Кровавый декабрь 1970 года в Польше.

В истории Польши 13 декабря 1981-го года и 14 декабря 1970-го года считаются одними из самых трагических. И они связаны друг с другом. Многое из того, как протекали события 80-81-го годов можно понять, зная, что было в декабре 1970-го года в тех местах, где "Солидарность" зародилась и была наиболее активна. И в немалой степени почему себя так вёл генерала Ярузельский - тоже.

В десятую годовщину введения военного положения в "Gazeta Wyborcza" была опубликована статья журналиста и активного участника "Солидарности"  Стефана Братковского. В ней, в частности, было написано

"Если бы нас не удалось нейтрализовать так профессионально, как по учебнику, то, как дважды два - четыре, пролилась бы кровь; молодёжь пошла бы против оружия даже с голыми руками".

Автор хорошо знал что могло бы быть. Генерал Ярузельский знал лучше. У него был опыт.
Польша всегда была неспокойным государством. Послевоенная - не исключение. Массовые выступления населения против социалистического государства происходили в июне 1956-го года в Познани (напомню - до 1945-го немецкий Позен) во время международной выставки и организаторы рассчитывали, что в присутствии иностранцев власти не решатся на жёсткие действия. Стотысячный митинг прешёл в захват здания горотдела Госбезопасности и завладели хранившимся там оружием,  сожгли здание горкома ПОРП, захватили тюрьму и выпустили оттуда  250 человек, в основном сидевших по политическим статьям. В городе начались мелкие перестрелки и поджоги. Власти бросили на подавление вначале части Милиции общественной безопасности (МОБ) а им на подмогу 10 000 военнослужащих и 400 единиц бронетехники. Меньше чем за сутки выступление подавили, а потом начали зачистку. Погибло 57 человек, включая тринадцатилетнего  Ромека Стшалковского и ранено около 60-ти. Судили 37 человек. Из них 2 освободили, 4 дали условные сроки наказания, 23 человека получили различные сроки лишения свободы — от двух до шести лет. Впоследствии все они были освобождены, за исключением нескольких человек, причастных к убийству сотрудника правоохранительных органов.     Власти однако сделали выводы. На случай чрезвычайной обстановки были разработаны и постоянно обновлялись планы и мероприятия. Они проводились в координации с обновлением концепций и планов на случай войны. Первая проверка состоялась в масштабах всей страны в1967 г. в рамках учений "Лето 1967". В 1956-м году начали создавать  Моторизованные отряды гражданской милиции, ЗОМО, (Zmotoryzowane Odwody Milicji Obywatelskiej – ZOMO) , гибрид более поздних ОМОНа и СОБРа, среди прочего их очень квалифицированно готовили разгонять уличные беспорядки, забастовки, демонстрации и т.д.                                                                               В конце 60-х внутри ЦК и Политбюро ЦК ПОРП велась упорная борьба за влияние и власть. Первый секретарь Владислав Гомулка, 

