Тёмные личности

Увидела свежий флешмоб, посвящённый противным, злобным, вредоносным персонажам. Задумалась - и поняла, что у меня в книгах совсем уж гадских гадов не водится. ) Есть неприятные и опасные существа, но в их действиях, как правило, имеется собственная правда, и нанесение вреда окружающим отнюдь не является их целью. Впрочем, это не делает проще и безопаснее жизнь тех, кто случайно оказался с ними рядом.

Один из таких однозначно пугающих и несущих разрушение персонажей - предок главного героя "Лучшего друга", господин Амарэль Ортнэ. Вот что о нём рассказывает его собственный внук, имевший сомнительное удовольствие застать дедушку живым.

Как вы, вероятно, знаете, моим дедом по отцовской линии является Амарэль, прозванный Огнеруким. Могущественный маг, отважный рыцарь, герой войны с полянами, один из тех, чьими чарами до сих пор подпитывается Ограда, в своё время он был весьма знаменит. Но теперь, пожалуй, никто уже не помнит, насколько сложным в общении человеком он был.

Мой отец рассказывал, что дед и в молодости отличался вспыльчивостью, к старости же этот недостаток ничуть не сгладился, скорее напротив, сделался невыносимым для окружающих.

В нашем замке деда боялись все, от мала до велика. К счастью, он редко покидал собственные покои, входить же в его башню без особого приглашения разрешалось лишь одному из слуг, бывшему денщику состарившегося рыцаря.

Впрочем, мало ли у кого с возрастом портится характер? Беда заключалась в том, что магическая сила не покидала деда до самой его нелепой гибели. На сто восьмом круге жизни он повздорил с соседом, и результатом их ссоры стало превращение половины поместья Фламьер в выжженную пустошь. Сгорел до тла богатый город, несколько селений и замок Фламм, погибли люди.

Узнав о происшествии, наместник Западной Загриды приказал препроводить виновного в Хорнборг для справедливого суда, однако старый маг и не подумал подчиниться. Предписание об аресте он съел на глазах у присланных за ним стражей, после чего заявил, что ответ им вынесут завтра поутру, в ночной вазе, и, сковав заклятьем, выставил людей наместника за ворота. Видимо, уже тогда старик был не в себе.

За его выходкой последовала осада Ортнэ войском наместника, причём роль гарнизона мятежного замка исполнял один-единственный человек — сам Амарэль. Остальные обитатели Ортнэ оказались на положении пленников.

Мне в ту пору уже минуло тринадцать кругов, так что я хорошо помню, как обстояли дела. В замке вскоре закончилась провизия, нечем стало топить. В камины пошла вся мебель, ради прокорма мы охотились на крыс. Деда сложившееся бедственное положение нисколько не трогало. Растрёпанный и тощий, похожий на призрак, Амарэль метался по стенам в лохмотьях, сыпал молниями и проклятьями, и никто понятия не имел, когда он успевает есть и спать. Попадаться ему на пути было смертельно опасно, в безумии он давно перестал различать своих и чужих.

Неизвестно, чем бы закончилось противостояние, если бы сумасшедшего мага не подвёл его собственный склочный нрав. У него был обычай по нескольку раз за ночь выходить на стену и будить своих противников отборной бранью. Ему отвечали чаще вяло, без огонька, но однажды кто-то посмел огрызнуться. Давно уже не встречавший никакого отпора, старый маг принялся сыпать словечками, от которых покраснели бы и камни мостовой, сквернословец из лагеря наместника ответил тем же. В азарте перепалки с ним Амарэль слишком сильно высунулся из бойницы, потерял равновесие, упал со стены и разбился насмерть.

Так прискорбная случайность освободила мою семью от позора, но не от наказания за дела безумного Амарэля. Приказом наместника Западной Загриды роду Ортнэ было предписано из собственных средств оказать помощь оставшимся в живых погорельцам Фламьера, а укрепления замка Ортнэ срыть без права восстановления.  

