Первое убийство
Автор: Андрей БузлаевЧто-то давненько я во флешмобах не участвовал, надо исправиться. Ещё и тем интересных много предложили... И самая интересная, пожалуй — первое убийство героем, предложенная Богданом Костяным:
Суть не поменялась. Нужно представить отрывок, где главный герой убивает первый раз в своей жизни. Его радость от этого события или наоборот - глубокий шок и неверие в происходящее. Ну и сам момент убийства, естественно.
И я с автором согласен: добро добром, а когда тебя приходят убивать, ты едва ли станешь спокойно это терпеть, скорее будешь сопротивляться. И в раскладах "или ты или тебя" выбирать, по сути, не из чего, потому всё это "их есть у меня", как говорится. Разве что шок от убийства (точнее, от смерти врага) случился чуть раньше, чем удалось наконец его добить. Такое случаетя, когда имеешь дело с некромантами — у них всё не так уж и просто... В итоге главному герою романа Будильник потребовалось аж три столкновения с врагом, чтобы наконец его убить, окончательно.
Сразу предупрежу: отрывки спойлерные, отрывки большие. К тому же часть из них я уже выкладывал в других постах-флешах.
Итак...
Оказалось, что ждать смерти — куда хуже, чем просто ждать. Обычно, когда ждёшь, время словно назло замедляется, а тут ещё неминуемый и близкий конец, неизвестность, да прочие гадости накопились… аж до тошноты.
Ещё тишина эта… никогда не понимал выражения «гнетущая тишина», а сейчас начинаю осознавать. Действительно ведь угнетает, зараза такая. И говорить не хочется, не до того уже.
Впрочем, мы боролись с этой атмосферой всеми возможными способами. Сперва решили разобраться с освещением, которое было серьёзной проблемой для двух офисных планктонин, привыкших к слепящим галогенкам. Чтобы хоть как-то компенсировать, мы быстренько метнулись по гостиной капитанов и окрестностям да собрали все встреченные там канделябры, подсвечники и всё, что шло в комплекте. Ну как быстренько… прижавшись спиной к спине и с мечами наперевес, вздрагивая от собственных теней, потому со всеми вытекающими. Всё это добро мы притащили в покои капитанов и расставили по всем углам, подпалив разом.
Затея расхаживать по комнате, дабы не уснуть, нам тоже быстро надоела и мы оба умостились на кровати. Спать не хотелось, как я и предполагал. Не знаю, как Серёгу, а меня уже действительно мутило от перенапряжения. Хорошо хоть бородатый спокойно сидит, а то обычно пытается собрать табурет из подручной пыли, или ещё что в этом роде.
Словно в пику моим мыслям, Серёжа достал один из ржавых двуручников, взятых у Германа и взялся со звоном стучать по лезвию каким-то камнем. При этом не свой, зараза, личный двуручник взял, а бяку какую-то точит. Понимает, гад, что калечит несчастное лезвие не хуже, чем мои нервы. Самому его прибить, что ли? Пока никто не видит. Свалю на Могильщиков, явившихся без оповещения. А то слушать это железное лязганье мне совершенно не улыбается… ладно, часа три ещё протяну. Серёге раньше надоест.
И точно: спустя пару минут каменюка со свистом улетела в дальний угол, а друг начал расхаживать по комнате, помахивая оружием в разные стороны. Якобы разминает запястья. Лучше сделаю вид, что поверил, пока сам по морде не огрёб.
– Вот уроды, а? – возмущённо проревел Борода, уже во всю размахивая мечом. – Ну кто так делает? Никакого уважения к страдальцам, агась. Всем ведь ясно, что убивать нас придут. Так чего тянуть? Давно бы пришли и к стороне! Или хоть предупредили бы, к скольки их ждать, а то…
– А чего мелочится, Борода? – мрачно усмехнулся я возникшей в голове картине. – Ты им знаешь что, ты им предложи на будущее вообще отсюда не уходить, а? Дескать, зачем вам, камрады Могильщики, туда-сюда бегать? Сидите прямо тут, в кабинете капитана стражи, а у нас как новые суицидники появятся, так мы их к вам и приведём, чтобы, стало быть… – не придумав, как закончить мысль, я лишь развёл руками перед собой, намекая на процесс и окружение.
– Думаешь? – с сомнением уточнил Борода. – Не, это уже к Пратчету. Его тема, агась.
– Не знаю я, кто у тебя там с такими темами, а мне вот как-то…
– Да Игоряш, мне самому не улыбает ни в один улыбатор, ну! – возмущённо прокричал друг и вернулся на кровать.
Я обернулся, чтобы ещё что-то ему высказать, или успокоить, но в стекле за ним заметил какую-то странность. Зеленоватое свечение в оконном стекле. Разумеется, мне стало любопытно. Может, просто стекло неочищенное и зелёное, а может… ещё что-то. В любом случае, лучше отвлечься на это, пока есть такая возможность. Снова думать о грядущих гостях и их визите мне окончательно осточертело.
Распахнув окно и вдохнув прохладный ночной воздух, я по пояс высунулся наружу в поисках источника света. Это оказалось делом нетрудным, ведь уже вскоре из-за одной из башенок, что тут и там возвышались над стеной в задней части замка, показался зелёный полумесяц. Насыщенный, но не травяной, а ближе к мятному. Я чуть из окна от удивления не вывалился.