отсидвший три года уже в социалистической Польше (1951-54 г.г.) позволял себе публично заявлять, что у Польши свой путь к социализму, некоторые характерные черты советского социализма для Польши не подходят. Всё больший авторитет набирал Мечислав Мочар. Вообще-то так называться он стал только с 1944-го года. Сам Мечислав Мочар был наполовину белорусом (по отцу-православному, мать была полькой-католичкой), при рождении его назвали Микола Дёмко. Его третья жена Фридль, офицер госбезопасности, была чистокровной еврейкой, а сводная сестра - еврейкой наполовину что не мешало ему быть яростным антисемитом, за что его порицали ещё в Коминтерне. Коммунист с довоенным стажем, проходил подготовку в Разведупре РККА, руководил партизанской борьбой (Армия Людова)в Польше с 1941-го года. Был беспощаден к немцам, Армии Крайовой и УПА. После войны боролся с АК и УПА (приговорен ими к смерти и пережил несколько покушений), руководил МОБ, заработал прозвище "Кат", потом перешёл на административно-хозяйственную работу, в 1970-м курировал органы внутренних дел и  безопасность. Слыл левым националистом, сторонником  дистанцирования от СССР и независимости от Запада.Всячески пропагандировал вклад партизан в победу Польши и был лидером фракции "партии партизан". Часто начинал выступление с фразы "Ja jako były partyzant" - "Я как бывший партизан...", начало звучало часто  как " jaja kobyły" ( первое слово по русски "яйца", а "kobyła" в переводе с польского - "кобыла"), за что среди широких народных и партийных масс получил,естественно,  прозвище "Jaja kobyły". Тем не менее на Западе его часто сравнивали с де Голлем и готовились считать лидером Польши...Технари группировались вокруг Эдварда Герека , создавая так называемую "Силезскую группу". Он работал до ВМВ в шахтах Бельгии и во время войны  принимал там участие в движении Сопротивления. Острые на язык поляки прозвали его "Бельгиец".С 1957 года Герек руководил Катовицким воеводством, центре угледобычи в Верхне-Силезском бассейне. Катовицкая воеводская парторганизация стала самой многочисленной в ПОРП. Поблизости от Катовице, в нижнесилезском городе Легнице базировался штаб Северной группы войск СССР. На посту  руководителя шахтёрского региона Герек наладил тесные связи и регулярный обмен  делегациями с украинским советским Донбассом.   Простые поляки воспринимали Катовицкое воеводство как регион на особом положении. Он резко выделялся лучшим товарным обеспечением и более высоким уровнем жизни. За вотчиной "Бельгийца" Герека закрепилось ироническое прозвание "Катанга" – по аналогии с непризнанным государством Моиза Чомбе в одноимённом шахтёрском регионе бывшего Бельгийского Конго.Министр обороны Войцех Ярузельский настоящие политический капитал и вес только зарабатывал.   В 1967-м - 1968-м годах политические силы Польши внутри ПОРП попытались разжечь волнения среди молодежи, чтобы сыграть на недовольстве и упрочить позиции. Ситуация не устраивала прежде всего ту часть партийного и государственного аппарата, которая пришла в политику после войны, получила образование и рассчитывала на успешную карьеру. Но на их пути к должностям стояли старые кадры.Поводом к активизации кадровой ротации стала арабско-израильская война 1967 г. Вначале смена кадровв шла в рамках рутинных процедур, принятых в партийном и государственном аппарате. Но 8 марта 1968 г. в Варшавском университете начались студенческие выступления, воглаве которых оказались и дети или близкие номенклатуры сталинского призыва. Никаких антисоциалистических лозунгов и программ у митингующих не было, лидеры выступлениймобилизовали студентов призывами покончить с цензурой и осовременить систему высшего образования. Власти не позволили этим выступлениям перерасти в общественные беспорядки,
хотя акции солидарности со студентами Варшавского университета  имели место и в ряде других вузов страны.   Во многих городах выступления студентов были разогнаны рабочими, прозвавшими детей номенклатуры, которая получала пайки с продуктами, практически недоступными простым гражданам, " банановой молодёжью". Вслед за этим произошло ускорение процесса ротации кадров, своих постов в тот же год лишились несколько тысяч высокопоставленных работников, главным образом еврейской национальности.
Внешне, это и было главным следствием студенческих выступленийбв Польше.  Но все же характер и последствия мартовских событий 1968 г. не позволяют видеть в них свидетельство кризиса социализма.                       В 1970-м году экономическое положение в Польше ухудшилось. Советский Союз не мог выделять большие суммы - нужно было помогать Северному Вьетнаму, укреплять советско-китайскую границу, перевооружаться, стараясь достигнуть паритета с США в ядерных вооружениях, поднимать уровень благосостояния в ЧССР, смягчая последствия ввода войск.
Декабрь в католической Польше, где роль церкви была значима и при социализме – сезон покупок накануне Рождества. 30 ноября 1970 года Политбюро ЦК ПОРП сделало гражданам ПНР своеобразный предрождественский подарок. В рамках "общего курса на замораживание платы и ограничения потребления как средства преодоления трудностей экономического рода" было объявлено о повышении закупочных цен на продукты питания, промтовары и стройматериалы.
8 декабря МВД и Минобороны начали подготовку к мероприятиям по "охране общественного порядка и безопасности". 11 декабря Надвислянские войсковые части (спецназ МВД) были приведены в повышенную боеготовность. 12 декабря 1970 года первый секретарь ЦК Польской объединенной рабочей партии (ПОРП) Владислав Гомулка в выступлении по радио и телевидению сообщил полякам о новых ценах на товары. Повышения цен охватили 45 групп товаров, в основном продовольственные. Выросла также цена на уголь, строительные материалы, обувь, мебель, одежду и другие товары народного потребления. Таким образом положение наименее обеспеченных слоев населения значительно ухудшалось. Основные продукты питания подорожали в среднем на 23%: мука на 17%, рыба на 16%, джемы и сливовое варенье на 36%. 13 декабря это опубликовала печать, сообщение о повышении цен в газетах начиналось с перечня товаров, которые подешевели: телевизоры, радиоприемники и магнитофоны. То есть, вещи, которые, во-первых, были в дефиците, а во-вторых, люди не могли себе позволить их купить.                                                    Польское побережье Балтики, переданно полякам после Второй мировой войны, являлось важным для Польши и стран СЭВ. Здесь была большая концентрация рабочих, здесь были судоверфи и другие предприятия,  связанные с судностроением. Поскольку судостроение СССР было в первую очередь нацелено на оборону, то большое количество судов для гражданского мореходства, рыболовства и перевозок, необходимых Советскому Союзу,  строилось здесь.
Но заработки рабочих судоверфей были очень низкими. Много тяжелой и малоквалифицированной работы при шестидневной рабочей неделе. К тому же были введены специальные ограничения, особенно сокращалось количество допустимых  дополнительных часов работы, на которых можно было заработать чуть больше. То есть, у людей забирают саму возможность приработка к очень низким зарплатам. Снабжение товарами всех групп было худе, чем в остальной Польше. К тому же последние два года цены медленно, но неуклонно росли при неизменной зарплате.                                                                                                       14 декабря 1970 года первыми о своей забастовке объявили судоверфи Гданьска и Гдыни. К ним присоединились  предприятия Эльблонга, Слупска, Щецина.

