Любимые второстепенные
Автор: Игорь АретаноВ рамках флешмоба Елены Логиновой о второстепенных героях
_________________
Тараф: Григорий Казаков, капитан полиции, старый верный друг главного героя
За окном раздался рёв мотоцикла — прибыл одетый в штатское (кожаная куртка «косуха») капитан полиции Григорий Иванович Казаков. Валерий с ним вырос в одном дворе (прозвище там у Гриши было «Котовский») и вместе служил в милиции и полиции. Гриша, весельчак и любимец женщин, был похож на актера Аль Пачино, только ростом под два метра.
Руководитель «Региона» сухим полицейским языком изложил суть дела. Казаков в угрозыске раньше был его подчинённым и подобные задания от Деметера получал часто.
— Деньги на этот раз вперед, вот — по обычной ставке.
— Гожо. Сегодня же всех, кого надо, заряжу. А вообще, Валер, ментом ты был, ментом ты и остался. Она ж тебе сказала: ищи среди этих, энтудзедзистов. Ну и искал бы себе тихонько, оплата у тебя по дням. А ты план оперативно-розыскных мероприятий разворачиваешь по всей науке. Кстати, о планах. Ты вечерами что теперь делаешь? На дудках своих играешь?
— Вчера вот фильм смотрел новый, американский на видеомагнитофоне. «Бешеные псы». Необычное кино. Могу тебе дать кассету.
Гриша загоготал.
— «Бешеные псы»? Это про наш инспекторат, что ли? Лучшее кино — это вино и домино. Слушай, у меня тут есть две знакомые девчонки. Одна черненькая, гагаузочка, другая белобрысая, славянка. Обе с формами — то, что надо. Устроим дружеский ужин?
— Нет уж, уволь.
— Увольняю. Вот визитка адвоката. Ушлая сука, в смысле, компетентный специалист, меня разводил с моей последней. Звони ему сразу после праздников. Заплатишь, конечно, но он всё сделает как надо, я ему внятно сказал.
— Спасибо, Гриш.
— Носи, не стаптывай. Про того гаврика новостей нет, в коме, как был. Не парься, всё устаканится.
Гриша пожал руку, вышел.
Валерий слушал по интеркому его разговор с Изой в приемной. Интерком на трансляцию в приемную он после ухода клиентки не выключал, наверняка и Иза слушала разговор с Гришкой.
— Фото давай десяток, пригодится.
— Гриш, а про Валеру: это точно, он не передумает?
— А, он тебе, наконец, про развод пробурчал. Ты Цыгана, что ли, не знаешь? Пацан сказал. Хочет чем быстрее, тем скорее. Так что площадка свободна — дерзай. Ты ведь по нему давно сохнешь, а? В смысле, увлажняешься.
— Пошляк!
— Угу, а ты не знала?
Иза спросила, сколько продлится процедура развода. Гриша объяснил, что довольно долго. Когда ребенок есть, развод только через суд. После заявления по закону должен пройти месяц, а потом еще очередь на заседание суда, разводов сейчас очень много.
— Но с очередью вопрос решим. Полтора месяца — и будет свободен, как муха в полёте. Ладно, мне надо лететь.
— Лети. И не подкладывай ему никаких твоих девок!
— А что ему, онанизмом, что ли, заниматься?
Гадкий месяц ноябрь: Дмитрий, член Суммы, поручитель главного героя
Затем Ираклий объявил, что время наставничества начнется с одиннадцати часов и что по традиции перед ним один из поручителей кратко напутствует кандидата наедине. Разговор происходит в ходе прогулки по саду, это тоже традиция.
Георгий сказал:
— Иди ты Дмитрий, а то мне двигаться тяжело. Артемий, Дмитрий вам всё, что надо, скажет. — Георгий улыбнулся. — И даже то, что не надо.
Ираклий засмеялся, шутливо погрозил Дмитрию пальцем.
Сад при коттедже был очень большой, ухоженный, обработанный под зиму как нужно. Артемий с сестрой после смерти родителей свой сад продали, но Моравский там работал с 16 лет и всё про цикл садовых годовых работ знал.
— Слушай, кандидат. — сказал Дмитрий, когда они отошли от дома. — Этот "курс молодого бойца" — дело, вообще-то, нудное. Типа семинаров по философии в институте. Хотя если не всё из сказанного про числа сразу ущучишь, не страшно, это не экзамен. Главное, что за эти тринадцать дней Ираклий на тебя будет смотреть и тебя оценивать. Глубины твоей натуры ему на хрен не нужны, но он должен убедиться, что ты вменяемый, не неадекват какой-нибудь. А главное - что не потенциальный иуда. Короче, что ты не подведёшь. Так что ты проникнись и фильтруй базар, в смысле, следи за речью. Будет задавать всякие нелепые вопросы — отвечай серьёзно. Меня, например, мой наставник в первые минуты беседы спросил, какие у меня сейчас главные желания. Может и провокацию какую-то устроить, чтобы проверить не психопат ли ты или типа того. Все тринадцать дней не будешь никуда выходить, сидеть вечерами безвылазно в одной комнате, видеть только Ираклия и того, кто поесть подаёт. Тоже, кстати, тест: как у тебя с психологической устойчивостью.
— Без проблем у меня будет с тем, чтобы сидеть в одной комнате. — сказал Моравский. — Тем более, что они мне дартс купили.
Дмитрий не улыбнулся.
— Ещё момент. Ты по политическим взглядам, наверное, либерал какой-то, любитель Запада?
— Нет, — удивился Моравский. — С чего бы вдруг? У меня историческое образование.
— Не понял. И что, что историческое?
— Нормальный человек не с Запада, изучавший мировую историю, поклонником его быть не может, если он не мазохист. Завидовать тамошнему уровню жизни может, но адептом...
— А, ну тогда ноль вопросов.
Дмитрий помолчал, посмотрел на Моравского.
— Но ты, кандидат, знай: отбраковка есть.
— Да, Ираклий сказал: полпроцента, каждый двухсотый.
— Ну вот и не стань "грузом 200", боевой товарищ. — "Единица" сказал это без всякой иронии. — Кстати, обнулять провалившегося кандидата приказывают всегда поручителям. Мол, вы его нашли, вы и ... А я тебя, Тёма, обнулять не хочу. Так что уж избавь меня от этого.
Моравский подумал, что Дмитрий его впервые назвал "не по уставу", уменьшительным именем.
— Сделаю всё, чтобы не подвести.
На прощание обнялись.