Тем более, что месяцем дело не ограничивалось.
Собственно, лун было аж три: зелёная, самая крупная в тройке, рядом с её частично затенённым планетой контуром лиловая, чуть меньше, но всё равно раза в полтора крупнее Земной, и алая, самая маленькая из трёх лун, висевшая значительно правее и выше двух других над горизонтом. При этом у каждого небесного тела была своя фаза — зелёный полумесяц, судя по рогам, был в фазе роста, алая освещалась полностью, а лиловая пребывала в завершающей фазе. И всё это великолепие было окружено таким ковром ярчайших звёзд, что необходимость фонарей на улице казалась как минимум странной.
Перевесившись через подоконник, я начал следить за стражниками, ходившими по внутреннему двору позади казарм, а так же вдоль стен и по оным. Я насчитал человек семь в округе, но они не стояли на месте, потому не ручаюсь. Несколько стражников дежурили, сидя на табуретах, другие расхаживали из стороны в сторону, периодически сменяя друг друга. В целом всё грамотно, но что-то не так… впрочем, такие нюансы Серёге больше моего известны. Может, всё и в порядке, а мне просто придраться хочется.
Я вновь перевёл взгляд на небо, на огромный зелёный полумесяц. Почему я не видел их в прошлую ночь? Может быть, уснул слишком рано и они не успели ещё взойти? Возможно. Надо будет расспросить Зенирига о прочих особенностях, чтобы не как дурак из лесу. Ну ладно, утром… эмм… ну, если доживу до утра, конечно.
– Серёг, а ты это видел, а?
– Что там? – всё так же мрачно, но уже с сонными интонациями прогудел друг. – Могильщики по небу идут? С тортом наперевес, агась. Извиниться хотят, да сообщить, что передумали нас резать. Так?
– Эээ… Нет, луны красивые. Целых три!
Реакции не последовало. Поняв, что Бороду это не интересует, я закрыл окно и побрёл обратно, на исходную, но передумал и решил доесть последний кусок пирога, чтоб тот глаза не мозолил. Борода оказался у него молнией и победоносно подразнил им меня.
– Доволен? – уточнил я. – Молодец. И что тебе, позволь спросить, помешало его сразу съесть, пока я не собирался?
– А эффект не тот, Игоряш. Ладно, не гунди. Еда у местной знати вкусная, но как-то бесполезная. Давай заначку расчехлять. У меня там с Москвы ещё чего-то… как думаешь, сколько мы уже кукуем?
– Не знаю. Хотя, если по лунам судить, да и в целом по небу, то должно быть что-нибудь два, или три после полуночи. А вернулся я предположительно в районе одиннадцати. И ключевое слово тут — предположительно, потому что мои часы дурь полную показывают. Если им верить, то сейчас шесть утра. Ну не бред?
– Может, и не бред. Ты чего у мага про отношение времени не спросил? Вдруг тут другой часовой пояс, или там… ну ты понял, Игоряш!
– Понял. Но тогда — не вспомнил. А чего ты со мной не пошёл?
– Ну… – затянул Борода.
– Вот и отстань. Блин, да правда, когда уже эти уроды явятся-то? Вот мне бы лучше вызнать, когда они обычно наведываются, чем твою хрень про время, будь оно не ладно.
– Игоряш, угомонись. Хоть бы они на вовсе не приходили. Я вот не обижусь, агась. Кстати, это вариант. Вдруг они про твой меч прознали, какой он клёвый, и бздят соваться?
Я лишь пожал плечами, сильнее налегая на бутерброды и заливая в себя остатки местного компота. Блин, голод такой, будто и не ели ничего. Ладно, спишем на стресс от ожидания смерти. Собственно, имеем право. В том числе и пожрать как не в себя. Смертникам оно по рангу положено, сколь помню.
Спустя ещё час брожений и вылёживаний на кровати в самых разных позах, у меня начала кружиться голова. Зато тошнота не так подкатывала, желудок успокоился… вроде бы. Я уже не понимал, стресс это, переутомление, или недосып.
Тряхнув головой, что бы хоть малость придти в норму, я с трудом оторвал зад от мягкой кровати и поплёлся к Серёгиному рюкзаку, из развязанной горловины которого торчала початая бутыль колючей минералки.
И замер на полпути.
Мне почудилось странное движение воздуха в комнате. Словно бы сильнейший сквозняк, дувший в центре комнаты, при том от потолка к полу. Я ощущал его всем телом и в особенности — кожей. Вот только больше ни что в комнате этого не подкрепляло и не показывало: ни единая бумажка лежавшая на письменном столе, никакой сор на полу, ни даже пламя свечей — ничто не сдвинулось и даже не шелохнулось. А казалось бы, на полу сплошь полиэтиленовые пакеты, ну много ли им надо?
Быстро осознав, что всё это ненормально, а так же к чему всё идёт, я выхватил меч и в один прыжок встал ближе к двери. Ещё и на админушку обернулся.
Серёга намёк понял быстро и тоже перехватил в боевое свою двуручку, которой всё гравировку тряпочкой полировал. Повезло, что не опять за ту ржавую гадость взялся, а то застали бы его всё одно что без порток… чёрт, а где мой щит?
