Про целителей, или о том, что лечится всё. Ну, почти...
Автор: Виктория_ЛаринаПройти мимо флешмоба Екатерины Овсянниковой https://author.today/post/416710 я не могла, потому что моя главная героиня - целительница. Именно этому искусству ее учила с ранних лет мать, именно эту специальность она изучала в Академии. Однако, это не помешало ей в дальнейшем заняться много чем еще, например - научиться путешествовать между мирами по Тропе.
Учебный процесс живописать не будем, покажем целителя в действии. В жизни и наставников, и учеников случается всякое. Например,"Дома ждала записка от наставника, до невозможности краткая: "Вторник, обычное время, Академия". Почерк был знакомый, только какой-то неуверенный. Буквы приплясывали и норовили завалиться не в ту сторону. Похоже, что мастер Троп писал левой рукой. А что же случилось с правой?
Задергивая плотные шторы на окне, чтобы разгорающийся рассвет не мешал засыпать, юная леди Даллет думала, что все на свете исправимо, кроме, пожалуй, смерти. Руку можно вылечить, отношения — выяснить, позабытое — вспомнить или выучить заново. Нельзя только вернуть ушедших, даже просто для того, чтобы сказать, как дороги они нам были...
Как Тайри и предполагала, правая рука наставника, кое-как забинтованная, покоилась на перевязи. На скуле красовалась ссадина, вокруг которой невероятными оттенками лилового расползся синяк. Ближе к подбородку алел плохо залеченный шрам. На левой руке костяшки были основательно сбиты.
— Вас тоже не следовало оставлять без присмотра, мастер, — вместо обычного приветствия произнесла ученица. — Кто осмелился?
— Да те же самые... милые люди, — шевельнул здоровым плечом ваюмн, — подкараулили у самого дома, а я после прогулки в этот очаровательный городок и мухи не способен был прихлопнуть. Хорошо, стража подоспела. Ваш лейтенант, кстати, дежурил.
— А почему вы до сих пор не у целителя? Ваш заказчик, полагаю, мог бы найти приличного.
— Я вас ждал. Возможно, я другим просто не доверяю. — Улыбка у него тоже вышла вымученная, видимо, болела припухшая щека.
Тайри укоризненно посмотрела на своего наставника, потом сказала решительно:
— Стойте спокойно. Я посмотрю.
Чары познания показали еще два очага боли: сломанное ребро и очень серьезный ушиб. Похоже, и без того обессиленного ваюмна били ногами. И как еще внутреннее кровотечение не началось... Слава Творцу, все поправимо, все можно вылечить без следа — даже с её опытом.
Через час юная леди Даллет с чистой совестью и гордостью за хорошо сделанную работу, любовалась результатом. Её мастер был "как новенький": никаких следов на лице, обе руки по-прежнему ловки, и снова можно спокойно дышать и смеяться. Так приятно было видеть, как уходит из его глаз напряжение, а из позы — скованность. Как улыбка становится настоящей, и можно больше не замирать и не прикусывать губу, чтобы сдержать стон. Вот так...
Наставник расправил плечи, с удовольствием потянулся, вдохнул полной грудью. А потом поймал обе ладони своей целительницы и нежно поцеловал их.
— Спасибо вам, Тайри. Вы волшебница.
— Как и вы, мастер. Такими уж мы родились, — рассмеялась девушка.
— Вовсе нет. В сущности, что я умею? Только ходить по тропам, строить порталы и учить этому других. А вы... возвращаете людям радость чувствовать себя прежними — невредимыми, здоровыми, ничем не скованными. Теперь я понимаю, почему так расстроился милорд Эйтан. Я украл у него целительницу, каких не видели последние лет сто, уж поверьте. Подозреваю, что и боевые маги неспроста вздыхали.
— Вы меня захваливаете, мастер, — смутилась Тайри, — Тропы я выбрала сама, тут уж остальным наставникам не повезло изначально."
В одном из путешествий мастер и ученица попали в сложную ситуацию, быстрое исцеление в экстремальных условиях тут можно наблюдать
— Уходите на Тропу, Тайри. Пока здесь еще можно дышать, — очень спокойно произнес мастер Гайдиар.
— За кого вы меня принимаете, наставник? — не поворачивая головы, ответила Тайри. Пальцы сами собой нашаривают в подсумке нужную коробочку с заговоренным порошком и флакон с эликсиром. — Вы ранены. Дважды. Царапина погоды не сделает, а вот болт, что застрял у вас под ключицей... Я же чувствую вашу боль, мастер. И не собираюсь бросать вас здесь на верную смерть.
