Тихий скромный финиш
Автор: Юлия ЛиморенкоЗа три месяца потихоньку написалась фэнтези-повесть про людей и богов. У меня много чего есть сказать про людей и богов, да-с, моя прелесть :)
Вот теперь пытаюсь ответить себе на вопрос "зачем я это писала". И выходит, что цели в основном исследовательские:
- написать фэнтези не про условное неубедительное европейское средневековье
- опробовать новый тип повествования: по природе своей этот текст - последнее слово подсудимой. Прямо на суде, да.
ШТА? В фэнетзи бывает суд??
- "влезть в шкуру" героя, который мне не близок и от которого у автора руки трясутся от злобы и желания заехать в табло и зубья пересчитать :) Беееесит, ааа, бесят меня такие в жизни. Но это потом пригодится, мне надо ещё одного антипода писать.
- поиздеваться над типичными попытками показать взаимоотношения людей и богов. Большая часть таких попыток (в современности) выглядит непереносимо жалко. У меня есть свои соображения, почему это так, но это потом.
- попробовать писать натуралистично. Прямо скажем, получилось так на так :) Но рейтинг придётся ставить!
- поржать над парочкой персонажей, которые списаны с меня и с моего старого доброго приятеля. Он ригорист и моралист (в высоком смысле слова), а я вечно ищу смягчающие обстоятельства...
И кусочек текста на дегустацию. Не самый сенокос, что да то да, но настоящий рейтинг будет уже в книжке.
Должно быть, мне давали много добрых советов, но я почти ничего не слышала из-за шума в ушах. Мне хотелось одного: чтобы всё это поскорее кончилось и мне дали бы отдохнуть. Кажется, я ругалась с кем-то, не выбирая слов, но не помню, кто это был и что говорил. Вокруг всё темнело и темнело… а потом из темноты вышел Ксиро. Лицо у него было белым от муки, как в тот раз на алтаре, белые крошки пристали к чёрной бороде. Он ухмылялся, оглаживая на животе заскорузлую от крови рубаху:
— Я пришёл за тобой, порченная царевна. Я заберу тебя. Ты моя.
— Пошёл вон! — крикнула я. — Скот, мерзость, ты мёртвый, уходи!
— Я мёртвый, — согласился Ксиро, и чёрная улыбка разрезала белый овал лица. — Я мёртвый, и ты будешь мёртвая совсем скоро. И я заберу твою душу в бездонные проходы под миром мёртвых. Я не упокоился, как все. Я ждал тебя, ходил вокруг — и ждал. И теперь…
— Нет!! Не дождёшься, — орала я, срывая голос.
— Дождусь. Осталось немного.
И сильная рука рванула мертвеца за плечо и отбросила обратно во тьму, из которой он вылез. И передо мной встал Син: в воинском поясе, в синем плаще, в золотом венце на тщательно уложенных кудрях.
— Не тронь её. Она рожает моего сына.
И поглядел на меня яркими глазами, как тогда, в зале для приёма послов:
— Ты знаешь, чей это ребёнок. Он наш с тобой. Я был в тебе тогда… ты помнишь.
И он исчез. Меня снова будто опоясало раскалённой проволокой, и вдруг все вокруг заорали уже обыкновенным человечьими голосами. А громче всех был пронзительный вопль совсем без слов.
Меня хлопали по щекам и лили в рот холодную горькую воду:
— Дар этрерский, очнись! Ты привела сына бога!
Так вот кто вопил. Сын. Мужчина божественной крови.
— Дайте! — мне казалось, я это кричу, на деле я шептала сорванным голосом.
Мне на живот положили красного, горячего, кривящего маленькое сморщенное лицо. Я вгляделась в него — и не могла сказать, на кого он похож. Странно, но я боялась, что со временем в нём проступят черты не мои и не бога…