На поиски времени не осталось. Дождались, твою мать, начинается…
В том самом месте, где я во сне в последний раз видел «балахона», воздух начал искажаться и в нём появилась горизонтальная чёрная полоса, изломанная, словно молнии. Ко всему мне показалось, что она при том ещё и вращается на огромной скорости. Бред, но в данном случае — не факт.
Постепенно полоса начала расширятся и, издав негромкий хлопок, обрела форму человека в чёрном балахоне. Я сразу узнал лицо под капюшоном. Это был тот же самый урод, что убил нашего предшественника у меня на глазах. Взгляд его был всё таким же безумным, и ухмылка не сходила с лица не на секунду.
– Хах, знакомые всё лица, – бросил он в мою сторону своим противным голосом. – Что, так тут понравилось, что обосноваться решил? Зря…
Было видно, что мы его совершенно не пугали. Чёрт, а если вдуматься: два мужика с мечами, крупные, да с такими-то тесаками… пожалуй, я бы обо… кхм… испугался, наткнувшись на таких среди ночи, при том ничуть не меньше, чем от парочки с пистолетами. А этому — наплевать. Это кем же он себя возомнил? Ну или он конченный псих. Впрочем, одно другому не мешает, как уверяет Борода.
Парень меж тем подошёл к столу и, схватив кувшин, опрокинул его себе в пасть в надежде попить.
– Что, всё выпили? – наигранно-обиженно возмутился он. – Это так негостеприимно! Могли бы и мне оставить. Глядишь, только одного бы из вас убил… сегодня. Значит, сами виноваты. Оба сдохнете. Ах, да… голову надо оставить. Иначе магистр опять будет недоволен Мезгуртом. Кстати, я Мезгурт. А вы? Ну, раз молчите и Магистр требует, значит, придётся вам умирать мучаясь. Плюясь кровью и любуясь собственными кишками, да. Хотя они красивые… по-своему. Особенно, когда твои собственные… у тебя перед носом на меч наматывают, как на вертел…
Я бросил быстрый взгляд на Серёгу. Стоит, зараза, глазами хлопает, нифига не понимая, только таращится на врага, да в меч вцепился… вот и чего этому чёрту нас бояться? Два пенька с глазами, которые по глупой оплошности вооружили.
А «балахон» всё не затыкался. Взял стул, выставил его меж мной и дверью, уселся, закинув ногу на ногу и продолжил трындеть:
– Так кто желает первый? Впрочем нет, а кто вообще у нас тут этот, второй? Мальчик, поведай, а кто твой друг? Кто этот статный дядя с бородой? Он тоже любит шутить шутки с материализацией?
Мы не ответили. Я лично не до конца понял вопрос, да и… чёрт, куда ж я щит-то дел? Вилы как нужен, позарез просто! В прямом, подозреваю, смысле. И главное, ни единой дельной мысли в тему в башке так и не появилось. Ни как свалить по-быстрому, ни как накостылять этому уроду…
– Молчите? – с обиженными нотками уточнил незваный гость. – Ничего, многие молчали… Не все. Парочка договориться пыталась, один пощадить умолял. Зато потом, когда я начинал, вопили уже все, да на один лад. И вы исключением не станете. Ни ты, светленький, ни ты, косматенький.
Не смотря на мою вроде бы готовность, я упустил момент.
Мезгурт в одно движение вскочил, роняя стул и пошёл на нас. В одно мгновенье он левой рукой ухватился за рукоять меча, возникшую прямо под его пальцами, а с правой в нашу сторону полетела прозрачная полусфера, быстро расширявшаяся и объявшая собой всю комнату. Руны на моём клинке полыхнули чуть ярче, а по лезвию пробежал оранжевый росчерк, похожий на всполох пламени Справа охнул Борода, послышался металлический грохот и лязг от его доспехов. Я даже не оборачиваясь понял, что от этой полусферы Серёгу сковало так же, как и того бедолагу Доньера в моём сне, кровь которого красовалась у меня под ботинками. А меня не сковало. Значит, польза от меча действительно есть.
Осталось это преимущество не про… терять, иначе что толку?
Борода каким-то чудом заметил, что я всё ещё способен функционировать и теперь радостно хрипел из-под кровати. Впрочем, факт, что меня не сковало, не остался незамеченным и для врага.
– Мальчик, ты по-плохому хочешь, да? Да?! А мог бы ещё вчера, с предшественником. А вместо этого друга сюда привёл… Ты не переживай. Ты увидишь, как твой друг умрёт. Хоть я и начну с тебя!
Завопив, он кинулся на меня, заводя свой меч за спину для мощного удара. Его меч едва ли уступал клинку Бороды, но лезвие блестело сине-чёрной… сталью? Чёрт, из чего бы ни был, а всё одно — тяжеленный ведь двуручник! Как он с ним одной рукой управляется?!
Понимая, что мне такой удар не остановить и вспомнив все уроки Дарена, я поспешил сесть. А куда ещё-то, собственно? Сел на корточки, при этом начав скручиваться в сторону и разворачиваться. А ещё тыкать в руны, сугубо в рекомендованной придворным Зениригом последовательности, дабы активировать меч в нужную фазу, или кто оно там…
Когда меч привычно блеснул рунами, обозначив активацию, я как раз закончил разворачиваться и выставил клинок над головой, подставив как раз под второй удар врага, возвратный. Мы замерли, скрестив мечи.