Раньше всех поднялась Гданьская судоверфь имени Ленина. Среди организаторов забастовки был электрик Лех Валенса, будущий первый председатель "Солидарности"и первый президент посткоммунистической Польши. Председателем стачкома стал корабел Збигнев Ярош, его ближайшими помощниками – Генрик Ленарчак и Казимеж Шолох.  Семнадцатилетний подсобник из железнодорожной мастерской Анджей Осипув стал собирать молодежь для схваток с милицией. На Щецинской судоверфи имени Адольфа Варского забастовку возглавили слесари Мечислав Доперала и Лонгин Комоловский, крановщик Эдмунд Балука, пожарный Мариан Юрчик. В Гдыне на верфи имени Парижской коммуны организованный центр сложиться не успел. Единственным представителем властей ПНР, вступившим в переговоры с забастовщиками, стал председатель президиума городского совета Гдыни Ян Марианьский. Он принял представителей стачкома и подписал протокол о взаимопонимании. В Щецине происходило иначе. Балука и Юрчик с самого начала занимали жёстко антикоммунистическую позицию, ориентировались на атакующий стиль и сумели соответствующим образом настроить товарищей. Это последовало после заявления первого секретаря горкома ПОРП Антония Валашека во всеуслышание заявившего, что не станет "говорить с толпой".Высшее партийно-государственное руководство практически не раздумывало. "С контрреволюцией надо не говорить, а стрелять", – сказал секретарь-идеолог Зенон Клишко . Первый секретарь ЦК ПОРП Владислав Гомулка, отдал приказ о силовом подавлении, вопреки советскому руководству, предлагавшему найти способ мирно урегулировать сложившуюся ситуацию, найдя компромиссные решения. Гомулку поддержали другие члены высшего партийно-государственного руководства. В Гданьск отправили  бывшего там до переезда в Варшаву партсекретарем самого молодого члена Политбюро, Станислава Кочёлека 

