Флешмоб: Герой-путешественник. Торговец Бо Хартсон

Добрый день, уважаемые дамы и господа!

Хочу поддержать флешмоб о героях-путешественниках, запущенный достопочтенной Еленой Станиславовой (https://author.today/post/461632). Торговец Бо Хартсон - главный герой одноименного цикла - провел в путешествиях почти всю свою жизнь и побывал практически во всех частях ойкумены. Ниже привожу несколько отрывков, описывающих локации, в которых побывал Бо Хартсон.

Таинственный лес в северной части мира (рассказ "Лес нечисти"):

Один алхимик в Фалдоре поведал ему об удивительном растении – Таргате, что растет в самом сердце леса Деборт и цветет один раз в год – в ночь летнего солнцестояния. Как гласят древние легенды, из цветка Таргата можно приготовить различные зелья, дающие выпившему их небывалую силу, мудрость и даже вечную молодость. На магических базарах в Халиме или Гримборе за цветок Таргата могли заплатить целое состояние. Однако мало кто решался отправиться в лес Деборт, чтобы найти это таинственное и дивное растение. А те, кто все-таки находил в себе смелость двинуться на поиски загадочного цветка, никогда не возвращались обратно.

Однако Бо Хартсон – торговец зельями и магическими безделушками решился и отправился на север Колден-Кура – в лес Деборт.

В теплом летнем воздухе явственно ощущалось приближение таинственного леса. Болур (именно так звали торговца, который сам себя именовал просто Бо) несколько часов назад свернул с ведущего в Хогру тракта и теперь шагал строго на север по узкой поросшей высокой травой просеке. Оная просека постепенно становилась все уже, а лес вокруг делался мрачнее и гуще. Березы и буки сменялись раскинувшими густые ветви елями и мрачными, устремившимися ввысь соснами. Уже не доносилось из чащи мелодичного пения птиц, замолкли стрекотавшие в траве кузнечики. Куда-то исчезли копошившиеся под ногами трудолюбивые муравьи. И даже пищащая серая туча комаров вокруг торговца и его кобылы, казалось, стала меньше.

Ведомая под узды, навьюченная тюками с провизией лошадь торговца упиралась, отказываясь идти, и недовольно боязливо ржала, будто почуяв что-то недоброе, исходившее из глубин этого сумрачного леса. Однако Болур упорно продолжал двигаться вперед, волоча трусливую скотину за собой.

Постепенно вокруг торговца и его лошади сгустилась тревожная гнетущая тишина. Просека, по которой двигался Болур, превратилась в едва различимую тропку. Кроны деревьев над головой путника сомкнулись, скрыв ясную голубую лазурь летнего неба. Торговец напряженно вздохнул – он пересек границу Дебортского леса.

Один из городов солнечных эльфов на юге мира (роман "Остров дракона"):

Финхар – необъятный, как и все города Доргрима, – встретил их пыльными запруженными народом улицами и бесконечными грядами однообразных саманных построек. От полуденной жары не спасал даже дувший с моря соленый ветер.

Предъявив подорожную и заплатив въездную пошлину, торговец Бо Хартсон и два его неизменных спутника – следопыт Готрик Тихий и гном Хилмо, сын Килто очутились в пределах городских стен.

Приближался полдень и на улицах Финхара – крупнейшего закатного города страны солнечных эльфов – Доргрима – царила сущая сумятица. На широкой ведшей от главных ворот улице народу было столько, что за четверть часа путникам удалось продвинуться всего на три десятка шагов.

Необъятная толпа галдела и колыхалась, точно неспокойный речной поток. Большинство населения города составляли дунфаи – песчаные гоблины – ростом чуть ниже людей, худосочные, со светло-бурой кожей и копнами черных свалявшихся волос, кои не мог обуздать ни один гребень. Разодетые в пестрые одеяния, они пихались и терлись, тщась протиснуться между сородичами. Немало присутствовало на улице и людей – по большей части рабов – эти толкались только друг с другом, изо всех сил пытаясь не задеть почтенных горожан. Впрочем, доргримские невольники выглядели куда дороднее свободных лорданийских сервов.