Я боялся пошевелиться. Что в итоге-то? Сработало? А если пошевелюсь, связь не разорвётся? А точно эта штука будет работать на Могильщиках, будь они неладны? А…?
Голова гудела от тысячи вопросов, возникших в одно мгновение, но стоило чуть выдохнуть и расслабиться, как я понял: всё сработало как надо. Замер не только этот псих с кривой гримасой, но и само время замёрзло. Это подтверждала капля, замершая в паре сантиметров от лица Мезгурта… то ли пот, то ли слюной брызжет. Это могло быть и то, и другое, но подробностей я выяснять не хотел.
Хорошо, а что дальше? Зря я это сходу не продумал. Ведь было столько времени, а я, блин, как всегда… Ладно, для начала можно попробовать встать. Главное медленно, чтобы не разорвать контакта меж скрещенных мечей, а то сдаётся мне, что вся штука именно в нём.
Пришлось подниматься в раскорячку, не шевеля руками, всё медленно и с невероятной концентрацией на каждом движении. Не знаю, каким чудом, но мне это удалось — Могильщик остался стоять неподвижно, даже не дыша, а я смог и ноги распрямить, и спину из колеса выпрямить.
Блин, а красивый у него меч. И правда на оружие Бороды очень похож. Или не очень? Ну, пропорции — один к одному. А метал всё же больше в черноту, чем в синеву. Ещё и наледью покрылся, инеевой коркой в точке контакта с моим.
И что делать дальше? Ни малейшей идеи. Твою мать, и посоветоваться-то не с кем. А что если… Нет, я сомневался. Сильно сомневался! Но рука всё равно потянулась к самому верхнему из символов на лезвии моего меча. Палец отморозит? Может. А почему Зенириг её не активировал, а со второй начал? Чего-то он ведь испугался, раз не стал? Или вторая показалась ему более знакомой, привычной, потому с неё он и начал? Или… ай, да будь уже что будет!!
И действительно, отморозило. Но не палец. Меч. Врагу. Вообще, всё так быстро завертелось…
…особенно Могильщик! Его клинок разлетелся в точке контакта, обрубок просвистел мимо моего локтя, да так близко, что я едва смог увернуться. Мезгурт как-то неловко крутанулся и дёрнулся назад, отступая к столу. Он порядком ошалел от случившегося. Это легко читалось на лице. Ну оно и не мудрено: по его-то мнению он уже раскраивает мне черепушку на две ровных арбузных половинки, или же вырубает меня точным ударом в шлем, или уж какую ещё дурь-то он себе нафантазировал там, а вместо этого я вскочил, улыбаюсь и меч ему сломать успел когда-то.
От кровати послышались одобрительные похрюкивания и хрипы Бороды, обрадованного перераспределением сил. А он ведь всё ещё под заклинанием Могильщика, да? Надо бы поторопиться, а то как бы чего не того… где, блин, Зенирига и Дарена носит, почему ещё не явились? А обещались, гады!
Оглядев безумным взглядом обломок своего меча, Мезгурт снова завопил и кинулся на меня. В этот раз я не стал блокировать, вспомнив нравоучения Дарена. Да и та шутка Серёги из боя с Лиркопом будет полезна. Так, этот у нас левша, да? Тогда шаг влево, отсчёт до двух и… взмах снизу вверх. Прямо от пола и куда попаду, да.
Не переставая вопить, Могильщик отлетел к столу, споткнулся об него и куборем улетел за него, начисто скрывшись из поля моего зрения. Я незамедлительно перехватил меч в другую позицию, из уроков Дарена, и пошёл к столу, направив клинок на оный.
Не дошёл.
Сперва на столешницу с грохотом легла левая рука, уже затянутая в не весть откуда взявшуюся чёрную кожаную перчатку, после замаячила верхушка капюшона и часть спины. Маг, или кто уж он там, поднимался с видимым трудом, всем весом опираясь на стол, громко кряхтя и брызжа слюной. Стоило ему выпрямиться и я увидел, что его правая рука отсутствовала. Вместо неё был лишь пустой рукав, болтавшийся на паре ниток, тоже почти отрубленный.
– Ты, скотина, что творишь?! – голос однорукого Могильщика срывался на истеричные нотки, а на лице читалось лишь удивление, словно потеря руки его не сильно-то и беспокоила. – Откуда ты такую дрянь раздобыл?! Да чтоб тебе с колокольни свалиться, тварь ты наглая! Все стражи как стражи — придёшь к ним, прирежешь и всё, а этот!! Руку хоть не выкидывай, вернёшь при случае…
Договорив, Могильщик взмахнул уцелевшей конечностью и, обратившись в прах, исчез без следа.
Сказать, что я охренел от всего произошедшего — крайне деликатно промолчать. Я… я… я прежде так никогда. И, дай-то боги, больше не придётся! Это ж… ё маё! Ладно, спокойно. Надо Бороде помочь.
Едва я лишь подумал о помощи другу, как за дверью в наши покои послышался лязг железа и какие-то хлопки, вроде выстрелов, но со странноватым эхом. Гроза? С чего бы ей, собственно?
Повернувшись на звук и собираясь встречать новых незваных гостей… я встретил, собственно, дверь. Лбом. Точнее шлемом, но особой разницы я не заметил. Ещё и отлетел от неё, чисто из уважения к процессу.