. Тот по прибытии надел военную форму и  выступил по телевидению в ней, выдвинув ультиматум... Это дорого ему обошлось: именно он превратился в "кровавого чайника", "кровавого котелка", персонифицированный символ последовавших вскоре  декабрьских убийств. На Балтийское побережье стремительно надвигалась  мощная  группировка Войска Польского: 550 танков и 700 бронетранспортёров , 27 тысяч военнослужащих  вместе с  пятью тысячами сотрудников милиции. Был создан оперативный штаб подавления забастовки. В него входили  партаппаратчики Клишко, Кочёлек и Каркошка, армейские генералы Корчинский и Хоха, милицейские генералы Шляхциц и Генрик Слабчик, комендант гданьской милиции полковник Роман Кольчиньский. В Щецине на оперативной связи был комендант милиции полковник Юлиан Урантувка. Начальник III (политического) департамента МВД Генрик Пентек организовал систему слежки и оперативного сбора информации в рабочей среде. Большинство фотографий, представленных далее, сделаны в основном его сотрудниками. Качество их, к сожалению, неважное.15 декабря объявили всеобщую забастовку, но часть рабочих в Гдыне отказалась в ней принимать участие и продолжала выходить на работу. В Гданьске  15 декабря, и о которых пропаганда говорила как о «необоснованных простоях в работе», рабочие вышли на улицы. И власть сначала использовала против них слезоточивый газ и отряды спецназа милиции. Появились первые раненые, и мирный протест начинает приобретать характер восстания. Из колонии в Мальборке в Гданьск прибыла толпа взбунтовавшихся заключённых, более 200 человек, и принялась грабить магазины.Рабочие поджигают здание местного комитета ПОРП. Особенно  обострилась обстановка в Щецине.17 декабря был отдан приказ, разрешавший открывать огонь на поражение.   Утром 17 декабря 1970 Збигнев Годлевский , 18-летний рабочий судоверфи имени Парижской коммуны как обычно, спокойно приехал в Гдыню из соседнего Эльблонга, где проживал. В забастовках  и манифестациях он не участвовал. Близ автобусной обстановки попал под обстрел — войска и милиция открыли по рабочим упреждающий огонь.  Три огнестрельных ранения оказались несовместимы с жизнью. Смерть юноши усилила ярость протеста. Тело убитого положили на дверь, сорванную с петель, и пронесли по улицам Гдыни впереди процессии с окровавленными бело-красными полотнищами – польскими национальными флагами. 

Похороны прошли в ночь на 19 декабря, без семьи, на кладбище в гданьском районе Олива. Лишь в 1971 году останки были переданы родственникам для перезахоронения в Эльблонге. 

Тем же утром на вокзале попал под обстрел и скончался по дороге в больницу разнорабочий гдыньского порта Брунон Дрыва. Как и Збигнев Годлевский, он не участвовал в протестах. Был тайно захоронен на Витоминьском кладбище Гдыни в ночь на 19 декабря. Овдовевшая жена Брунона Стефания Дрыва вместе с детьми уехала из города.
В пятницу 18 декабря балтийскую эстафету ненадолго приняли Варшава, Вроцлав, Белосток и печально известный Освенцим. Той остроты, что на побережье, события здесь не приняли. Но в тот же день Гомулка слёг с сердечным приступом. Дольше всех, до 22 декабря, бастовал Щецин.