— Значит, собираетесь храбро и бессмысленно умереть в огне вместе со мной? — бесцветным как пепел и шершавым как наждак, голосом проговорил ваюмн, — или надеетесь, что Тропа смилостивится, откажется от любимого лакомства и пропустит нас, обожженных и раненых, домой?! Опомнитесь, леди, я прожил достаточно, а вы еще жизни не видели. Будьте добры...
— Будьте добры повернуться ко мне так, чтобы я могла осмотреть ваши раны.
— Тайри, я приказываю вам!
Она только бешено сверкнула глазами в ответ, разрезая пропитавшийся кровью рукав наставника. Взглянув на рану и не сдержав тяжелого вздоха, плеснула на глубоко засевший болт эликсир. Древко и наконечник истаяли дымом, порошок остановил кровь, а древнее заклинание, в которое целительница вложила все свое умение, закрыло рану.
— Вот и все, — тихо сказала леди Даллет, убедившись, что исцеление завершено.
— Вот и все... — тихо и безнадежно повторил наставник и закашлялся. Огонь подошел слишком близко.
Ну и возьмем еще один нестандартный случай из первой книги. Оказывается, можно не только людей исцелять, но и
Спуск привел их к опустевшему давным-давно бассейну, странным ступенчатым цветникам с неприятными черно-желтыми мясистыми цветами и подвесному мостику через расщелину, в глубине которой шумела вода.
— Мостик-то не такой уж старый, — ощупав веревки, заявил со знанием дела Даль, — как думаете, можно ему довериться? Это не ловушка? Во всяком случае, я такого не чую.
— Я тоже, — через минуту подтвердила леди Даллет, — это просто мост, хоть и не очень надежный. А вот на той стороне... У меня даже слов нет описать, что там творится. Как будто все нити силы оборваны, перемешаны и насильно связаны не так, как надо. Здесь плохо, но там — немыслимо.
— А ведь придется туда идти. Я чувствую тот, второй диск Нардона. Он далеко, но след уже есть, — очень серьезно и почему-то грустно проговорил внук адмирала. И также грустно смотрел на свою ученицу не обронивший ни слова мастер Гайдиар.
— Солнце садится, — ни на кого не глада, мрачно проговорила Орни, — нужно двигаться дальше, нужно найти хотя бы условно безопасное место для ночлега, но... Творец, как же не хочется на ту сторону! Лучше в любое болото, чем туда...
— Кеми, милая, ты можешь заглянуть немного вперед? Ну хоть в завтрашнее утро? — нежно, будто сестру или ребенка, попросил Адалер.
Кроткая леди ор Оклен медленно кивнула и уселась, скрестив ноги, прямо на землю. Какое-то время все ждали в полном молчании, когда она откроет глаза и выйдет из глубокого сосредоточения.
— Мы живы, — наконец произнесла бывшая послушница ордена Времени Всемогущего, — мы вместе. Но смерть стоит рядом и ждет. Если мы разделимся, растеряемся — живым не вернется никто.
— Спасибо, — искренне поблагодарил ее брат государя, — теперь я точно знаю, что надо делать.
Вскоре путешественники, связанные между собой тонким, но прочным тросом, точно скалолазы, вступили на шаткий мостик, показавшийся им очень длинным. Но все заканчивается, и тонкие подвижные досочки закончились, уступив место влажным камням. Прямо от обрыва начинался плотный теплый туман, а под ногами захлюпала вода. В двух шагах не возможно было ничего различить, одежда быстро намокла и стала тяжелой.
— Тьфу ты, как в илатских термах, честное слово, — смахивая со лба пот, прошипел ваюмн, — хорошо хоть, мешки непромокаемые.
— Меня гораздо больше беспокоит, что мы здесь точно слепые котята, — вздохнул Даль, — и магия ни демона не слушается.
— Даже не пробуй, тут все перемешано, — предостерегла его Тайри, — потянешься к воде — откликнется огонь, а в итоге получим катастрофу.
— Я пойду впереди, нас учили ориентироваться без магии в подобных условиях, — сказала решительно леди-птица, — доверяете?
— Тебе — всегда, — хором откликнулись остальные.
Казалось, здесь не было времени. Солнце зависло в одной точке, зацепившись за край котловины. Через три сотни шагов, которые они прошли, точно слепые за поводырем, положив руку на плечо впереди идущему, туман слегка рассеялся. Зато с ума сошли звуки. Можно было кричать соседу в ухо — он тебя не слышал, а потом твой голос обрушивался на кого-то другого спустя некоторое время. Орни придумала писать в блокноте, но бумага расползалась прямо в руках. Знаки и жесты невозможно было точно распознать, туман и тяжелый теплый воздух их искажали. Но как идущий впереди предупредит остальных об опасности? Как те, кто позади, остановят других?
