Когда намечается треугольник, который автор не планировала...

В поддержку флешмоба о ссорах между близкими людьми от Анастасии Разумовской.

Отрывок из «Эмпатии», глава 7. Impasse между partners-in-crime Чарли и Энди из-за бывшей Клубники Мари и нестандартных представлений Чарли о гостеприимстве и «ответственности за тех, кого мы спасаем». 

— З...зачем? Зачем ты..? - меня бьет озноб и по телу пробегает волна отвращения, когда голова Усреднителя перекатывается и его рот касается моей обнаженной кожи.

— Нельзя быть слишком сладкой, не то съедят.

— Чарли?! - между нашими врывается голос Энди.

Я выкручиваю шею и вижу перевёрнутого вверх тормашками Энди в коридоре между лабораторией и камерой. На нём те же рубашка и джинсы, что и прежде, но он босой и кончики волос и кожа влажные, как после душа. И полы рубашки висят свободно - ни одной пуговицы не успел застегнуть.

— Что... ты что творишь?

— Как ты велел – занимаюсь своим проектом, – говорит Чарли, помогая мне освободиться и подняться на ноги.

— Он..? - взгляд Энди останавливается на теле Усреднителя.

— Неа. Просто отдыхает. - Только теперь я замечаю пустой шприц на полу возле татами.

Оказавшись на ногах, я отталкиваю Чарли и бросаюсь к двери, ведущей в коридор - и прочь из подвала и из этого дома. Энди преграждает мне путь, и я едва успеваю остановиться вовремя и не столкнуться с ним.

— Я... хочу уйти, - говорю я и ненавижу умоляющие интонации в своем голосе. Уж мне-то, бывшей Клубнике, полагается знать, что серийных насильников и убийц не разжалобить мольбами.

— Не сейчас, – качает головой Энди, затворяя за собой дверь камеры.

Не думала, что что-то может заставить меня паниковать ещё больше, но Энди это удалось.

— Куда ты пойдёшь? - говорит Чарли. - Твое место здесь.

— Чарли, - в голосе Энди я слышу предостережение.

— Ты теперь одна из нас.

— Оставь её.

— Зато ей больше не придётся бояться.

— Ей страшно прямо сейчас, – говорит Энди, и глаза у него яркие и синие.

— Душегубы должны держаться вместе! - не унимается Чарли...

...а уже в следующую секунду с коротким сочным «вухх!» падает на пол рядом с Усреднителем.

Энди чертыхается и встряхивает рукой, которой приложился к лицу Чарли.

— Чума, - бормочет Чарли, приподнимаясь на локтях на месте своего приземления и наклоняя голову то в одну, то в другую сторону - словно пытается поставить на место что-то, слетевшее со своих полочек при падении его хозяина.

— Я не одна из вас, – говорю я Чарли и оглядываюсь на Энди. – Я не одна... Что он такое говорит? Я же не...

Энди выглядит потрясённым: шокирован тем, что ударил друга? Или тем, что его друг сделал со мной?.. Сделал. Со мной... Что он со мной сделал?

Наверное, мои подозрения и свежая волна паники отражаются на моем лице, потому что Энди как будто берет себя в руки и спешит меня ободрить:

— Конечно, нет. Ты не одна из нас. – Он переводит взгляд на Чарли, и в его голосе появляется металл: – И никогда не станешь.

Чарли уже сгруппировался в положение сидя на полу, и теперь наблюдает за нами снизу вверх: разбитые в кровь губы улыбаются:

— Однажды ей придётся...

— Не придётся, – перебивает его Энди.

— ...Однажды что-нибудь выбесит её достаточно, и тогда...

Он останавливается. Но я уже догадалась, что он собирался сказать. Догадалась, о чем он говорит. ...Догадалась, что он со мной сделал.

Чарли смотрит куда-то мимо нас с Энди, и мы оборачиваемся.

На лестнице стоит Саманта – заспанная, волосы торчат во все стороны - в пижаме с розовыми кроликами и шлёпанцах из искусственного розового меха.

Улыбка Чарли становится горькой – знает, маньячина, что разочаровал подругу.

— Больше не считаешь, что я хорош таким, какой есть?

Саманта переступает с ноги на ногу, и розовые кроличьи уши на её шлёпанцах печально вздрагивают:

— Больше не считаю, что тебе стоит валяться на полу, - говорит она и болезненно морщится, заметив разбитую губу Чарли.