Ружья, развешанные по стенкам

Продолжаю флешмоб о чеховских(Не Бондарчук!) ружбасах.

В моей махсианской работе такое ружжо есть.

Оно не у Кена в руках, а на заднем плане. Это столб-путевод, один из разбросанных по всем континентам планеты.
Первый такой столб попадается в самом начале первой части.

Когда, спустя пару склянок, Центральный Огонь скрылся за горизонтом, оба кьюта сидели у костра, осоловевшие от сытной рыбной похлёбки. И тут Мар тронул Кена за плечо и показал взглядом на путевод.

— Смотри!

— Ух… — Кен удивлённо уставился на идеально ровный трёхгранный столб из чёрного базальта, на котором в сумерках начали светиться белым светом два ряда цифр. — А что это?

— Эх, ты! Это обозначено место, где мы находимся! — важно произнёс Мар, — Верхнее число — широта, нижнее — долгота. А чуть скошенный угол у любых путеводов всегда указывает на север. 

Кен обошёл путевод со всех сторон и на каждой из граней он увидел одни и те же светящиеся цифры, а угол, направленный вдоль дороги на север действительно был чуть скошен сверху и на этом скосе, на самом верху, светилась небольшая точка.

— Заметил? Такие столбы есть везде, от одного до другого за один день дойти можно. Потому их и называют путеводами. Вот так-то.

— А зачем махсы это всё сделали? Это ж большое дело, тут дом построить — никаких сил не хватит, а тут такое...

— Это ещё что! В городе вон, там целые домищи  стоят, и тоже из такого же чёрного камня сложены, и глины говорят — нет нисколечки. Стоят ещё со времён исхода и ничего им не делается. А зачем? Кто ж скажет? Они ж давно улетели, их и не спросишь. 

Но в конце этой же части есть и недокументированная функция, о которой мало кто знает.

Добежав до девчонок, Кен снова остановился и выстрелил ещё раз.

— Брат, я всё, кончился порох!

— На, держи мой! — Айхаал сунул Кену в руки несколько странных белёсых кульков, непохожих на тёмно-серые пороховые гранулы.

— Это не тот порох! Ты сказал, он другой, бездымный. Сколько его надо класть? 

— Каждый кулёк — это мерка, как у тебя была, закладывай прямо так! Бери не две, а одну! Шевелись! — ответил Тарк старший, стреляя в подступающего врага.

Дрожащими от страха пальцами, Кен пропихнул в стволы пороховые брикеты и стал пыжевать дробь. Дело пошло быстро и он вновь зарядил оружие, но капсюльная коробочка вдруг, словно живая, раскрылась и выскочила из пальцев. Кен успел поймать на лету лишь несколько штук, а остальные мелкие капсюли разлетелись по всей брусчатке, закатываясь в щели между кусками базальта. 

— А-а! Айха-ал! Я рассыпал капсюли! — в тишине между выстрелов прокричал Кен.

— Бегом! К Иви!

Добравшись до девчонок, Кен сбил дыхание окончательно. Он остановился и посмотрел на приближающуюся черноту.

— Давай ружьё сюда! Я останусь. Бегите с девчонками докуда успеете. Здесь осталось недалеко. — Айхаал протянул руку за ружьём Кена.

— Нет! Останемся вдвоём!

— А-ну, быстро иди назад! Ты там нужен.

— Ты тоже! Без тебя я ни за что в механизмах не разберусь.

В этот момент раздался далёкий крик Иви Мано:

— Путево-о-од! 

И братья Тарки немедля двинулись к своим кьютаки. На мгновение Кен остановился, припал на одно колено и высадил оба заряда прямо по приближающимся чёрным сгусткам живого мрака, а тех теперь было уже два.  

Мигом добежав до Иви с малюткой, Кен увидел, как ученица указывает рукой на едва заметный столб махсианского путевода, как обычно, со светящимися надписями наверху. 

Оставшиеся сотни шагов бежали не останавливаясь, только Айхаал три раза разворачивался и стрелял по тёмным сгусткам прямо на бегу. Запыхавшись, все четверо еле выползли на круглую площадку, края которой светились двойной полоской: белого и алого цветов. 

Не говоря ни слова, все пересекли эту линию и встали вокруг столба. Кен последними зарядами снарядил своё ружьё. Айхаал тоже был наготове, глядя на  приближающуюся Чёрную Смерть.

Иви, обречённо смотрела на живое плотоядное чёрное облако, что неспешно окружило путевод со всех сторон. Она прижала к себе Кью, поглаживая её по головке. Оба брата встали по бокам от них и прицелились в хищных тварей, мысленно прощаясь с жизнью.

Не успели клочья чёрного дыма приблизиться к добыче, а живая тьма преодолеть очерченный барьер, как верхушка столба озарилась белым светом. И сразу из вершины путевода прямо в центр угольной черноты ударила ярчайшая молния, с грохотом развеивая сгусток. Спустя миг судьбу первого сгустка разделил второй, затем третий. А потом молнии стали безостановочно бить по подступающим сгусткам, начисто выжигая хищный туман. 

Сколько это продолжалось, никто не знал. Кен, вместе с остальными ослепли от вспышек, оглохли от грохота разрядов, а в носу свербило от сильного запаха грозы. Кьюты сбились в кучу вокруг путевода и ждали пока всё не стихнет и не погаснет.

Когда перед глазами перестали прыгать разноцветные зайчики, Кен смог разглядеть серое пасмурное небо приближающегося рассвета. Но они, будучи обессиленными,  так и сидели неподвижно. 

Вот такое вот ружжо от крякозябельных инсектов, массой в несколько тонн.

Сейчас заканчиваю вторую часть романа, третья относительно небольшая и частично написаная. Как-то так.