Скучали? Это снова я!
Автор: Ольга РужниковаНовый флешмоб от автора Анастасия Разумовская "похвастаться ружьями, развешанными по стенкам, теми, что выстрелили": https://author.today/post/430724
Кто из героев "Дочери лорда" - ружье, решать читателям.
– Наверное, вам скучно играть?
Эту слишком для него высокоумную фразу Алакл, похоже, старательно заучил дома. Чтобы из неприятных ситуаций выкручиваться.
– Ни капли. Ваш ход, – холодно напомнила «невеста».
Потому что, кроме игры, с таким кавалером говорить не о чем. Травля зайцев собаками и его победы над местными крестьянками Ирию не интересуют.
Стивен морщит лоб над следующим ходом.
А Ирии осталось только размышлять. С тоскливой иронией. Кем ее считает – ну ладно, Полина! – отец родной? Если всерьез пригласил в качестве потенциального жениха вот это!
Стивену всего-то лет двадцать шесть - двадцать семь. Но на что он уже похож - мама дорогая, роди Ирию обратно!
Ладно, целое поле прыщей на лице – может, их не вывести? Пусть лысеть начал – бывает. И зубы гнилые простительны – вдруг у него от природы?
Но неужели нельзя столько не есть? Списать на «наследственное» не выйдет при всём желании. Сама за столом видела, сколько сей кабанчик уплетает. За один присест.
А Ирия-то еще считала, что не умеет есть «как дама». То есть подобно птичке или бестелесному привидению.
Да ей за неделю столько не осилить! Увы, если что у Алакла-младшего и наследственное – так это обжорство. И, возможно, еще – отсутствие мозгов, но здесь судить сложно. Дураком папашу Стивена называла только мама. А она этого звания удостаивала многих.
Уж на что Ирия давно разочаровалась в брате. Но даже он так не опускается. Почти ежеутренние тренировки сохранят форму любому. Даже за те полчаса, что Леону не лень потратить.
Значит, увалень Алакл и этого не делает.
А еще не слишком куртуазный Леон смело может дать третьему сыночку лорда Алакла уйму советов на тему «Как себя вести в присутствии дам». Так громко не рыгать за столом, например!
В общем, остается искренне жалеть «кровь с молоком крестьянок», кого на каждом слове норовит ввернуть в разговор Стивен...
А теперь – в комнаты к Иден. Постучать в прежнюю жизнь. К наивной девочке Ирии. Той, что когда-то жила в родном замке, влюбилась в благородного князя Всеслава. И ссорилась с бедным папой. Тогда еще живым.
Защищала живую и не пропавшую Эйду. От еще живой мачехи Полины.
- Кто там?
Никогда бы не подумала, что узнает голос Стивена Алакла.
- Констанс Лерон, кузен по матери баронессы Иден Алакл, урожденной Таррент.
Очень дальний кузен, но это ведь тоже родство, верно?
Дверь распахнулась. И явила Стивена Алакла. Похудевшего раза в два. И где-то растерявшего ужасные прыщи. Где и как он прожил всё это время?
Прошло… ведь не вечность же, да?
Бокал грохнулся на пол. Не разбился чудом. Алые капли впитались в черный ковер у двери. Здесь всё еще проще.
- Здравствуй, Стив, - улыбнулась Ирия. – Ты ведь разрешил звать тебя так, помнишь? Так где там моя сестренка?
***
Всё в жизни меняется. Даже сама жизнь.
Сонная деревня, солнечная гостиница, скромная обстановка, всё еще теплое лето за распахнутым – жара! - окном. Тихо и ясно… как на пороге грозы.
На закате лета и мира.
Вот и встретились три сестры. Как в сказке.
Четвертой не хватает. Судьба решила, что для сказки многовато?
- Я не знаю, где Леон, - сдержанно заметила Иден. – Надеюсь, умер. Он за всю жизнь сделал только одно доброе дело – выдал меня за Стива. И даже это – не его заслуга.
Мир изменился не только для Ирии и Эйды. Стивен похудел, Иден повзрослела. Впрочем, она и раньше была… необычной. Слишком серьезной для своих лет.
Или это просто Ирия была слишком легкомысленной? Пока не пришла беда и не настучала по дурной голове.
- А об Эйде мы не слышали ничего. Я даже ездила к маме в монастырь. Со свекровью. Как только стало можно.
«Можно» - это после свадьбы. Едва Иден официально вышла из-под власти сволочного братца. И еще хлеще – мачехи.
- Нас не сразу пустили. А потом мать-аббатиса сказала, что и маму, и Эйду увезли в Лютену по приказу Бертольда Ревинтера. Целый отряд за ними прислали. Мы собрались и… А тут – такое!
«Мы собрались». Иден кинулась на помощь сестре, как только смогла. Маленькая Иден.
Впрочем… Нет, она не то чтобы так уж сильно изменилась. Разлука почти не добавила ей роста. Да и женственных форм – не слишком. И красавицей Иден не стала.
Прежняя худенькая, хрупкая девушка, каких много в знатных семьях. Как большинство - неяркая.
И всё же… Не изменилось почти ничего – и всё. Что-то неуловимое в глазах, лице, взгляде, походке. Иден надела платье замужней женщины – и стала взрослой. Будто завершила все изменения, что уже незаметно в ней зрели – давным-давно. У бабочки выросли крылья. Неяркие, но уже настоящие. Ее собственные. И наконец можно летать. Открыто. Никого не боясь и не стесняясь.
И ее в монастырь «не сразу пустили». Но она настояла. Маленькая, немногословная Иден.
- Я рада за тебя и Стива.
- А я чувствую себя виноватой, - непривычно застенчиво улыбнулась сестренка. - Если б ты не пропала – это не я сейчас была бы счастлива.
Пожалуй, не стоит разубеждать Иден. А то окончательно сочтет Ирию витающей в облаках романтичной дурочкой. Каковой та недавно и была. Считала себя дурнушкой – но влюбилась ни много, ни мало в красавца!
