Новый флэшмоб: День недотрог

Что-то давно у нас не было никаких флэшмобов. Даже странно. 

Как обычно в таких случаях, я заглянул в календарь праздников. И что бы вы думали? Сегодня День Недотрог. Чем не тема? Наверное, во многих романтических историях были моменты, когда кто-то пытается сократить дистанцию, а кто-то - отказывает в этом. В "Сердце бури" такого и вовсе было полным-полно. 

— Понятно... — со странной интонацией ответила девушка.

— Ты хочешь что-то спросить, — это был скорее не вопрос, а утверждение.

— Почему ты так помешан на всем этом? — осведомилась она, — То есть, конечно, Дозакатная культура — это интересно. И пользы это нам уже принесло немало. Но порой мне кажется, что у тебя каждая мысль на эту тему. Почему?

Почему... Это был сложный вопрос. Неожиданно сложный. Хотя бы уже потому что та причина, которую чародей называл самому себе, в действительности не лежала в первооснове его мотивов.

— У меня это хорошо получается, — пожал плечами Килиан, — Я многое знаю об этом и легко узнаю новое. Поэтому я...

— Чувствуешь свою ценность, — закончила за него Лана, — Чувствуешь, что только тогда ты имеешь право существовать, когда оправдываешь это своими знаниями.

Килиан вздохнул. От этих слов было больно. И это было верным признаком того, что по крайней мере крупица истины в них есть.

— Но все равно, — заметила девушка, — Думать только об этом — это ненормально. Это нездорово.

— Я не только об этом думаю, — глухо ответил юноша.

— Вот как? А о чем же еще?..

— Ну, например...

Повинуясь внезапному порыву, Килиан поцеловал ее. Впоследствии, оглядываясь назад, он сам не мог понять, что подтолкнуло его к этому. Несложно было догадаться, что это... крайне тупо.

Тупо, но приятно. Губы девушки мягкостью напоминали тончайший шелк. Едва коснувшись их, ученый вдруг утратил здравомыслие и самоконтроль. Какая-то часть его испугалась этого, но большая — даже обрадовалась. На секунды он позволил себе забыть обо всем, включая и их цель, и неотвратимо приближающееся будущее, и наблюдавших за ними солдат. Он просто наслаждался этим странным ощущением, отдавшись магии момента.

Считанные секунды длился этот внезапный поцелуй. А затем чародейка резко отстранилась, и щеку ученого обожгла хлесткая пощечина.

— Извини, — сказал он, потирая лицо, — Сам не знаю, что на меня нашло.

В какой-то момент у него возникло странное ощущение, что эти слова разозлили ее даже больше, чем сам поцелуй.

— Ну да, конечно, — фыркнула девушка, вытирая губы, — На тебя что-то нашло, ты не виноват, оно само. Твое либидо живет своей собственной жизнью, и ты его не контролируешь. Хоть бы уж ответственность взял за свои действия, вот честно. Аж противно стало.

Каждое слово причиняло ему боль, но Килиан сознавал, что все это, в общем-то, заслуженно. Да, он действительно поступил тупо. Он понимал, что между ним и Ланой ничего нет. Да и не может быть.

Как бы ни хотелось обратного.

— Я полностью принимаю ответственность за свои действия, — ровным голосом ответил чародей, — Но это не мешает мне пытаться объяснить их мотивы.

— Ага, именно принятие ответственности всегда выражала фраза «не знаю, что на меня нашло», — закивала Иоланта, — Да-да, я верю. Какая я дура, что сразу не догадалась, да-да.

— Не хочу прерывать вашу милую семейную ссору, — вдруг вмешался Тэрл, — Но за нами следят.

(с) "Осколки старого мира", глава "Будет ласковый дождь" https://author.today/work/33948

В городских условиях Килиан предпочитал экипаж верховой езде: это позволяло без помех читать в дороге. Тем более что после произведения в бароны он, — наполовину из необходимости соответствовать статусу, наполовину по собственному желанию, — обзавелся подобающим штатом прислуги, и кучер входил в её состав.

Сейчас это все было очень кстати: он не представлял, как повез бы Лану, с ее обожженными ногами, верхом. Почему-то ученый сомневался, что гордая девушка позволит посадить себя поперек седла, учитывая необходимость её придерживать...

Впрочем, и без того волнующих моментов хватало. Прочитав заговор на кровь (фактически единственное доступное ему прямое воздействие на организм), Килиан обработал ожоги антисептиком, а потом стал наносить охлаждающий бальзам на основе меда, — сделанный не им, но входящий в стандартный комплект странствующего ученого из Университета.

Вот тут-то и возник затык. Как бы он ни старался, Килиан не мог сохранить бесстрастность медика. Кожа Ланы, даже обезображенная ожогами, была необычайно гладкой и шелковистой. Ноги её были тонкими и стройными; казалось, сожми их немного, и они переломятся... Впрочем, от прикосновения к ним юноша думал совсем не об этом.

Проклиная себя за эту глупую мальчишескую реакцию, ученый, однако, смущался и краснел. Когда же он все-таки взялся за дело, то его прикосновение больше напоминало поглаживание, чем полноценное втирание бальзама.

