплюев развелось: толерасты, либерасты. И все гребут, гребут! К стенке! - Он рубанул ладонью по воздуху. - И дело с концом! Ничего, мы наведём порядок.

- Вы - это кто? - спросил Сокольский. Подручные от него отступили и теперь ждали команд. Он заметил, что все они носили чёрные комбинезоны с тонкими красными нашивками.

- Мы - Чистильщики, - ответил Криворотов, успокаиваясь. - Наводим порядок там, где вы не можете. Я надеялся получить от твоей группы кое-какие сведения, но наверное, мой человек оказался недостаточно ловким. Это кстати, что ты решил осчастливить меня личной встречей. Я не хотел тебя трогать, но уж коли у тебя хватило ума до меня добраться - придётся нам немного поработать вместе. Начинайте! - приказал он своим людям.

К Сокольскому подошли трое. Один держал в руке шприц. Двое других вцепились в фээсбэшника, задрали рукав рубашки на его левой руке и быстро накрутили жгут. Сокольский дёргаться не стал, всё равно бесполезно. Он внимательно смотрел за тем, как тип в чёрном комбинезоне вводит в его вену какой-то препарат.

- Это биагунин, - пояснил Криворотов.

- Понижает болевой порог? - спросил Сокольский, вспомнив про запрещённый к применению экспериментальный препарат.

- Сильно понижает! - "обрадовал" его генерал. - И при этом удерживает в полном сознании максимально долго. Хорошее сочетание с резиновой дубинкой. Часа через два ты будешь в таком состоянии, когда сопротивляться "сыворотке правды" уже сил не останется.

- Любопытный опыт! Я готов попробовать, - хладнокровно высказал Сокольский.

- Ты оптимист!

- Я реалист. Что вы надеетесь от меня узнать?

Чувствительность обострилась очень быстро. Возникло ощущение, что одежда давит на плечи, а скотч, которым обмотаны запястья, самопроизвольно сжимается, врезаясь в кожу.

- Я хочу знать всё, что успели откопать ты и твоя группа, - ответил ему Криворотов. - И хочу быть уверен, что ты меня не обманываешь и ничего не скрываешь.

- Хотите пари? - предложил Сокольский.

Роман Викентьевич с интересом придвинулся к нему.

- Какое? - спросил он живо.

- Если за два... Пожалуй, дам вам фору: если за три часа вы сможете меня сломать, я подпишусь под любой бумагой на сотрудничество с вами и буду делать, что скажете.

- Заманчиво! - поддержал идею Криворотов, а потом пообещал: - Я тебя сломаю. Я знаю таких, как ты.

- Тогда назначьте приз с вашей стороны, - предложил Сокольский.

- А пожалуйста! - Отставной генерал махнул рукой. - Если через три часа ты всё ещё будешь в состоянии молчать - я тебя просто убью.

- Хороший ход, - медленно проговорил Сокольский, прикрывая глаза. - Правильный. Но и правильные ходы не всегда срабатывают.

- Судить об этом будем... - Роман Викентьевич посмотрел на часы, - через два часа пятьдесят восемь минут. Начинайте!

"Олегу пришлось круче", - успел подумать Сокольский...