Нашлись в толчее и сородичи Хилмо. Как известно, каждый гном, коему исполнилось сорок весен, обязан покинуть родные пенаты и несколько десятков лет провести в скитаниях, дабы снискать себе ратную славу. Правда, путь большинства пещерных коротышек обыкновенно пролегал от таверны к таверне, а доблестные подвиги совершались во время пьяных драк. Дюжие карлики перли сквозь поток дунфаев и людей, точно тараны, разгоняя не успевших убраться с дороги зычным криком.

На пыльных улицах валандались и соплеменники Бо. Желтоволосые и рыжие варвары возвышались над толпой, будто скалы над морской гладью. Северяне обыкновенно служили наемниками, хотя в отсутствие иной работы не брезговали и разбоем.

Не встречались среди толчеи только альги – солнечные эльфы, хозяева местных земель. Хотя сие не удивляло чванливые остроухие гордецы обитали в центральной части города, коя блестела вдали десятками золотых шпилей и куполов. Лишь однажды в глубине толпы проплыл забранный алыми занавесками паланкин – верно, принадлежавший одному из местных вельмож.

Зато на глаза торговцу сотоварищи несколько раз попадались – альг-азза – полуэльфы – сухопарые фигуры в плащах, часто с надвинутыми на лица капюшонами. Сии болдыри слыли жестокими и опасными личностями. Обыкновенными для них ремеслами являлись палачество и убийства на заказ.

Вязли средь многочисленного потока повозки и арбы. Разъяренные возницы визжали, аки распрастывающиеся девицы. Самые несдержанные хлестали прохожих кнутами. Один такой водовоз стеганул Хилмо. Вспыливший гном без труда опрокинул утлую подводу. Раскололись грянувшиеся о брусчатку бочки. Окрест разлилась бесценная влага – самый дорогой в пустынной стране товар.

Лишившийся груза купец – толстый человек с маленькой щеткой усов – поднял неистовый ор, сопровождая крики горячечными рукоплесканиями. Хилмо, ни кичась, успокоил бузотера ударом пятки топорища в живот. Пузан глухо завыл и согнулся пополам. Бо споро сгреб товарища за шкирку и потащил прочь, пока на место драки не нагрянула городская стража. Правосудие в Доргриме отличалось суровостью – за небольшую бучу можно было угодить в зиндан на несколько месяцев.

Путешествие по южному морю (роман "Остров дракона"):

Ночью разбушевался всамделишный шторм. Камора Бо заходила ходуном. Толстяк ощутил ту самую хворь, от коей жестоко страдал Хилмо: голова закружилась, а живот скрутил спазм. Ежели бы не отсутствие ужина, его непременно бы вырвало. Торговец, скрючившись, лежал на раскачивающемся, будто качели, гамаке. Сверху бухали сапогами моряки, верно, занимаясь спасением снастей, которые неистовые порывы ветра могли сорвать и унести в море.

Вопреки собственному желанию, быстро попасть на сушу у моряков не получилось. Во-первых, на их пути не попадалось даже малюсеньких островков. А во-вторых, в ночь после бунта на море разыгрался знатный шторм – совсем не ровня тому, что случился пяти днями ранее. Разбушевавшаяся стихия сорвала с мачты кое-как залатанный после схватки с гоблиским кораблем парус. На их счастье, столь ценный такелаж не унесло в море, а лишь поболтало по палубе. Спасая снасти, упал за борт и сгинул в пучине гоблин Сухопарый, коего тем же вечером помянули обильными возлияниями.