Но маги моего мира всё же служат высшим существам, хранителям, и потому вполне возможно, что, чудя подобным образом, старый маг просто выполнял волю своего господина. А хранители быаают очень даже разные, не всегда они добры. Люди для большинства них не более, чем скот, а маги - вроде пастушьих собак, которых воспитывают, кормят, но могут наказать и даже убить, если те непослушны или недостаточно расторопны. В отрывке из книги "В стране бескрылых" хранительница Ровеньонской пустоши позволяет себе довольно грубо обращаться с чужим магом, просто потому, что он оказался на спорном участке земли, который раньше принадлежал ей.

Проснувшись поутру, Венсель, как обычно, отправился на торг. Он спешил туда не потому, что кто-то нуждался в исцелении. Его поднял с постели и вывел за ворота зов силы, настойчивый, резкий, почти нестерпимый. Шагая по торговым рядам среди людей и коней, Венсель не слушал, что говорят ему, не чувствовал, куда тянут за руки, не видел, куда ступает, просто шёл, выискивая зовущего. И очень скоро нашёл.

Несомненно, маленькому изящному паланкину с занавесками из тёмно-синей парчи было не место на конном торгу. Носильщики, державшие его на плечах, выглядели весьма необычно: несмотря на жару, каждый из них кутался в плотный серебристо-серый плащ и прятал лицо под капюшоном, а уж сопровождающий паланкин охранник, рослый воин в чёрном плаще с огромным тесаком на портупее, и вовсе должен был притягивать взгляды со всех сторон. Однако торговый люд не обращал на незнакомцев внимания, словно те были невидимы. Впрочем, присутствие их хорошо ощущали и люди, и кони: никто не приближался к месту, у которого остановился паланкин.

Занавеска приоткрылась, показав на миг сидевшую за ней. Эту женщину Венсель не рискнул бы назвать красавицей, но необычной и яркой внешностью её сложно было не любоваться, а голос… Он звал, манил, лишал воли. Не в силах противиться, Венсель подошёл к паланкину вплотную. Чужой, враждебный всему живому поток тут же сковал мага, едва позволяя ему дышать.

— Медленно откликаешься, — произнесла дивная посетительница ласково. — Может, следует поучить тебя обходительности?

— Простите, госпожа Ровена, — с трудом прошептал Венсель. — Я не сразу понял… Ведь мы на земле этлы Виелины, а не…

Ровена приподняла брови, изобразив на лице наивное удивление.

— Ну надо же, этла Виелина… Вот, значит, как её теперь зовут? Что ж, пускай. И мне даже не интересно, что случится с её пыльным Джулистаном, когда людишки изроют его, словно суслики, вдоль и поперёк, — глаза Ровены опасно сверкнули, в голосе зазвучал металл. — Но подземные воды этих мест принадлежат не только ей. Ты пойдёшь и немедленно передашь мерзавке Джу, что я запрещаю забирать воду из моей подземной реки. Если её люди не прекратят рыть колодцы, они умрут. Все до единого. Мучительной смертью. Ты понял, маг? Вижу, понял. Умница. Ну-ка, что тут у нас?

Гибким движением Ровена поднялась на ноги, неторопливо пошла вокруг Венселя, разглядывая его и ощупывая, словно раба, выставленного на торг.

— Стой спокойно, глупыш, не нужно сопротивляться, — сказала она нежно, расстегивая на Венселе куртку и бесцеремонно запуская руку ему под рубашку. — Больно не будет, я умею обращаться с мужчинами. Так-так… Хм… О… Забавно. Ну надо же, нашлась какая-то дурочка, готовая заботиться о тебе… И ты ей даже нравишься… Впрочем, это не надолго.

Отступив, Ровена брезгливо отряхнула руки и вернулась в свой паланкин. Венсель дёрнулся было, пытаясь освободиться от чар, но так и не смог сойти с места.

— Я пока не разрешала тебе убегать, — Ровена вновь изобразила губами улыбку, но глаза её остались холодными, словно лёд. — Когда всё закончится, приходи в Ровеньон. Я умею быть щедрой к тем, кто мне служит. Власть над силой, безграничная, полная, а не только в чужих снах, богатство, вечная молодость, любые знания мира… И совсем немного взамен: два раза в круг проводить моих детей через Джулистан, к Занорью и назад. Служить мне гораздо выгоднее, чем быть на побегушках у старухи Ночны. Подумай об этом, маг.