Через долю секунды бой уже во всю кипел: центральный, самый здоровый из вражин, радостно захохотав, бросился в объятья к вопящему во всю глотку Серёге; тот, что был помельче в плечах и не сильно уступал в комплекции своему другу, второй обладатель кожаных наручей, рванул к Бистрегзу; ну а самый мелкий двинулся ко мне, безумно хохоча во всю глотку и замахиваясь невесть откуда взявшимся в его руке мечом.
Подбежав почти вплотную ко мне, он сделал резкий прыжок влево, что я едва смог уследить и поспеть повернуться вслед за ним. Чёрт, остальных не вижу. Гадать теперь придётся, как они там.
…от зараза! Когда, блин, гадать? Этот полоумный урод уже во всю мечом машет, надо о своём бое думать! Ещё немного и уже мне потребуется новая рука!
А где меч? Чёрт, куда этот псих дел меч и что делает с ножом?
Твою мать… зачем этот придурок режет свою руку?! Он на ней пытается что-то вырезать, не иначе. Натурально — дырки в руке ножиком ковыряет! Точно псих.
И с этим ножом, измазанным в собственной крови, он пошёл на меня. Начал перекидывать ножик из руки в руку, пытаясь отвлечь.
В итоге, ухватив его лезвием вниз, он попытался нанести удар снизу, наотмашь. Я чуть отступил и чисто по наитию прикрылся мечом. Раздался металлический звон. Его ножик как по волшебству обратился в полноразмерный клинок и он на возвратном движении руки ударил сверху, компенсировав тем самым всю дистанцию, что я успел создать.
А следом за первым мечом в меня прилетело и лезвие второго, что возник в его левой руке. Отбил их удары я криво, против всей науки Дарена приняв в меч, но что-то было не так и со стороны врага…
Меж тем Могильщик отскочил, злобно скалясь, и принялся с удивлением меня рассматривать. Почему все удивляются, я понять не могу? Впрочем ладно, признаю — я сам в шоке, что всё ещё живой.
Ну и конкретно этого дядю понять можно. Он-то рассчитывал, что я по неопытности прозеваю, как он второй клинок достал (призвал?), да и делал он это уже прыгнув на меня…
Так, а куда опять его мечи делись? Всё, с этого момента я официально ненавижу магов.
В бою возникла очередная пауза и мне пришлось приложить невероятные усилия, чтобы не повертеть башкой и не глянуть, как там дела у остальных. Спасло воспоминание об одной ещё школьной драке, где за подобную оплошность однокласснику нос в трёх местах сломали. Не нарочно, как не забавно. А мне могут голову открутить за те же ошибки, потому уж точно стоит перетерпеть.
Мой противник все эти мысли любезно подтвердил, бросившись на меня уже в открытую, сходу продемонстрировав оба клинка. Вид тёмной стали отрезвил мой мозг и я понял, что противопоставить этому психопату мне совершенно нечего.
За исключением того, что у меня и так есть.
А есть у меня только мой меч, украшенный лилово-синими рунами и приятно отягощающий правую руку.
Нас разделяло всего два метра и я быстро догадался, как же мне выиграть времени. Я кинулся наутёк, попутно нажимая на все известные мне символы с поверхности клинка.
Пробежал я не много, метра три, к тому же спиной вперёд, но этот полоумный заметил мои действия и бездумно кидаться уже не стал. Наоборот — он ещё больше разорвал разделявшую нас дистанцию, что позволило мне спокойно разобраться с рунами.
Так, этот, усиливающий именно охлаждение от контакта, будет «Заморозка». А эта вроде бы даёт замедление времени до нуля… Ааа, замораживает время и пространство, ведь это клинок льда! Изящный юмор был у создателей, конечно. Во всяком случае, мне нравится. Ну так и буду этот символ звать — «Замедление». Чтобы не путать с первой. А третий, за счёт которого я Бистрегза победил… пусть будет «Владение клинком». Его пока повременю и активировать не буду.
А почему остановка времени при контакте с мечём оппонента перестала работать? Я же бездарь и неумеха, у меня все надежды в бою на неё были!
В процессе тыканья в клинок я вдруг осознал, что и на щите у меня сейчас те же самые руны. Активировать ещё и их я не успел, поскольку экс-однорукий уже пытался перерезать мне горло. Устал ждать, подкрался и попробовал ещё разок. Пришлось вновь спешно двигаться спиной вперёд (тактическое отступление, а не бегство!) и при этом не забывать махать мечом, чтоб остудить пыл оболтуса.
В какой-то миг мне вдруг показалось, что настал подходящий момент. Я тут же ослабил свои нелепые «защитные махи» и подпустил врага самую малость ближе. Стоило ему подойти, как я незамедлительно попытался контратаковать. Тот факт, что у противника боевого опыта в разы, если не в десятки раз больше моего меня смущал, но я всё-таки надеялся на удачу.
Не помогло: опыт противника в купе с изрядной ловкостью и малыми габаритами сыграли в его пользу. Могильщик не стал отступать, а всего лишь подпрыгнул, ловко выгнувшись всем телом по ходу полёта, одновременно закручивая своё тело по спирали. Тем самым он разом ушёл от моего клинка и нанёс ответный удар, ушедший в щит, после чего ещё и оказался у меня за спиной.