— Восемь, — услышала Орни над своим ухом голос Тайри, которая шла замыкающей, — голос улетает на восемь шагов вперед. Я тут попробую кое-что сделать, а ты просто запомни...
Леди Даллет очень осторожно, как умеют только целители, потянулась к перепутанным нитям Силы. Кто-то, видимо, страдая от чудовищной скуки, или же будучи безнадежно безумен, даже не связал — срастил их неправильно. Именно так, зачастую, целитель видит картину болезни: перепутаны пути жизненных сил, линии Источников воздействуют неправильно и не на то, нити внутри тела оборваны... Если не восстановить все, как надо, победит недуг. Поэтому и здесь нужно попробовать рассечь и срастить всё правильно, сообразно природе. Пусть не все, далеко не все, но хотя бы малую часть. Сначала — то, что дается в руки легче всего, родной Воздух. Он ведь сам стремится помочь и подчиняется с радостью. Вот так, всего лишь рядом с друзьями и чуть впереди... Теперь Огонь, его меньше, и он так и льнет к рукам. Вода... ну пожалуйста, не даром же лучший из Льоффов показывал мне заклинание. Оставшиеся половинки нитей Земли воссоединились сами, точно этого и ждали.
Гай почувствовал, что рука ученицы, до того крепко сжимавшая его плечо, соскользнула вниз. Не отпуская шагающего впереди Трома, он обернулся и успел удержать ее от падения. Налетел резкий холодный ветер и утащил за собой остатки тумана.
— Что случилось? — крикнула Орнери, и ее голос никуда не делся.
—Тайри, что ты натворила? — мастера невозможно было обмануть.
— Ничего, — тихо ответила она. Голова кружилась, ноги стали ватными, от слабости противно подташнивало, — просто я всегда лечила людей, а не...то, что их окружает. Оказывается, и так можно.
— Ты с ума сошла...
— Все, привал, — скомандовал Даль, бросая на землю тяжелый мешок, — теперь здесь безопасно. Тайри. Я запрещаю тебе рисковать. Вспомни, что говорила Кеми.
— Хорошо, я больше не буду, — устало вздохнула юная леди, устраиваясь поудобнее рядом с наставником. Тот посмотрел на нее укоризненно: ведь будет, и попробуй ее останови...
Во второй книге Тайри тоже не забывает о своем призвании исцелять и хранить. В том городе, куда привела героев Тропа, начинается страшная эпидемия, и не всех удастся спасти. Одной из первых жертв повезло, у целительницы оказался хороший помощник.
Внезапно по толпе прошла волна, крики стихли, одиноко звучал только захлебывающийся слезами высокий женский голос:
- Пропустите, пропустите меня к ним, изверги!
Люди молча расступались перед статной, довольно богато одетой женщиной, несшей на руках мальчика лет трех. Руки и ноги малыша безвольно повисли, голова запрокинулась, точно это была тряпичная кукла. Тайри внимательно присмотрелась к матери и ребенку, сотворив «зоркий глаз», и бегом бросилась к лестнице, ведущей вниз, на улицу.
Даррен последовал за ней, услышав только голос женщины:
- Чародеи, умоляю, помогите!
Целительница склонилась над беспомощно лежащим на руках матери крохой.
- Спасите моего сына, маги! Он уже не приходит в себя, лишь стонет и мечется в жару…
- Как давно он болен? - все заклятия были пущены в ход. Все, что можно было “подхватить”, поддержать, облегчить, уже действовало. Леди Даллет мимолетно отметила, что Потоки совершенно не сопротивляются, спокойно устремляясь туда, куда их направляет она.
- Уже четвертый день.
- Почему же вы сразу не пришли к нам или, хотя бы, к Мудрым?
- Мы думали, они просто простудились… И муж был против, не пускал меня.
- Они? Кто-то еще заболел?
- Моя старшая девочка, - женщина всхлипнула, крупные слезы потекли по пухлым щекам, - ей было двенадцать. Она умерла на рассвете… А еще соседские дети. На Мореходной улице, где мы живем, говорят, нет ни единого дома, где не заболел бы ребенок.
