Флэшмоб "Неожиданный поворот"

Флэшмоб "Неожиданный поворот" https://author.today/post/460256

Фрагмент из романа "Падение надежды"

https://author.today/work/49854

Господа инквизиторы, так привыкшие сжигать обвиненных в колдовстве, видимо не предполагали, что однажды столкнуться с настоящей ведьмой:-) И столкновение окажется... (итог непредсказуем, несмотря на глобальный численный перевес).

Все три женщины были облачены в белые костюмы с вышитым на них синим бесчисленными пентаграммами, звёздами Давида, ликами демонов и прочей богопротивной символикой. Все три были прикованы кандалами к огромным столбам. Катрин Памли тихо молилась, читая «Отче наш», Пpиcциллa Берингтон сначала бормотала что-то несусветное, а затем запела какую-то уэльскую песенку, а Анна Керриган просто молчала, не отрывая взгляда от лица Его Высокопреосвященства. Так они простояли примерно четверть часа,— каждая у своего столба с пирамидой берёзовых дров у ног. Публика мялась и тихо перешёптывалась. Некоторые уже готовили камни, яйца и луковицы для финального обстрела. Наконец префект достал хронометр и, посмотрев на него, кивнул:

— Что ж, время пришло, господа! Закончим немедленно!

Он посмотрел на Джима, а тот достал из треножника первый факел. Поджёг его и сосредоточился. Префект улыбнулся ему, затем развернул красивый большой пергамент и прочитал:

— Катрин Луиза Памли, Анна Керриган и Присцилла Берингтон! Милостью Её Величества королевы Елизаветы, дома Тюдоров, Святой апостольской церкви и её Кентерберийского прихода вы приговариваетесь к смертной казни. Привести приговор в исполнение!

Кривой Джерри не спеша, уверенной, твёрдой походкой подошёл к центральному столбу и опустил факел на берёзовые дрова. Огонь мгновенно побежал по ним и тут же накинулся на костюм старой женщины и буквально взлетел по телу — прямо к груди и к лицу.

— Ах-х! — выдохнула Катрин и, закатив глаза, тихо скрылась в огне. Она ещё немного держалась в быстро разливающемся пламени, которое немедленно превратилось в огромный костёр, но вскоре словно сползла вниз. Просто обмякла, как кукла, и сложилась к пылающим дровам.

«Великая Госпожа умерла»,— жалобно подумал Стивен, а Кевин крикнул: «Отправляйся в Ад, тварь!» и кинул в костёр камень. Джим тем временем взял второй факел и неспешно, вальяжной и лёгкой походкой подошёл к левому столбу.

— Начни лучше с того конца, дорогой! — внезапно предложила ему Анна Керриган.— Так ты проживёшь намного дольше.

— Ты, видимо, хочешь посмотреть, как сожгут твою подругу? — спросил палач.

— Хочу ещё насладиться твоим лицом при этом,— улыбнулась приговорённая к смерти.

— Тогда смотри! — кивнул палач и, отойдя в сторону, опустил факел на правый столб.

Пламя полетело по телу Присциллы, и та заорала от ужаса и боли. Закричала, забилась, задёргалась, пытаясь вырваться из кандалов. В неё немедленно полетели яйца и камни. Она билась и рвалась, когда огонь на глазах тысяч людей буквально снял с неё костюм, затем кожу и начал пожирать мышцы. Она всё орала и орала от боли. Орала и билась… Сначала громко, потом чуть тише… тише и тише…

— Смотри! Смотри! Нет, ты смотри! — бормотал палач, глядя в лицо Анне, держа в руке третий факел.

Но Анна смотрела не на костёр, а на лицо Джима и иногда бросала взгляд на кардинала Альбертини.

— Ну что, довольна? — спросил Кривой Джерри.— Теперь твоя очередь!

— Не думал, что это будет так просто и легко…— флегматично произнёс вслух Торнтон, комментируя процедуру казни.

— Ты забыл надеть на меня пентаграмму,— внезапно ласково заметила Анна.

— Что? — изумился палач.

— В самом деле: процедура немного нарушена,— чуть дрогнувшим голосом заметил Торнтон.— Джим, будьте любезны, исправьте вашу ошибку.

— А почему на неё не надели пентаграмму раньше,— ещё утром, когда вывозили из Башни? — задумчиво произнёс Альбертини.

— Мы сейчас исправим это маленькое недоразумение,— пояснил Торнтон и передал пентаграмму Джиму.— Да, и ещё… можете не спешить, дорогой Джим. Пусть она как следует насладится смертью своих подруг.

Анна же в ответ затянула песенку:

— Три слепые мышки, три слепые мышки…— пела Керриган сухими губами.

Джерри надел на неё пентаграмму, а сам встал рядом, примерно в ярде от пирамиды дров, и стал безотрывно смотреть на приговорённую, своим суровым и безразличным к человеческой жизни взором.

— Смотрите, как они бегут! Смотрите, как они бегут…— пела Анна своим грустным и очень высоким голосом.

Кардинал грустно усмехнулся, а аббат Торнтон почесал за ухом.

— Они все бегут за женой фермера, которая отрезала им хвостики разделочным ножом. Вы когда-нибудь в жизни видели столь жалкое зрелище…— пропела ведьма задумчиво, словно вспоминая всю свою жизнь.

