За что? Догадайся!

Мне четырнадцать. Я недавно принята в Комсобогомол. Извиняюсь перед читателями, но я и дальше буду называть организацию, о настоящем названии которой те, кто прочитал первую часть, догадываются, именно этим, полюбившимся мне ещё в те годы, словечком из книг Евгения Лукина. Звучит гимн, и я фальшиво (ну не умею по-другому – не то, что медведь, а стадо слонов мне уши оттоптало, видимо) подпеваю, осторожно поглядывая вокруг себя: я в первый раз в жизни на комсобогомольском собрании. Сколько нас всего в «Колонном зале» (именно так неофициально называют самое большое помещение нашей школы не только ученики, но и учителя)? Пересчитывать я не собираюсь, конечно, но вероятно человек пятнадцать - двадцать. На всю школу, при всей её элитности, нашлось не так уж много учеников и учениц от четырнадцати лет и старше, пожелавших стать комсобогомольцами. Хотя, скорее всего, этого пожелали даже не они сами, а их родители. Точно так же, как и у меня самой: если бы отец не сказал, что я должна быть комсобогомолкой, то самостоятельно я и не подумала бы ею становиться. Сколько из этих пятнадцати – двадцати присутствующих - моих одноклассников? Вижу только двоих. Один из них, толстоватый, туповатый и ленивый парень по прозвищу «Мыкыта», привязавшемуся к нему ещё в первом классе из-за того, что он на уроках негромко, но постоянно и очень своеобразно «мычал» - настолько тяжело шла для него любая умственная деятельность. Впрочем, как и физическая – на уроках физкультуры он тоже частенько «мычал» перед тем как совершить «подвиг» в виде попытки преодолеть какой-нибудь снаряд или даже просто пробежаться. Сейчас он пока не мычит – слова гимна он выучил давно, и это уже не требует от него напряжения. Вторая – миниатюрная, но красивая девушка по имени Елена – та самая Ленка, которая является моим главным недоброжелателем ещё с первого класса. В её глазах читается скука от того, что происходит и будет происходить потом. Это тот самый случай, когда я полностью согласна со своим врагом – в моих глазах вероятно можно прочитать то же самое, что и в её. Гимн окончен, все садятся.

Из-за стола президиума, расположенного на сцене «Колонного зала», на трибуну выходит комсобогомольский вожак – одиннадцатиклассник и объявляет сегодняшнюю повестку дня из трёх пунктов. Первые два я просто пропускаю мимо ушей, думая о совершенно другом, но третий заставляет меня невольно вздрогнуть и возвращает из мыслей к реальности. Да, я слышу свою фамилию. И упоминается она в связи с тем, что третьим пунктом повестки дня будет рассмотрение недостойного поведения комсобогомолки Ш.

«О, Боже! – проносится в моей голове, и я лихорадочно пытаюсь понять что же такого я могла натворить. Чисто автоматически, хорошо развитым боковым зрением картингистки, замечаю уже не скучающий, а ехидный взгляд Ленки и её перешёптывания с соседкой – девушкой, которая учится классом старше. – Это что? Они знают, за что меня сегодня будут «разбирать», а я не знаю?» – от такой мысли мне становится совсем не по себе