Отрывок из будущего

В медицинской палатке пахло кровью, спиртом и хлоркой. Грегу хотелось поскорее отсюда уйти, но пока он не мог. Не для того он пилил по снегу все эти километры, отчего до сих пор гудели ноги, чтобы просто сдать Стратосферса в чужие копыта и даже не узнать, как тот вообще.

Врач в каске с красным крестом осмотрел Дроппера с нескрываемым недоверием.

– Удивительно, как он вообще выжил, – пробормотал унтер-офицер медицинской службы и взглянул на сидевшего рядом Грега. – Рана живота действительно была серьёзная. Острые края повредили стенки кишечника и прошли совсем близко от аорты. Любое неосторожное движение могло стать фатальным.

Серый пони вспомнил, как скидывал друга на землю в том переулке, и поёжился.

– Скажите, доктор… с ним всё будет хорошо?

– Теперь да… насколько это вообще возможно. – Врач, светлый единорог среднего возраста, поражённо хмыкнул. – Я с начала войны не видел пациента, который бы выглядел более здоровым… в плане видимого потенциала к восстановлению. Вы посмотрите только: получил тяжёлое ранение, перенёс копытную транспортировку с самой линии фронта – а теперь преспокойно спит, как будто ничего не было! Когда дойдёт очередь, его прооперируют. Конечно, сломанная нога ещё будет какое-то время его беспокоить, а крыло, скорее всего, уже не сможет поднять его в воздух – но если не схватит пулю в голову или сердце, то жить будет ещё очень и очень долго.

Врач немного помолчал, а затем вновь повернулся к Грегу.

– Вы дали ему лечебное зелье, но не сразу, а спустя пару часов, когда, должно быть, добрались до безопасного места. Но при этом у вас не было возможности захватить с собой медикаменты, поспешно отступая с линии фронта. Так кто же с вами поделился лекарством, которые сейчас буквально на вес золота?

– Я встретил… одного бойца, – ответил Меллоу, уже понимая, что придётся как-нибудь изворачиваться. Если он скажет, что им помог враг, то они оба: и Грег, и Дроппер – закончат так же бесславно, как и Конситед. – Мы добрались до одного городка и остановились на отдых. Там нас заметил… один проходивший мимо солдат и решил помочь. Вот и всё.

– Может, вы запомнили имя? Звание, номер части?

– Он не представился, – слабо улыбнулся Грег. – Ну вы же понимаете: фронт, все дела… Нам было просто не до этого.

– Ладно, это уже мелочи, – вздохнул врач и обернулся на других раненых, ожидавших на соседних койках. – Извините, меня ждут пациенты.

Грег кивнул и направился к выходу из палатки.

Ступив наружу, он прикрыл за собой дверь и втянул носом морозный воздух, глядя на раскинувшийся вокруг временный лагерь.

Изначально это была маленькая тыловая база к северу от Вечнодикого леса, откуда переправлялся к передовой личный состав из проходящих дообучение «добровольцев»… по крайней мере, так их называли в официальных хрониках.

Теперь же, после того как эквермахт был вынужден резко отступить, здесь скопились тысячи пони, бежавших с фронта, чтобы их не раздавили те, кого они ещё вчера на словах смешивали с грязью. Видя всё это спешащее, копошащееся, куда-то бегущее и то и дело ширяющееся морфином стадо, Грег еле сдерживался, чтобы не скривиться.

«Цель, оправдывающая средства, не может быть праведной, – подумал он, отходя в сторону, чтобы пропустить санитаров с носилками, на которых лежал раненый бэтпони. – И всё же… зачем… зачем, зачем всё это? Что за дурацкая стратегия, когда тысячи пони бросают на фронт – вместо того, чтобы попытаться что-то улучшить в центре? Почему бы не установить сначала адекватный новый порядок в Мэйнхэттене? Попробовать найти компромисс, чтобы гестапони не шарили по домам в поисках новых врагов народа, а такие уроды, как Зик, не расстреливали заключённых в тюрьмах? Чтобы на День Согревающего Очага ночью было гулянье, а не комендантский час?!»

Серый жеребец стиснул зубы.

«Но нет – обязательно надо запугивать, пропагандировать, сажать, а тех, кто не согласен, – посылать в самую гущу сражений! Да и сами эти бои – они за что? Чтобы распространить этот ад на всю Эквестрию? О да-а, это истинная цель новой власти! Любой ценой – даже ценой жизни своего народа – поддерживать своё жалкое существование на землях некогда единой нации. Это и есть её суть. А на остальное плевать. Пусть хоть полмира сгорит в огне – но чтобы Лунное знамя и дальше реяло над Мэйнхэттеном».

Меллоу вздохнул и опустил голову.

«И я, как и многие другие, обречён быть орудием этого режима. Должен…»

Вдруг он моргнул.

«Стоп… а… почему я… должен?»

От внезапной мысли, пришедшей к нему на ум, серый пони замер на месте, с приоткрытым ртом уставившись в пустоту.

«Я просто оказался там, когда всё началось. У меня не было возможности избежать того, что со мной случилось. Я никак не связан с преступным режимом Найтмэр Мун. Кроме… – он окинул взглядом самого себя, – кроме формы, которая на мне надета».

Он переступил на месте и посмотрел на горную гряду, протянувшуюся к северу от лагеря. Где-то там, на её западном краю, за пеленой облаков возвышался Кантерлот, который теперь мог, наконец, вздохнуть спокойно и почувствовать себя в безопасности.

«А раз я здесь никому ничего не должен, то почему бы мне… просто… не…»

Дыхание захватило от блестящего в своей прямоте откровения.

«…уйти».

Слово – всего одно, такое простое и… труднонаходимое.

Для мозга, который уже начинал отравлять едкий яд войны, несмотря на все усилия Грега оставаться нормальным и не скатываться за грань добра и зла, не уподобляться окружавшим его индивидам, было сложно, почти нереально додуматься до того, что в выборе между превращением в монстра и смертью можно найти третий вариант.

Не выбирать вовсе.

Поступить, как велит мораль, разум и сердце.

Перейти на светлую сторону.

Выбрать добро.

Поступать. Лучше.

«Но они меня не выпустят, – вздохнул Грег, вновь опуская взгляд на лагерь. – Ни за что. Один раз вцепившись своей злой магией, Найтмэр Мун уже не отпустит. Поэтому…»

Серый пони прикрыл глаза. А когда открыл вновь, то в них уже горела решимость.

Губы изогнулись в торжествующей усмешке.

«…я сам уйду. И как можно скорее. Пока сюда не нагнали элдэшников и те не устроили, как обычно, из бардака террор. – Перед глазами всплыло воспоминание – тело сиреневого пони, убитого за обедом в столовой. – А они умеют. Я это точно знаю».

Взор Грега снова обратился в сторону Эквестрии.

«Сегодня. Я сделаю это сегодня. Пока ещё нет никого, кто мог бы мне помешать. Все сбежали, вояки хреновы…»

Меллоу весело фыркнул. Теперь он уже ничего не боялся.

– Эй, – окликнул он пробегавшего мимо единорога с винтовкой, – где здесь столовая?

Тот на мгновение остановился, молча указал куда-то копытом и поскакал дальше. «Лаванда» с десятком насечек на прикладе смешно болталась у него на спине, хлопая по крупу.

Грег нашарил в кармане свои документы – вдруг потребуют предъявить, прежде чем выдать еду? – легонько кивнул и пошёл в указанном направлении.

Над лагерем опускались сиреневые сумерки. Скрывая собравшихся здесь пони эквермахта – и всё то, что они совершили.