Я снова не растерялся. Решил пойти глупостью против хитрости. Или наоборот? Чёрт его разбери.
Я ускорил своё уже начатое в атаке вращение, довершил оборот по инерции и нанёс по противнику ещё и второй удар, дотянувшись до него как раз в тот момент, когда он вернулся ногами к земной тверди. При том я успел перехватить меч обеими руками, чтобы добавить силы клинку, но даже так этот ублюдок смог без особого труда заблокировать его, парировав одним лишь правым мечом.
А где левый?
Подумать об этом он мне, конечно, не дал.
Не тратя времени даром, он решил надавить мне на психику: приблизился ко мне своей бледной харей и рассмеялся прямо мне в лицо, лыбясь во все двадцать два зуба и стараясь, чтобы смрад от его оставшихся в пасти гнилых зубов попал точно мне в нос.
И про второй меч не забыл, попытавшись загнать его мне под броню. Пришлось изрядно вывернуть руку, до ломоты в сухожилиях, дабы выставить щит для сносного блока. Мне лишь чудом это удалось! Хоть в чём-то повезло.
В отличии от магии. Она меня не переносила, судя по всему: замедление почти начало работать, как тут же улетело в тартары — вражеский меч, на контакте с которым всё так удобно завязано, обратился чёрным песком и попросту осыпался с лезвия моего, а сам этот урод играючи увернулся от соскочившего в пустоту моего клинка, сделав шаг назад.
Зато я наконец увидел, как именно ему удаётся обходить эти «заморозки»! Это само по себе преимущество.
Осталось придумать, как с этим бороться.
Хотя изначально стоит придумать, где бы раздобыть пару лишних секунд на эти раздумья. Второй-то меч у Могильщика не осыпался и он уже летит на меня!
Плюнув на все раздумья, я вновь поспешил отступить ещё хоть на пару шагов, стараясь не сводить взгляда с противника. Так же я старался немного забирать влево, чтобы в пылу боя не влететь задом в горящий костёр (он без труда выдаст мне больше повреждений, чем Могильщик), или не споткнуться о ту корягу.
Улучив момент во всей этой беготне, я наконец активировал щит. Не знаю, что именно я врубил, но вроде бы в «замедление» попал. Главное, чтобы этот псих был туп как пробка и попался на такой примитив. Впрочем нет, куда важнее — чтобы мне повезло и вся эта задумка сработала, и щит смог перенять на себя свойства меча, хотя бы частично.
Когда мы вновь готовы были сцепиться, нас опять прервали. При том крайне неожиданным образом: всю поляну огласил громогласный вопль. Натуральный рёв, которому позавидовали бы многие дэт-метальные вокалисты. А следом ещё второй ему под стать, навыками и мощью превзошедший первого оратора многократно… ужас.
От этих «воплей раненного медведя» мой противник сперва опешил, как и я, а после не удержался и повернул голову. Я сам-то лишь чудом сдержался от порыва, но этого чуда хватило, чтобы переломить бой. В один рывок я оказался рядом с ним и рубанул мечём в его направлении. Не целясь, куда придётся.
…и я опять отрубил ему правую руку. Ключевое, конечно же, опять. Ну а что я, виноват что ли, что они руки отращивают, будто новые рисуют?! Хотя в этот раз не всю руку, только кисть… и хреновенько как-то отрубил, оставив болтаться на лоскуте кожи. Хорошо хоть кровотечения не было — мой меч заморозил всё к известной матери. Хотя меня всё равно чуть с души не свернуло от вида этого болтающегося обрубка, так и не выронившего из скрючившихся пальцев клинка.
Остановило лишь то, что бой ещё продолжался и требовалось действовать. Убивать противника я не хотел, отлично понимая, что смогу взять его живьём. Живой враг — это разведданные, которые никогда лишними не бывают. Сам я едва ли смогу его грамотно допросить, однако народу тут хватает, умельцы найдутся.
Я резко напрыгнул на вражину, не давая ему опомниться. Ещё так удачно (а удачно ли?) попал — коленом прямо в культю, да навалился всей тушей, пробив в грудину. Мелкого, откровенно тощего психа просто смело от такого удара и он завалился на спину, начав громко стенать. Сперва вопил, конечно, когда я руку отсёк, но удар краем кирасы в челюсть вполне буквально отбил у него желание к заливистым руладам.
На этом он не успокоился и, едва очухавшись, попытался напасть вновь, призвав очередной клинок, однако лезвие моего уже уткнулось ему в кадык, напрочь гася желание к продолжению разборок.
До меня только теперь дошла вся важность момента: если несколько веков никто не мог победить Могильщика в бою, то сколько же лет их живьём не брали? А если вообще никогда? Не долго думая, я встал ботинком ему на грудину, придавив к земле, и начал спрашивать обо всём, что счёл важным в тот момент:
– Как тебя зовут? Отвечай! Чего вы от нас хотели? Что вам нужно от жителей Иншадарра, ну?!
– Мезгурт! – взвыл Могильщик, пытаясь оттолкнуть мой ботинок и нелепо дёргая раненой рукой. Его голос показался мне ещё более противным, чем обычно. Видимо сорвал связки, когда вопил, потому и не может нормально держать интонаций. – Мезгурт я! Я в ордене недавно, я ничего толком не знаю…
Я чуть отступил, убрав ногу с его туши, но оружия убирать не стал, чтобы у пленного не возникло идей о побеге, а сам продолжил допрос, если можно его таковым считать.