— Так и будешь меня лапать? — осведомилась девушка.

Если бы взгляды могли убивать, Килиан был бы давно мертв. Причем умер бы, скорее всего, крайне мучительной смертью.

— Извини, — Килиан надавил сильнее, и чародейка вскрикнула от боли.

— Почти все.

Стоило ему закончить втирать бальзам, как Лана немедленно отодвинулась от него подальше, — ну, насколько позволяло замкнутое пространство экипажа. Прижав колени к груди, девушка вжалась спиной в угол, откуда недружелюбно поглядывала на ученого.

(с) "Ложь путеводных звезд", глава "Трон в крови" https://author.today/work/52961

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. И неловко отстранившись, Лана вернулась в реальный мир.

В настоящее.

— Как ты выжил? — спросила она, — Ты не мог выжить. Что произошло там, в темнице Идаволла?

— Кристалл, — коротко пояснил Килиан, — Я положил два оставшихся телепортационных кристалла в нагрудные карманы куртки. Один использовал, чтобы переправить тебя в Альбану. Второй так и лежал в кармане, когда адепты начали расстрел. Пуля угодила в него, высвободив его содержимое. Так как червоточина не была откалибрована, разброс получился большим: я оказался на высоте пары метров над пустынным барханом на Черном Континенте. Там меня и нашли ансарры. Яруб вылечил меня и выходил. И я остался жить в их племени.

— Как ты приходил в мои сны? — задала следующий вопрос Лана, — Ты не говорил, что умеешь подобное.

— Я не умею, — ответил ученый, — Просто в какой-то момент у меня начало это получаться. Это похоже на ту магию, которой научила меня ты: я никогда не использовал для этого энергию преобразований. Только мечта однажды снова увидеть тебя.

Чародейка поморщилась:

— Не надо, пожалуйста.

Разомкнув объятие, она сделала пару шагов назад. Однако чародей не отставал:

— А собственно, почему? Ведь это правда. Ты особенная, Лана. Для меня — особенная. Там, в пустыне, я мечтал снова встретиться с тобой. И вот, наконец... мечта сбылась.

Снова приблизившись, Килиан обнял её за плечи и попытался поцеловать в губы.

Однако Лана просто отвернулась.

— Тогда, в Неатире, — продолжил ученый, — Ты формально считалась моей рабыней. Ты зависела от меня, и я понимаю, почему тебе было неприятно от моих притязаний. Но теперь?..

— Дело не в том, кем я формально считалась, — прервала его девушка.

— Тогда в чем же?..

Она снова посмотрела в его лицо. Кили, Кили... Кили, вечно пытавшийся все понять. Въедливо расспрашивавший обо всем, чего не понимал. Пытавшийся взвесить и измерить магию, вдохновение — и даже любовь.

Такой близкий и такой невыразимо чуждый.

— Я смотрю на тебя, — медленно, боясь того, что сейчас случится, заговорила Лана, — Я смотрю на тебя, но я не вижу тебя. Я смотрю на тебя и вижу Её. Твою Владычицу. Я вижу, как ее черты проступают на твоем лице. Я вижу, как ее взгляд блестит сквозь твои ресницы. Я вижу, как она говорит твоим голосом. И то, что ты отверг её... Не думай, я этого не обесцениваю. Но этого мало. Она уже внутри. Вот здесь.

Чародейка положила руку на грудь друга, чувствуя, как его сердце забилось чаще. Она смотрела в его лицо и видела раздиравшую его внутреннюю борьбу. Он не понимал — не желал понимать, что она хотела сказать ему. И в то же время — понимал прекрасно и был с ней согласен.

— Я — не Ильмадика, — хрипло сказал Килиан.

— Возможно, нет, — пожала плечами девушка, — Но ты носитель того же вируса, что освободил вместе с ней. И я просто не могу поцеловать тебя и не бояться заразиться им. Это уже почти случилось там, в Неатире. Второй раз я этого не допущу.

— Если это вирус, — заметил ученый, — То помоги мне излечиться.

— Я уже это делаю, — ответила она, — Но будет больно. Очень больно.

— Боль меня не пугает, — кивнул он, — Я к ней привык.

И что-то было в этих словах такое, что чародейка дрогнула. Это не была пустая бравада.

Она почувствовала, что с момента, когда он предал Владычицу ради ее спасения... он испытывал боль постоянно.

Ильмадика всегда была предусмотрительна и могла позаботиться о том, чтобы её рабы не допускали и мысли о предательстве.

— Ты веришь мне, Лана? — спросил Килиан, — Ты веришь, что я смогу излечиться? Веришь, что я смогу быть тебя достойным?

Много чего она могла сказать. Она могла бы заверить его, что верит, — просто чтобы он не терял надежды. Могла бы сказать, что если его цель — быть ее достойным, если он делает это для кого-то, — то он уже проиграл.

Но вместо этого она просто пожала плечами:

— Посмотрим.

— Отойдите от леди, — угрожающе предупредил стражник, вошедший в темницу.

Лана, однако, жестом остановила его:

— Не стоит. Этот человек не представляет опасности.

(с) "Свет погасших отражений", глава "Незримая красная нить" https://author.today/work/112247