Следующие два дня лишенный паруса когг плыл незнамо куда, несомый волнами Великого Моря. Подгоняемая криками де Баталья и вящим желанием оказаться на берегу команда с истовым тщанием восстанавливала порушенное бурей, однако распоясавшаяся погода существенно замедляла их работу: с затянутого свинцовыми тучами неба хлестал ледяными бичами ливень, в борта судна ударяли высоченные волны, чьи буруны запрыгивали на палубу, разбиваясь пенными потоками. Корабль раскачивался настолько сильно, что каждый поход к капитану, превращался в опасное путешествие, в любой миг могущее закончиться падением за борт.

Похоже, нынешний шторм выдался куда злее предыдущих. Стены каморы содрогались от тяжелых ударов. Корабль бросало из стороны в сторону, так что торговец кубырем катался по крошечной комнатушке. Из щелей между досок струилась вода. Довольно быстро на полу образовалась холодная лужица. За пределами судна неситово шумели волны, ревел ветер и рокотал гром.

Бо перебрался на склад. Здесь оказалось посуше. Поначалу он содрогался от каждого удара волн, ожидая, что жалобно трещащие доски не выдержат и неистовый поток ворвется внутрь, сметая все на своем пути. Однако через пару часов толстяк привык и почти перестал обращать внимание неистовствовавшую бурю, скорее всего, просто устал бояться. Он перекусил галетами и попытался вздремнуть, что, конечно же, ему не удалось.

Джунгли на отдаленном острове (роман "Остров дракона"):

При взгляде на довлевшую впереди чащу у Бо неприятно засосало под ложечкой. Перед глазами явственно возникли образы тех тварей, с коими он столкнулся, когда попал на подобный остров вместе с капитаном Махатрой и несколькими его приспешниками: огромные пауки, кровососущие мухи величиной с ворону, змеи, чей яд растворяет плоть и кости, здоровенные жуки с иззубренными жвалами в локоть длиной и прочие совершенно несуразные, но безмерно опасные страховидлы.

Торговец беспокойным взглядом окинул окружающее пространство. «Джакомо» встал на якорь в укромной бухточке, образованной двумя загнутыми, точно серпы, каменистыми мысами. Вдоль берега тянулась песчаная коса шириной в полсотни шагов, за коей поднималась мрачная стена леса. На пляже находилось несколько полуразрушенных рыбацких хижин, однако в черном занавесе сплетшихся стволов и ветвей не имелось ни единой бреши, коя могла бы указывать на тропу, ведшую на противоположную часть острова – туда, где находилось замеченное с корабля селение.

Широкие лезвия легко рассекли колышащийся занавес. Отряд вошел под сень деревьев. Лес наводняли странные, во многом пугающие звуки: уханье, клекот, клацанье, рычание, вой и стрекот то сплетались в причудливую какофонию, то слышались по отдельности, словно каждому из них давалась возможность сыграть собственный отрывок этой странной мелодии.

Откуда-то издали доносилось нечто похожее на плач ребенка. Между стволов маячили подозрительные тени, заставлявшие вздрагивать и отшатываться даже обыкновенно кичащихся храбростью гномов. В кронах деревьев вились десятки разноцветных огоньков, озаряя лес казавшимся волшебным сиянием. Бо пригляделся и узрел, что оный свет источают раздутые брюшки порхающих между ветками жуков. Некоторые из диковинных светляков величиной превоскходили кулак взрослого мужчины.

Их тотчас обволокла пищащая туча крылатых кровососов. Помимо ранее встречавшихся Бо мух размером с дородную цесарку, здесь присутствовали москиты с ярко-алыми сетчатыми буркалами, слепни, брюшки коих лучились бледно-смарагдовым, и жуки, чьи тела оканчивались длинным жалом. Последние алкали не испить крови путников, а отложить им в плоть свои личинки. Чащу огласила зычная брань гномов, кои начали отмахиваться от гнуса всем, чем ни попадя. К счастью, окромя Мешкотного остальные карлики не прихватили с собой оружия. Отряд почти остановился, ввязавшись в схватку с насекомыми.