Затем она на секунду замерла и обвела глазами людей, дома, солдат, стоявших вокруг неё в карауле и… снова остановила свой взгляд на Его Высокопреосвященстве, улыбнувшись такой лёгкой, почти незаметной улыбкой… На какую-то секунду её взгляд стал добрым и даже нежным, а Стивен увидел в ней уже не ведьму, не исчадие Ада, а всего лишь простую деревенскую девушку,— такую же обычную, как все его подруги, как его старшая сестра Джулия или как сестры Кевина. Простую, обычную девушку, и больше ничего…

— Как эти три слепые мышки? Никто не знает тут. — Закончила Анна очень тихо, одними губами, улыбнулась и… просто дунула на факел, что держал палач, сделала такое лёгкое «фу!».

А факел погас!

— Что это? — изумлённо произнёс Кривой Джерри.— Что за ерунда?

Кто-то в ужасе перекрестился. Публика заволновалась. В Анну опять полетели камни и грязь, а Джим подошёл к треножнику и повторно зажег факел. Но как только он сделал несколько шагов в направлении столба… факел снова погас! Изумлённый палач в третий раз попытался опустить факел в треножник, который едва не упал от его торопливых движений, а не менее удивлённый Торнтон передал ему другой факел,— четвёртый, резервный. Джим Джерри сделал с ним в руке несколько шагов к столбу, идя и качаясь — буквально как пьяный, внезапно страшно заорал, уронил факел на землю и схватился рукой за сердце. Затем он попытался нагнуться за факелом, но снова заорал, заскрежетал зубами от боли, заревел, как раненый медведь, держась обеими руками за левую половину груди… и рухнул, дёргаясь в предсмертных конвульсиях, прямо на булыжники мостовой!

— Что случилось? Господи Иисусе?! Что произошло? — испуганно пролепетал Торнтон, а Альбертини, напротив, словно резко выздоровел от утренней лихорадки и твёрдым голосом произнёс:

— Анна…

В следующую секунду он слетел с импровизированного помоста, быстро подбежал к упавшему замертво палачу, выхватил из его рук факел, резкими шагами двинул по направлению к третьему столбу.

И тут среди белого и ясного неба дня началась буря! Толпа словно вышла разом из транса, заорала и заволновалась, многие схватились за шляпы, которые тут же полетели с голов куда попало. Кто-то побежал, кто-то упал, малышня на крышах кинулась в слуховые окна, при этом один мальчик не удержался и свалился на площадь, разбившись насмерть. Раздались женские визги.

Альбертини закрыл лицо руками, пытаясь подойти к проклятому столбу, но факел в его руке уже задуло. Он не удержался на ногах, упал, тут же вскочил, сделал несколько шагов, но, увидев, что факел стал бесполезен, отошёл обратно к треножнику. Кардинал крикнул Торнтону:

— Огня! Дайте огня! Дайте мне немедленно огня!

И услышал за спиной:

— Вот, что я скрывала от тебя под пытками, Федерико Альбертини. И вот, что ты не успел тогда узнать. Нет твоей силы против моей. И нет здесь никакого бога!!

Когда началась буря, Стивен с Кевином были в самом низу, ярдах в двадцати от трёх столбов. Стив даже почувствовал кожей жар адского пламени от центрального костра. Солдаты, стоявшие в оцеплении, немедленно вязли пики наперевес и попытались ими удержать народ. Толпа в ответ сперва навалилась на солдат так, что едва не опрокинула их, причём один даже упал, но тут же вскочил на ноги. А затем люди резко отхлынули назад. Один из солдат на глазах Стивена вдруг отошёл в сторону, бросил пику и, выхватив пистолет, выстрелил в ведьму. Однако промазал. В лицо солдату ударил булыжник, и тот отмахнулся, схватившись за глаза, а из-под пальцев потекла кровь. Затем раздалось ещё несколько выстрелов, но тоже мимо. Налетевший ураган мешал солдатам прицеливаться.

Толпа тем временем заметно поредела, и держать её стало намного легче. Раздалось ещё несколько выстрелов — тоже бесполезно. Затем в Анну полетела пика и просто упала к её ногам. Проклятая ведьма оставалась неуязвимой, а ветер уже нёс по всей площади грязь, чьи-то шапки, платки, сумки и даже булыжники… Среди адского круговорота вещей, несущегося от неистового ветра, Стивен на секунду уловил глазами большую бумагу с красивым тиснёным рисунком и гербовой печатью. Она пролетела перед его глазами, он даже удивлённо вскрикнул и, повернувшись, увидел, как в лицо Кевину попало горящее на лету полено,— видимо, подхваченное ветром из соседнего костра.

Кевин рухнул на землю, корчась от боли, а Стив услышал хохот ведьмы. Он глянул на костёр и увидел, как кардинал Альбертини стоит прямо перед ней с Евангелием в руках и кричит странные слова на латыни, а ведьма немедленно отвечает ему теми же словами, но в обратном порядке. Не имея возможности больше стоять на ногах и даже просто смотреть на разрастающийся ужас, Стивен упал на булыжники прямо в самую грязь, ему на спину ступил сапог какого-то солдата. Стив как мог заорал от боли своим слабым детским голосом и потерял сознание…

ЗЫ: почему героине была подобрана такая фамилия? Интересный момент, связанный с выбором фамилии главной героини: "Керриган" Kerrigan - фамилия ирландского происхождения. Англизирована от гэльского "Ó Ciaragán". От слова ciar это означает "черный; темный". В общем, "Темная Анна" - вот с кем сражался наш кардинал.