Тайри глубоко вздохнула, потом медленно выдохнула сквозь зубы, успокаиваясь. Ну как можно было столько тянуть! Мальчик был плох, очень плох. Жизнь едва теплилась в нем, хотя из признаков болезни присутствовал только небольшой жар, в остальном ребенок казался абсолютно здоровым. Если это обычная простуда, малыш выздоровел бы без посторонней помощи, тем более без магии. В качестве лекарств отлично сгодились бы молоко и лесной мед из Арашамфа. Первое же заклинание Гарды показало истинную природу болезни – злое, прилипчивое волшебство. Выглядело это, как темный клубок, притаившийся рядом с сердцем, поглощающий все жизненные силы, втягивающий в себя тоненькие ниточки первых радостей и светлых воспоминаний, ощущений и стремлений. В нем исчезали заложенные, но пока еще нераскрывшиеся способности ребенка, одна за другой. Целительница отчетливо понимала, что этот мальчик мог бы стать талантливым архитектором. Но уже никогда не станет – Тьма сожрала его талант. По эту сторону Грани малыша удерживала самоотверженная любовь его матери, он держался за нее, как умел.
Нужно было спасать ребенка немедленно, но что можно сделать прямо сейчас, без специальных ритуалов и приготовлений, чтобы не дать Тьме полностью поглотить жизнь малыша? Поделиться с ним собственными силами, заключить прожорливый комок в кокон из света и сжечь его там без следа. Оборвать все нити чуждого волшебства, опутавшие ребенка, проникшие глубоко, но еще не успевшие закрепиться. Целительница взглянула на своего спутника, и Даррен понял ее без слов. Он положил руку на грудь мальчика и осторожно влил в него каплю того Пламени, что носил в себе. Тьма не хотела умирать, корчилась, втягивая обожженные щупальца, но нет силы, способной противостоять Истинному огню. Настораживало только одно – сколько сил это не слишком хитрое волшебство отняло у Тайри и Лоцмана. Хранительница боялась думать о том, справятся ли они с этой болезнью. На сколько их хватит, если уже сейчас столько больных? Все усилия захлебнутся, если только маги не отыщут первопричину этой напасти.
Они успели. Ребенок был теперь в безопасности, счастливая мать рыдала, вознося хвалы Вседержителю и рассыпаясь в благодарностях, а вокруг в задумчивом молчании стояли те, кто совсем недавно готов был разорвать пришлых магов в клочья. Скорее всего, у многих из них лежали дома пораженные неведомой болезнью дети, которым тоже грозила гибель.
Тайри не была в госпитале всего пару дней, но даже предположить не могла, что все настолько изменится к худшему. Раненых было так много, что они уже не помещались в коридорах и залах отведенного под госпиталь дворцового крыла. Лекари едва передвигали ноги от усталости, многие не спали несколько суток подряд. Волшебников и учеников Мудрых сейчас в госпитале не было вообще – все, кто мог, находились на стенах. Так что людям приходилось полагаться только на свои руки и милость Создателя. Лекарств не хватало, обезболивающих средств не осталось вовсе. В здании стоял многоголосый стон, во многих помещениях висел тяжелый запах крови. Хранительница первым делом отправилась к самым тяжелым пациентам, зная, что среди них большинство мучаются от ран, нанесенных тварями Тьмы, а следовательно, именно там ее искусство исцеления нужнее всего. Она переходила от человека к человеку, очищая и заживляя ужасные раны, оставленные когтями, шипами или зубами нечисти, снимала боль и дарила глубокий, возвращающий силы сон измученным страданиями воинам. По умоляющим взглядам, по слабым улыбкам, которые освещали лица солдат, Тайри понимала, как ее ждали. У нее кружилась голова от тяжелого воздуха и слабости, но она не могла оставить своих пациентов. Единственное, что радовало Хранительницу и придавало ей сил – это сохраненные жизни. Кажется, ей в этот раз удалось отвоевать у близко стоящей смерти всех, кто доверился.
Там и отыскал ее Герт – уставшую до изнеможения. Тайри вопросительно взглянула на него: нет ли новостей, но Смотрящий сквозь Время лишь отрицательно покачал головой.
- Не отчаивайся, Тайо. Ему, во всяком случае, не хуже. А еще к нам пробился караван с лекарствами из Арашамфа. С удивительнейшей охраной! Двадцать пять рослых красавцев, очень похожих на твоего Лоцмана. Лесовики чуть не молятся на них.
- Ирольнцы, - грустно вздохнула Тайри, - я знала, что рано или поздно они найдут его.
- Не думаю, что это плохо. Может, они сумеют его вылечить?
- Возможно. Но, скорее всего, они просто заберут Даррена и исчезнут, так же неожиданно, как появились. Что им за дело до наших войн, когда их собственный мир гибнет. Им нужны такие, как Лоцман, умеющие ходить от мира к миру Сокрытыми тропами, чтобы отыскать новое пристанище.
