Субботний флешмоб. Часть 5

Сегодня будет еще один фрагмент из неопубликованного. Скажу только, что это новая версия уже написанного романа. Кто-то сразу догадается, кто-то нет (поэтому без картинок в этот раз).

Чтобы скоротать ночь, Ахетмаатра погрузился в еще свежие мысли своей последней жертвы — без умолку болтавшего иностранца, рубашка которого была сейчас на плечах египтянина и чей бумажник лежал в кармане брюк. Молодой человек совершенно не жалел о содеянном: тот первый полез со своим глупым «поцелуем в щечку». Сам виноват! Много ли нужно человеку, обладающему даром «пить» жизнь, иссушая тела? Через несколько минут принц раздраженно фыркнул, замотал головой, словно стряхивая пыль с волос.

«Какая мерзость, — брезгливо воскликнул он, — какой только гадости мне не попадалось в человеческой памяти, но это так омерзительно. Теперь я понимаю, чего хотел он. Таких выродков лишь на съедение Ам-Мут бросать! Хорошо бы побыстрее стереть его воспоминания, но… подожду — другой язык мне может пригодиться».

Мерцающие на ночном небе звезды поблекли под ярким светом полумесяца. От воды потянуло прохладой. Принц из листьев тростника сотворил юрких стрекоз, которым поручил охранять свой покой от назойливых москитов. Закутавшись в рубашку, египтянин подложил руку под голову и закрыл глаза. Он еще никогда не чувствовал себя таким свободным: здесь не было ни деспотичного отца, ни озлобленного брата и его наемных убийц, ни страха за жизнь, свою и сестры, ни строгих храмовых правил, которые претили ему…

Утренние лучи согревали теплом уже дрожавшее от холода тело принца. За годы в должности настоятеля храма Хатхор его сон стал очень чутким. Не открывая глаз, Ахетмаатра прислушался к непривычной тишине, которую заполнили нарастающие звуки учащающегося биения сердец. Чьи-то пальцы едва ощутимо заскользили по бедру принца в поисках кармана. «Местные воришки», — промелькнуло в голове Ахетмаатра, и он внезапным рывком повалил на песок незнакомца, сжал его запястья, навалился всем телом. Юноша посмотрел на незваного гостя, оказавшегося худым подростком, одетым в поношенную рубаху. Рядом в оцепенении стояли еще трое таких же напуганных мальчишек. Вор что-то залепетал на незнакомом языке, лишь по интонации Ахетмаатра понял, что тот просит пощады. Принц улыбнулся: «Хочешь легко отделаться? Твоя свобода в обмен на пару глотков твоей жизни», — и склонился над очередной жертвой так низко, что почти коснулся своим носом его лица. Глубокий вдох, поглощающий жизнь из хрупкого тельца, и незнакомый язык стал понятен древнему египтянину. «Еще раз попадешься мне — пощады не будет… — отпуская мальчишескую руку, произнес юноша, нащупал бумажник в боковом кармане, вытащил из него стопку купюр и вложил их в ладонь обессилевшего местного жителя. — Иди и хорошо поешь». Ахетмаатра поднялся, жестом показал стоявшим рядом, чтобы забрали своего подельника.

«Глупо убивать без причины, — произнес он, оставшись снова один. — Хватит смертей на мою жизнь».