– Недавно? Сколько это — недавно?
– Всего две зимы как меня приняли, я ещё рядовой маг.
– Ладно. А от нас чего хотели?
Новый знакомый уже открыл было рот, чтобы ответь, но из-за его гнилых зубов раздался вдруг совершенно другой, не менее знакомый мне голос, звучавший в разы сильнее, чем обычно. Его обладатель почти что кричал через «новичка»:
– Размечтался! Этот червь ничего тебе не скажет, капитан, смирись. Мезгурт… Давно пора ему сдохнуть. О, не переживай, капитан. Я сам об этом позабочусь!
Сказав эти слова, Могильщик извернулся как змея, выхватил откуда-то уже знакомый мне нож (или кинжал, шайтан его разбери) и воткнул его себе под челюсть. Да так, что остриё клинка блеснуло меж гнилых зубов и выглянуло из верхней части черепа…
Я чуть отступил и безвольно рухнул на задницу. Твою же мать, куда я, б…ь, попал?!
Яркое пламя, жар от которого без труда докатывался до меня, осветило далёкие двухэтажные поместья, домишки обслуги и захолустных графьёв… такие уютные, и такие недостижимые — огненная полоса перечеркнула обе улицы, что расходились от площади перед гостиницей. Единственные пути к бегству для нас перекрыты.
Но так же они высветили и фигуру мага, чёрным силуэтом вырезанную посреди этой вспышки — словно застывшая своевольная тень, не желающая поддаваться лучам света. Если маг внутри, то всё предельно просто: убираем с поля боя мага, с ним уйдёт и преграда. Наверное… надеюсь. В любом случае, мага нужно убрать как можно скорее, пока он ещё чего не начередил.
Убрать… так рассуждаю, будто это охренеть как легко. А мне ведь вообще к нему лезть — «не улыбается ни в один улыбатор», как сказал бы Серёжа.
Будто уже произведённого эффекта было мало, маг показал и свой излюбленный приём — метнул мне за спину, в гостиницу, очередной огненный шар. Я наконец смог внятно разглядеть это «диковинное» заклинание.
Впрочем, сарказм не уместен — тут оно и впрямь оказалось своеобразным: вражеский маг свёл руки перед собой, на уровне пояса, меж его ладоней начала плясать яркая искра. Она быстро увеличивалась в размерах, дёргаясь в разные стороны и я не сразу понял, что это бешено вращающийся клубок, на который колдун наматывает некое подобие огненной бечёвки. Когда шар стал размером со средний кочан капусты, маг метнул его по широкой дуге, ровно в двери гостиницы, от чего меня осыпало каменным крошевом (благо расстояние не позволило навредить мне чем-то большим).
Не смотря на откровенный страх, сковавший поясницу свинцовым поясом после всего этого огненного выступления, я направился прямо к тёмной фигуре, плюнув на гостиницу и всё прочее. Вояки тоже сомнений не испытывали и шли рядом, но вскоре начали даже обгонять. Возражать я не стал — боевой опыт всё ещё не на моей стороне. Мой конёк это тупая спонтанность, иногда с удачей в комплекте.
Стена пламени сразу же замкнулась за нами, лишая возможности передумать. В сущности, и желания не было. Опять появилась странноватая уверенность в собственных силах. Оно вообще крайне удобно — быть храбрым, когда ты третий в очереди на бой!
Первый из стражников кинулся на врага метров с двух, попытался ударить сверху, разрубить противника. Его меч разрубил лишь воздух, враг легко уклонился от клинка… и тут же, не давая опомниться, ухватил стража правой рукой за подбородок, вцепившись, как клешнёй, а левой упёрся воину в плечо.
И потянул… в разные стороны…
Кровь брызнула из-под пальцев врага, будто он раздавил переспелую ягоду. Площадь огласил вопль боли, быстро захлебнувшийся… буквально, мать твою, захлебнувшийся! Эта тварь пыталась оторвать голову бойцу, но вместо этого выдрала нижнюю челюсть, разодрав кожу, мышцы, и… это выглядело отвратительно, но из-за пламени я мог видеть абсолютно всё, каждую деталь! И вывалившийся язык, повисший у залитой кровью шеи, и болтающуюся на каких-то нитках челюсть бедолаги, и его затухающий взгляд. Твою мать, куда я попал?! Что за дурдом?!
Второй боец справился со ступором быстрее меня и бросился на противника, вопя во всю глотку:
– Сдохни, отродье Могильщиков!!
Отродье не послушалось. Лишь сделало короткий шаг навстречу и столь же короткий взмах рукой, от которого боец улетел за пределы пламенного круга, легко перелетев над ним. Стокилограммового мужика, и так запустить? А оно точно — маг?!
Я не стал кидаться сломя голову, шел почти спокойно. Неспешно, во всяком случае. За счёт этого я успел разглядеть пару нюансов.
Например, открытый перелом на руке «отродья Могильщиков». Той самой руке, правой, которой Оно как раз отшвырнуло бойца. И тот самый перелом, которого эта тварь (магом или человеком его даже в мыслях обозначить язык не повернётся) казалось, не замечала: Могильщик — а я убедился, что хоть роба и порядком запачкана землёй, а это именно он — продолжал уверенно что-то колдовать, ловко орудуя пальцами… Да так ловко, будто и они изломаны в кашу: фаланги выворачивались попросту противоестественно.