- Ничего себе! – Герт хмуро усмехнулся, - Хороши же они, дети изначально светлого мира! Вот так взять и бросить свой единственный дом, даже не попытавшись его отстоять?!
- Ты не совсем прав. Даррен рассказывал мне, что есть сторонники Исхода и есть те, которые ищут иные решения. Наш Лоцман отправился в свое первое путешествие именно для того, чтобы узнать, как помочь Ирольну. Так, не имея опыта, не рассчитав сил, он очутился в Городе-над-Морем, где мы и встретились.
— Вот оно как было… Я видел Лоцмана как часть пророчества, заглядывая в будущее, но историю его жизни и судьбу его мира, конечно, узнать не мог. Что ж, будем надеяться на лучшее. Тайри, тебе надо поспать хотя бы пару часов, - сказал маг ласково, - на тебя смотреть больно.
- Ты прав. Я просто уже не чувствую себя человеком, - кивнула волшебница устало.
- Хочешь, я посижу рядом, пока ты будешь спать?
- Спасибо, но я не буду спать, - целительница потерла слипающиеся глаза тыльной стороной ладоней, - по крайней мере здесь. Я не могу оставлять Лоцмана одного.
Хранительница сняла перепачканную кровью и снадобьями зеленую робу, набросила на плечи плащ и ушла. А Герт остался мрачно смотреть ей вслед и злиться. Ну почему, почему она вечно возится с кем-то, а не с ним. Волнуется, лечит, помнит каждое слово, боится оставить хоть на минуту. Она ведь не слепая, должна видеть, кто по-настоящему к ней всей душой стремится. Ну ничего, Лоцман, так или иначе, исчезнет скоро - или свои заберут, или помрет от ранения. Тут-то и настанет его, Герта, счастливое время… Надо будет заглянуть в будущее, чтобы успокоиться на этот счет. Да, его учили, что по пустякам время тревожить не стоит, тем более, в личных целях, но кто теперь оглядывается на старые запреты?
Тайри тихо вошла в комнату и сразу устремилась к неподвижно лежащему Лоцману. Герт не соврал, хуже ему не стало, но и лучше тоже. Одри тихонько выскользнула в коридор, с первого взгляда поняв, что уговаривать подругу отдохнуть бесполезно. Хранительница села рядом с Дарреном, который дышал так легко, что его грудь почти не поднималась. сжав обе его ладони, она попыталась сделать самое простое - поделиться силой, поддержать слабеющий организм. Почему на самую простую процедуру, не требующую изощренного волшебства, уходит весь накопленный запас, точно в бездну? Но как бы трудно ни было, Тайри не оставит его. Откуда-то всплыла уверенность, что они оба живы, пока она держит его за руки. Пока она держит его в этом мире, не давая уйти за Грань, как бы ни тянул Даррена в смерть непонятный груз вины. Надо всего лишь найти баланс, чтобы удержать его и не соскользнуть в небытие самой. Создатель, насколько бы проще было, если бы она знала причину! А что, если спросить Серые Зеркала? Они всегда отвечают правдиво…
Тайри не спала и не бодрствовала. Вокруг простирался странный зал, где зеркала всех видов и мастей стояли, на первый взгляд, в совершенно произвольном порядке. И только присмотревшись внимательнее, можно было угадать, где туманно-серебристые стекла образуют спирали и коридоры, отражаясь друг в друге. Целительница идет и идет между ними, не видя своего отражения. Ей холодно и неуютно, и неприятно давит на глаза рассеянный серый свет, какой бывает, когда низкие облака застилают небо.
Тяжелый дым клубится у ног, ластится, точно кот, только его прикосновения заставляют вздрагивать и прибавлять шаг, они холодны, как змеиная кожа. Тишина здесь такая плотная, что давит на плечи, заставляет опускать голову. В отчаянии Тайри кричит, но голос пропадает, точно в кошмарном сне. Целительница поворачивается к огромному зеркалу, в котором нет ничего, кроме пустоты, и спрашивает, что она должна сделать, чтобы Даррен остался жив и невредим. В ответ на ее вопрос оживает другое, за ее спиной. Точно в гладкой озерной воде Тайри видит сцепленные руки, переплетенные пальцы - свои и его. Потом картина меняется: золотой дракон тяжело взмахивает крыльями, рядом парит серебристо-серая, с синими крыльями, птица. Они связаны тонкой, но нерушимой алмазной цепью. Упадет дракон - и птице не жить. Но и обратное верно - цепь проходит через сердце дракона. Где-то на краю сознания знакомый голос едва слышно просит: держи его, девочка. Держи, потому что больше никому другому это не под силу...