Дракон VS боевой турболёт, как отличить спросонья?

Сон был тёмный, липкий. Сердце ныло, и тяжело было дышать. После того, как полк накрыли «Полынью» во время марша на рокаде, после двух недель беспрерывного отступления с арьергардными боями, сил не было ни у кого. На очередной ночевке, у околицы сожжённой опустевшей деревушки, сержанта поставили часовым в самое глухое время, под утро. Накопившаяся усталость, тишина и глушь местности, ночной зябкий туман… — глаза слиплись, и он незаметно провалился в свой тяжёлый сон.

Дракон подкрался незаметно. Наверное он долго кружил, принюхиваясь к вкусному запаху настоящих живых людей, а не дроидов или киборгов каких-нибудь, которых и пожевать то в удовольствие сложно, — сплошь экзоскелеты, броневые плиты и платиновые суставы. Да и кровь напополам с техническими жидкостями. А тут обычные солдаты — «мясо»…. Вкуууусно! Дракон облизался от предвкушения и начал сужать круги к спящему нездоровым сном лагерю. Дракон вытянул шею и просунул свою уродливую голову между деревьев. Все спали, и часовой спал. Во сне он чувствовал истекающую от дракона смерть и его зловонное дыхание. От этого дыхания не стало воздуха. Сержант видел, как дракон, издевательски усмехаясь, склонился к нему. Глаза дракона пылали как прожекторы, а пасть выдыхала вырожденную материю. А часовой никак не мог проснуться, встать и забить тревогу, его охватил странный паралич, и невозможно было двинуть даже пальцем. Он стал задыхаться, забился в судорогах и проснулся. Дракон действительно глядел ему прямо в лицо, и медленно двинулся вокруг его, не отрывая огненных глаз от глаз сержанта. Прожектора выжигали глазное дно, и антенна на носу была нацелена сержанту в лоб, как жало гигантской осы, и пилот за фонарем был прекрасно виден в своем ложементе и усмехался из— под чёрных лётных очков, держа одну руку на штурвале, а вторую на гашетке пулемёта. Часовой хотел закричать, но не мог. Автомат лежал совсем рядом с пальцами, но взять его было невозможно, рука не слушалась. Часового сковал паралич ужаса. Пилот снова презрительно усмехнулся, и штурмовой турболёт плавно подал назад и вверх, выбирая точку, чтобы расширить зону поражения и взять в вилку весь отряд. А в ушах часового по— прежнему была ватная тишина, с лишь тихим фоновым шумом как в морской раковине. И даже когда турболёт открыл огонь из всех пяти пулемётов, захаркал ПТУРами и выпустил навесные ракеты, всё равно не было слышно ничего. Хотя и многоствольные авиационные пулемёты должны были грохотать на весь лес и взрывы ракет, от которых людей разрывало в куски и раскидывало ошмётками на десятки метров, должны издавать вой и бить по ушам взрывами. Пулемёты всё захлёбывались, плюясь мириадами пуль и разрывая в солдат в фарш. Кто-то успел вскочить, кто-то умер так и не проснувшись. Кто-то изуродованным обрубком ещё пытался ползти, обезумев от боли и ничего не понимая. А сержант так и не мог пошевелиться и только с ужасом наблюдал происходящее. Если бы он не заснул, не впал в это ужасное оцепенение, он бы мог в упор выстрелить в фонарь турболёта, прямо в усмехающегося пилота в ложементе. Пилот бы тоже выстрелил бы в ответ, но оба они бы успели сделать свой последний выстрел, и оба были бы мертвы, но остались бы в живых товарищи… А он струсил, испугался умереть и оцепенев от ужаса, только смотрел, как пилот выкашивает подразделение. Трус, проклятый трус!

Солдат закрыл лицо руками и зарыдал. 

— Все они погибли из-за моей трусости! 

— Ты ошибаешься, — сказала Эль, — ты знаешь, что такое «стинер»? Ты не оцепенел от страха, пилот оглушил тебя стинером, это и вызвало паралич. Ты виноват только в том, что заснул после тяжелого перехода, но на твоем месте мог быть бы любой. На самом деле ты вовсе не трус, понимаешь?

Теперь солдат сидел неподвижно, понурив голову. 

— В общем, тут такое дело: мы к Гудвину собрались, — продолжала Эль, — слышал о таком? Пойдёшь с нами? 

Он поднял голову и энергично закивал, будто электричеством его колотило.

Повесть "Тотошка" : https://author.today/work/313874