Признания

Автор: Anna

Их есть у меня!

При том активность проявляют женщины.

Признание может быть смелым и почти неприличным, учитвая эпоху, как в Лепестках на волнах

«...Ничто на земле не вечно, все с самого начала и до последнего мгновения клонится к закату, в особенности жизнь человеческая, а как небо не наделило жизнь Дон Кихота особым даром замедлять свое течение, то смерть его и кончина последовала совершенно для него неожиданно...»

Беатрис перевернула последнюю страницу и, точно почувствовав что-то, взглянула на дона Мигеля. И остановилась на полуслове, потому что голос перестал повиноваться ей. Муж смотрел на нее в упор и в его глазах была непонятная ей жажда. Беатрис вдруг бросило в жар. Она сглотнула, не в силах отвести от него взгляда. Дон Мигель поспешно отвернулся, откидываясь в кресле. В зале повисло молчание.

«Самое время уйти, не так ли? – с горечью подумала Беатрис. – Ну нет. Если я уйду сейчас, то никогда больше не отважусь на это...»

– Дон Мигель, – выдохнула она. – Мне... Я хочу вам сказать... Спросить... – она запнулась и замолкла.

– Спрашивайте, донья Беатрис, – глухо ответил он, не поворачивая головы.

Пламя камина необыкновенно четко высвечивало его гордый профиль и у Беатрис кольнуло сердце: как же он одинок! И тогда она сбивчиво заговорила, обмирая от собственной смелости:

– В Ла-Романе, когда вы предложили мне стать вашей женой... вы сказали, что не будете докучать мне, но... разве таинство освященного церковью брака не подразумевает продолжение рода?

Он резко обернулся и недоуменно переспросил:

– Продолжения рода?

– Да, – страха больше не было, наоборот, какое-то пьянящее чувство охватило Беатрис. – Разве вам бы не хотелось наследника рода де Эспиноса? Сына?

Глаза дона Мигеля вспыхнули при этих словах.

– Я люблю вас, хотя вы и не признаете это чувство, — проговорила Беатрис, соскользнув со своего кресла и гибко опускаясь перед мужем на колени.

В его глазах отразилось удивление и недоверие. Помедлив, он склонился к ней и взял ее руки в свои, затем поднес их к своему лицу и глубоко вздохнул. Едва касаясь, его губы скользнули по ее ладоням, нежной коже запястий.

– Беатрис? – казалось, он не был уверен, что правильно понял ее и она не отшатнется в испуге.

– Да, муж мой, – прошептала она, не пряча глаз от его пронзительного взгляда.

Мигель тоже признается в любви. Правда, через десять лет.

Признание может быть своеобразным и подобающем сильной и независимой женщине, как в фанфике по сериалу Вавилон 5

— Маркус Коул, ты самый безрассудный человек, которого я когда-либо встречала.

Он хочет рассмеяться, но способен выдать лишь кривую ухмылку:

— Ты желаешь... обсудить мое безрассудство... сейчас?

Что бы там ни было во взгляде Сьюзан, теперь все вытесняет гнев.

— Когда я поняла... — она замолкает, кусая губы, затем вздергивает подбородок. — Как тебе только в голову взбрело сделать это?! Никогда не хотела, чтобы кто-то... Да я бы сама убила тебя! Если бы ты... — ее голос срывается, и она шепчет сдавленно и ломко: — уже не был мертв... Почти мертв...

Говорить трудно, но Маркус находит в себе силы:

— Буду считать это признанием... в любви...

Она вскакивает со стула и, одарив его яростным взглядом, делает шаг к дверям.

— Земляника... — выдыхает Маркус.

Сьюзан оборачивается и недоуменно изгибает бровь:

— Что?

— Я вспомнил, как она называется. В твоих ладонях... была земляника...

Или драматичным, невозможным, срывающим покровы с тайных чувств, как в Искре Странника

Его бережные объятия и тепло рук успокаивали, заставляли ее чувствовать себя живой. Ее, но не тех несчастных, принявших жуткую смерть по ее вине! Лара подняла на взгляд и увидела в глазах Арно сочувствие и боль. И тоску. Голова закружилась, и Лара уткнулась лицом ему в грудь. С ее губ бурным потоком, более не сдерживаемым рухнувшей плотиной, полились бессвязные слова:

- Я должна была предупредить... Но все напрасно... Доля провидцев — знать и ничего не мочь предотвратить... Я не хотела... такой судьбы! Читать в сердцах людей — это проклятие! Когда я увидела вас... Если бы можно было все изменить! Уехать... С вами... Далеко! Я желала этого еще тогда... на корабле!

«Странник милостивый!»

Она говорит... о нем?! Так значит, не только его насмешница-Ананк поразила запретной любовью? Несмотря ни на что, он продолжал видеть женщину, а не великую Искру. Любимую, желанную женщину. И теперь, когда она льнула к нему, и ее слова... Это наносило сокрушительные удары по его выдержке.

- Тише... тише, - его дыхание шевелило прядки волос у нее на виске.

«Я должен...»

Но что именно он должен, осталось недодуманным, потому что повинуясь внезапному порыву, Лара вскинула голову и приблизила свои губы к его. И замерла, с отчаянием глядя ему в глаза.

Или полным грусти, так в Только ты

— Капитан Блад, постойте... — вдруг отчетливо проговорила Арабелла, словно почувствовав его прикосновения.

Питер вздрогнул. Неужели она очнулась? Но нет, ее глаза были закрыты. Однако когда он провел губкой по ее плечу, Арабелла беспокойно пошевелилась.

— Я должна объяснить вам...

— Что же, мисс Бишоп? — вырвалось у Блада, хотя он и знал, что Арабелла его не слышит.

— У меня не было... другого выхода... — она замотала головой, на сомкнутых ресницах блеснули слезы. — Никто... только ты, Питер... Ты...

Сердце стукнуло невпопад. Блад надеялся услышать еще что-нибудь, но Арабелла молчала.

А как признаются в своих чувствах ваши герои?

+97
437

0 комментариев, по

9 618 335 1 070
Наверх Вниз