Зомби вместо лестницы. Отрывок из романа "Купеческий сын и живые мертвецы"

Иван Алтынов одним рывком выдернул кожаный брючный пояс, сделал из него подобие петли и сам шагнул навстречу тому из двух восставших покойников, который был к нему ближе.

– Ванечка, стой! – закричала сверху Зина, которую он только что подсадил на нижнюю ветку раскидистого кладбищенского дуба.

«Только бы она не удумала спрыгнуть вниз – спасать меня!» – мелькнуло в голове у Ивана. Однако у него не оставалось даже лишней доли секунды – чтобы поглядеть, не оправдались ли его опасения. Резкой подсечкой он ударил по ногам первого из ходячих мертвецов, и тот упал на размокшую землю – протягивая к Ивану костлявые руки с безобразными скрюченными пальцами. А купеческий сын уже произвел тот же маневр со вторым из мертвецов, направлявшихся к нему. Тот упал – как и первый. Но тут же стал делать попытки подняться: принялся извиваться на мокрой земле, работая коленями и локтями, чтобы от неё оттолкнуться. 

– То, что надо, – прошептал Иван.

Он повернулся к первому из восставших покойников, сбитых им наземь, и обнаружил то, что и предполагал: удар по ногам перебил тому обе голени. Даже в тусклом свете фонаря, стоявшего на земле, это было видно вполне отчетливо. Злосчастное мертвое существо явно было бесполезно для плана, который измыслил Иван. Купеческий сын шагнул к голове упавшего и, ударив сверху ногой, проломил ему череп. Костлявые руки немедленно упали, и скрюченные пальцы перестали сжиматься и разжиматься. А Иван тут же поспешил ко второму из мертвецов – костяк у которого явно оказался гораздо более крепким: его ноги после удара остались в целости. И он вот-вот мог снова на них встать.

Зина продолжала что-то кричать сверху, но, по крайней мере, не пыталась предпринять ничего безрассудного. И купеческий сын даже не вслушивался в её слова – ему было не до того.

Ухватив свой ремень наподобие конской уздечки, он вплотную подступил к извивавшемуся на земле мертвецу – склонился над его головой. И одним движением набросил ему на голову свой ремень – так, чтобы тот, полностью уподобляясь уздечке, очутился точно между истлевших мертвых губ. Закрыл бы восставшему покойнику его разинутую пасть.

Мертвец немедленно стал кусать кожаный ремень, быстро и часто вонзая в него почерневшие зубы. И от вида этих зубов купеческий сын испытал приступ дрожи, которая пробила его от пяток до самой макушки. Тот страх, который он, Иван Алтынов, преодолел давным-давно, не вернулся к нему – всего лишь вспомнился ему. Но одного воспоминания об этом страхе хватило, чтобы купеческий сын промешкал лишнюю секунду – с такой силой довлел этот страх над ним когда-то. И мертвец, крутанув безволосой головой, едва не сбросил с себя узду, наброшенную на него Иваном.

Но – тот уже совладал с собой. Дернув ремень на себя, купеческий сын стянул его с такой силой, чтобы захрустели зубы мертвеца, в этот ремень впивавшиеся. А два или три зуба так и вовсе вывалились из челюстей ходячего покойника – в которых ничего не осталось от десен. Будь это существо живым, оно наверняка взвыло бы от дикой боли. Но – живой мертвец, уж конечно, не ощутил ничего. И возобновил свои попытки встать на ноги, разве что – кусать ремень перестал, поскольку прочная полоса кожи не позволяла ему больше смыкать уцелевшие зубы. Так что настало время для главной части того сумасбродного плана, который хотел привести в исполнение Иван Алтынов.

Он быстро поглядел направо и налево: круги мертвецов неумолимо приближались друг к другу, но всё еще не смыкались. И самым ближним из ходячих покойников оставалось еще около десятка шагов до того дуба, под ветвями которого укрывался Иван.

«Пора!» – подумал он, ибо то несчастное создание, на которое была наброшена узда, стало подниматься с земли – явно намереваясь встать в полный рост. И рост этот, по счастью, был не маленьким.

Иван Алтынов не умел прыгать так, как это делают кузнечики или, паче того, кенгуру. В этом Зина Тихомирова не ошиблась. Однако это не означало, что Иван не сумел бы вскарабкаться не небольшое дерево – подобие коего и являл сейчас собой восставший покойник. Это псевдо-дерево не могло похвастаться устойчивостью, поскольку не имело корней. Но зато оно обладало непоколебимым упорством, которое заставляло его сохранять вертикальное положение, даже когда на него навалился вес человека, взбиравшегося на него. А Иван Алтынов телосложением обладал отнюдь не субтильным и весил никак не меньше пяти пудов. 

«Только бы его скелет выдержал – не подломился!» – подумал купеческий сын.

А потом стянул ремень на голове мертвеца тугой петлей и, всеми силами стараясь держать балансировку, встал мертвецу на плечи и стал распрямляться.

Полный текст романа "Купеческий сын и живые мертвецы" читайте бесплатно здесь: https://author.today/reader/197331/1692305