Ведьмаки, колдуны, шаманы

Флешмоб о мужчинах-колдунах я просто не могла обойти стороной - в моих романах и рассказах они часто играют ключевые роли, как, например, в сказке "Лепестки морозника" и повести "Огненный Змей". Но особо выделить, конечно, хочется новый роман "Ледяное сердце", в котором целых двое северных колдунов-шаманов - главный герой Илья и его наставник Антти, которые напрямую общаются с духами природы.

Илья снова пошел на веранду, зажег спичку из коробки, которую постоянно носил с собой, и стал прощупывать ауру. Она расплывалась густыми парами, в которых смешивался запах молока, пота, мускуса и разложения, будто целый организм в этом аквариуме за считанные мгновения напитался от материнской груди, окреп, оставил потомство и испустил дух. Прикрыв глаза, Илья стал шепотом читать руны, взывающие к миру мертвых. Вдруг его накрыла чернота, в которой только спичка давала чуть-чуть света.

И они откликнулись — маленькие, но цепкие суставы расковыряли землю, стряхнули каменное крошево, пробили трухлявые доски крыльца. Надвинулись на дом, принося с собой сырой дух засыпающего осеннего леса, ядовитых грибов, болотной ряски. Голоса, не успевшие вдоволь наговориться по-людски, перекликались скрежетом насекомых, воем одичавших собак, жалобными переливами ночных птиц. Прямо за хлипкими стенами избушки крохотные почерневшие зубы грызли деревянные щиты, а твердые кулачки бились в стекло. Они очень изголодались, хотя маленькие сердца давно превратились в пузыри с черной жижей, глазницы были пусты и только звериный нюх гнал к свежей крови.

Илья поспешно произнес заклинание, скрывающее его настоящий облик, запахи молодости и здоровья, которые возбуждали и злили нежить. Потянув носом воздух, он с удовлетворением почуял, что от его тела исходит едкий смрад, кожа натянулась и высохла, а кое-где пошла кровавыми трещинами. Жесткие спутанные волосы наполовину закрыли лицо, ногти заострились. Теперь было куда легче сойти за своего для ночных пришельцев, которые уже почти прогрызли дверь.  

Вскоре они стали заполнять помещение, осветившееся зеленоватым огоньком. Дощатый пол заскрипел и начал проседать, сквозь щели сочилась какая-то мутная жижа, норовившая лизнуть сапоги колдуна. Существа, едва напоминающие человеческих детей, ползли, протягивая к нему сломанные фаланги пальцев, которые могли легко проткнуть незащищенную кожу, скаля зубы, навсегда оставшиеся молочными. Их было не меньше дюжины, они держались поодаль, выжидали, не решались напасть. Город, построенный на погибельном месте, охотно уносил их маленькие тайны в вечную сырую колыбель.

За ними показалась еще одна тварь, которая уже мало походила на человека. На ней почти не было кожи, бурая иссушенная плоть видом и запахом напоминала вяленую рыбу, а местами из нее пробивались острые хрящи, подобные плавникам. Желтые, подернутые пленкой глаза невольно завораживали своим матовым блеском.

«Твою мать, это еще что такое?!» - мысленно ужаснулся Илья. Однако он взял себя в руки и продолжал проговаривать руны, чтобы и это создание успокоилось и поверило ему. На миг оно учуяло страх колдуна и оскалилось, зашипело, затем поползло к нему, подгребая передними искривленными конечностями. Задние безвольно болтались, словно усохшие.

Тут страх сменился жалостью к этому созданию, которое при жизни не знало никаких теплых чувств, если вообще успело пожить, и даже права на память ему не оставили. Илья мысленно обещал упокоить всех этих несчастных, если только они дождутся и задержат хозяйку дома, и взялся за ловушку. Он оставил на полу голубую сумку, хранившую ее запах, затем порезал себе руку и оставил несколько темных капель на полу. Через пару мгновений из всех четырех углов проросли незримые липкие нити, которые затем переплелись в огромную сеть, пропитанную клеем из крови жреца и болотного яда, - теперь владелица сумки никак не смогла бы выбраться отсюда самостоятельно.

Нежить утихомирилась и сидела на полу в ожидании, подобно уставшим зверенышам. Впрочем, Илья и думал о них как о детенышах, вырванных из гнезда, лишенных корма, тепла и любви, ставших игрушками в чьем-то диком развлечении. Однако сейчас нужно было позаботиться о живом ребенке, и он, наконец скинув с себя внешний морок, поспешил за Никитой.  

Антти вытащил из ящика стола амулет из металлических фигурок животных, укрепленных на черном шнурке, — медведя, лебедя и змея, свернувшегося кольцами. Они были инкрустированы крошечными колокольчиками, которые при колебании издавали странный глуховатый треск, как от удара по сухому дереву.

- Надевай этот оберег перед тем, как отправишься в темные места, - посоветовал колдун. - Он мне давным-давно достался от матери, и я даже не знаю, чья рука его собирала. Но пока не давал сбоев.

- Я вам очень благодарен за доверие, - произнес Илья, взял амулет и осторожно провел по потемневшему от времени металлу. - Выходит, мать все же не оставила вас один на один с этим даром?

- Конечно, ведьмы всегда хотят продолжить свое дело, даже если говорят обратное, - усмехнулся Антти. - Они вообще очень хитрые создания. Мать еще кое-что успела поведать мне, когда я был мал и все принимал за сказки.

- И что же это?

- Взгляни вот сюда, - ответил старик и показал Илье два одинаковых граненых фужера из матового черного стекла. - Как известно, кубок — это символ добрых пожеланий: на здравие, на долголетие, на крепкую семью, хотя его содержимое обычно всему этому не благоприятствует. И тем не менее традиции очень сильная штука, Элиас, и обычную посуду посредством пожеланий и заклятий можно превратить и в благостную чашу Грааля, и в резервуар медленных ядов.

Илья слушал и наблюдал за действиями Антти, затаив дыхание. Старик налил в фужеры воды из графина, затем насыпал в нее угольной пыли и каких-то сухих трав с резким ароматом. По воде сразу пошли легкие пузырьки и запахло паленым. Поставив фужеры на широкий подоконник, Антти стал шепотом произносить руны, звучащие как потрескивание костра, и Илье на миг показалось, что за черными стеклами вспыхнули крошечные искры. Глаза старого шамана стали закатываться, челюсти сжимались и лязгали, словно заклинания не хотели вырываться наружу. Но он продолжал читать, пока едкий запах не развеялся и смесь не осела черной гущей на дне фужеров.

Есть и еще совсем маленький колдун - сын Ильи Ян, который понемногу проявлял себя еще в романе "Не подавай виду". Так что преемственность поколений продолжается, но это уже тема для иной истории)))