17 декабря 1970 года получило название черного или кровавого четверга. Всего за декабрьские дни 1970-го погибли 44 человека – 41 рабочий, два милиционера и один солдат. Восемнадцать жертв пришлись на Гдыню, шестнадцать – на Щецин, шесть – на Гданьск, один – на Эльблонг. Раненых зарегистрировано 1164, из них более шестисот – военные и милиционеры.  Начались массовые задержания и аресты. Основную массу составляли молодые люди послевоенного поколения.  19 декабря был задержан и Лех Валенса. Через три дня он вышел на свободу уже как внештатный осведомитель службы безопасности Болек. Это окончательно подтвердил в 2017 году Института национальной памяти Польши - фактически орган декоммунизации Польши с правами прокуратуры. Его директор Лукаш Каминьский на пресс-конференции признал подлинными документы о сотрудничестве бывшего польского президента, лауреата Нобелевской премии мира Леха Валенсы со службами безопасности Польской Народной Республики (ПНР) в 1970—1976 годах. Но это совсем другая история.На внеочередном пленуме ЦК ПОРП 20 декабря новым первым секретарём Политбюро ЦК ПОРП был утверждён лидер "Силезской групп"» Эдвард Герек.
Ставка на расправу не оправдывала себя. Настал час прагматиков "Силезской группы", переигравших многолетние расклады внутрипартийной борьбы.
"Партизанская фракция"  подвергалась полному разгрому. Хотя не одномоментному. Гомулка и Клишко были отставлены сразу. Мочар же наоборот поднялся ступенью выше: из кандидата в члены Политбюро. Избавиться от него немедленно Герек не мог. Но прозвучал голос Москвы. Убрать Мочара с вершин посоветовал лично советский премьер Алексей Косыгин (понятно, что от имени Леонида Брежнева): "Человек аморальный и двуличный, антисемит с неприкрытыми диктаторскими наклонностями" - этого оказалось достаточно. Мочар и Кочёлек вновь появились на политическом небосклоне уже в бытность Ярузельского пнъервым секретарем в 1980-м году. Но в 1981-м он их убрал от греха подальше.
В январе 1971 года в стране началась вторая волна массовых забастовок. Первыми выступили корабелы на судоверфи имени Варского в Щецине, на сей раз к ним присоединились текстильные предприятия в Лодзи. Герек прибыл в Щецин, и 24 января в течение девяти часов вёл переговоры с бастующими рабочими, во главе которых стоял Эдмунд Балука.На следующий день Герек встретился с бастующими рабочими верфи имени Ленина. Среди рабочих, с которыми он вёл переговоры, был и будущий основатель профсоюза "Солидарность" Лех Валенса. Итогом стало решение ЦК отменить повышение цен и заморозить их на два года. Вместо цен были повышены зарплаты низкооплачиваемым профессиям. На Ленинградском проспекте в центре Гданьска для рабочих построили "Ленинградские блоки" – многоквартирные дома по типовому проекту ДСК-3 из ленинградского Автово.Восстание было подавлено. Но самые одиозные из деятелей польского государства были вынуждены уйти. Изменился если не характер режима, то его политический курс. Ушёл в прошлое мочаризм и уже никогда не вернулся. И конечно, социальную политику пришлось заметно смягчить.
Через 9 лет польский композитор Пендерецкий написал первую часть своего "Польского реквиема" под названием "Lacrimosa", написанную в память о гданьских докерах, расстрелянных во время восстания

Трагическая история Збигнева Годлевского сразу же легла в основу "Баллады о Янеке Вишневском"  (Ballada o Janku Wiśniewskim )
Автор песни не знал, как зовут убитого юношу, поэтому выбрал распространённые в Польше имя и фамилию. Позже принес извинения перед родителями Годлевского.