У меня сложилось впечатление, что маг пытался сотворить два заклинания разом, при том силясь выполнить их на языке жестов… такое вообще возможно? Зря я ту книгу не дочитал. И зря с друзьями не попрощался. Точно сдохну я здесь…
В правой руке мага возник здоровенный топор, с двумя лезвиями. И как он его держит только? Впрочем, раз сумел так легко здорового бугая в броне откинуть, словно он всего пару кило весит, да ещё и руку разворотив об его шлем в труху — силищи ему не занимать.
Стоп, а как он вообще держит хоть что-то при таких переломах? Мышцы могут как-то компенсировать, но это же боль чудовищная просто!
Пока я вспоминал школьный курс анатомии, на который этот урод плюнул, как все маги — на физику, он довёл до ума второе заклинание, предназначавшееся уже лично мне.
Сперва в меня полетела уже знакомая прозрачная полусфера, которую я легко разрубил мечом на подлёте. После обе руки мага объяли лиловые всполохи и меж его ладоней сформировался странноватый светящийся вихрь того же цвета, над которым плясали своеобразные миниатюрные вихри, только наоборот. Они напоминали щупальца, или вроде того, что колыхались над мутной поверхностью шара. Меж ними сверкали всполохи мелких зелёных молний, что тоже не предвещало ничего хорошего.
Всё это маг сотворил молниеносно, всего за пару секунд, и тут же швырнул в меня.
Шар летел на своих вихрях столь медлительно и неспешно, что я хотел уже уклонится, а сам прорваться ближе к магу, но тут эта хреновина качнулся в полёте вслед за мной, будто наводясь на цель, точно живая. Значит, или эта болтанка порвёт меня в капусту неизвестным, но наверняка болезненным спецэффектом, или маг топором зарубит, когда я отвлекусь на эту штуку.
Или я мага, а меня — шутка.
Или просто споткнусь и угожу мордой прямо в стену пламени, к которой меня так старательно теснят.
Чудесно! Смерть сегодня предлагает донельзя «богатый спектр вариантов». И всего секунда на раздумья.
Каким чудом я успел за всем уследить — ума не приложу. Ещё и руны «запустил», даже не взглянув на них. Может, адреналин помог? В любом случае, я успел быстро подготовится к атаке, смог выцелить этот шар клинком, наведя острие точно в центр, да ещё и умудрился заметить, что создатель этого непотребства несётся ко мне во весь опор по широкой дуге, заходя справа.
И что мне делать, как отбиваться? Мозг почему-то вспомнил финты Бородатого, как он руку с мечём на лестнице разминал. В принципе, чем не вариант? Хоть какой-то, во всяком случае.
Когда шар оказался рядом со мной, я крутанул кистью. Лезвие меча описало круг, пройдя сквозь шар. Казалось, это не возымело эффекта, но я и не особо рассчитывал. Мне важнее было срочно отскочить, сделать шаг назад и прикрыться щитом. Что я и сделал, собственно, перестав следить за склизким лиловым шаром.
И как нельзя вовремя! Сверху на меня уже летела тяжёлая секира. Удар оказался такой силы, что лезвие без труда прошло сквозь щит, разрубив его едва не до центра. Руку осушило и прожгло болью, я невольно подался вперёд от инерции, сам при том пытаясь ударить врага мечом в живот. Удалось, меч попал!
А я — заорал…
То ли от боли, то ли от… нет, от второго. Его лицо… боги! Он же только вчера умер, как… когда он успел так? Нижней челюсти нет, только какие-то лохмотья, а в верхней зияет дыра, чернеет, будто нарочитая подпись смерти. Язык, обмазанный засохшей кровью, почернел и раздулся, безвольно свисая вдоль шеи аж до середины груди. И мёртвые глаза, подёрнутые сухой желтоватой коркой довершали картину. Мне показалось, что под его кожей кто-то копошиться… И смрад, чудовищный смрад гнилостного разложения, будто трупу не сутки, а несколько недель…
С трудом выдернув меч из промёрзшей требухи, я отскочил ещё на шаг и рубанул по шее урода. Труп безвольно рухнул наземь, в лужи лиловой… чем бы оно ни было, а башка (то, что от неё ещё осталось), откатилась к пламени, которое уже начало затухать.
Я узнал его. Это был тот Могильщик, Мезгурт. Тот Могильщик, что не так давно покончил с собой на моих глазах…
Не в силах больше сдерживаться, я рухнул на колени и меня вырвало. Смрад всё ещё стоял в носу, и вид его лица… так вот почему их ТАК боятся. Желудок словно рукой изнутри схватили, выдавливая из него последние соки под болезненные спазмы. Жаль, что это вполне естественная реакция живого человека на встречу с ожившим мёртвым. Забавно, а многие ведь об этом так мечтают, так мечтают! Посмотрел бы я на их реакцию… от подобных встреч.
Когда позывы утихли, я поднялся с колен и, отплёвываясь, побрёл к гостинице, к главному входу. Меня неплохо штормило, но на ногах ещё стоял. Пожалуй, минут пять ещё продержусь, но без лишней нужды в бой лучше не лезть — однозначно проиграю.