23 февраля

Всех причастных - с праздником!

"...Вбежав в палатку, где над раскладным столом висел неярко  светивший фонарик, я протянул карту капитану, он бегло оценил  расстояние и сразу что-то решил для себя. По лицу было видно, что  мысленно он уже выдвигается к только что определенному месту засады,  затем распределяет своих спецназовцев по местам, подобно тому как  музыкантов рассаживают в оркестре. Дежуривший у телефона егерь уже  убежал поднимать по тревоге остальных, и снаружи слышались топот и  негромкие голоса.

– Мы выдвигаемся в ту сторону на два-три километра,  пойдем тихо, без подсветки, с ПНВ. Там дальше нормальная дорога в  сторону реки только в одном месте есть, и сейчас уже темнеть начинает.  Без дороги там ехать – до первой ямы. Вы тут сидите и не дергайтесь,  слушайте ваше радио, лишь бы никто еще рядом не «нарисовался». Как все  закончится – мы вас сами вызовем.

– Ясно, сидим и молчим, ждем вызова. Только всем своим  обязательно доведи, чтобы обнаруженные радиостанции в руках особо не  крутили, нельзя щелкать ничем, особенно включать-выключать. Пусть сразу  сюда для проверки несут, мы с них данные снимем, потом отдадим. Если  нужно – даже зарядить помогу. Но только после изучения, сам понимаешь.

Руслан, который уже надел разгрузку, кивнул в ответ,  взял свой автомат и шагнул к выходу из палатки, тихо пробормотав что-то  себе под нос но, я все-таки расслышал: «Труй Дорсай!..» Я окликнул его  и, когда он повернул голову ко мне, отчетливо сказал: «Труй Дорсай!» (А  как ты думал, Руслан, я тоже когда-то читал «Цикл о Чайлде» Гордона  Диксона!) Он сначала удивленно поднял брови, но потом усмехнулся и  протянул ко мне сжатую в кулак руку с уже надетой перчаткой. Я стукнул в  его кулак своим, и он быстро пошел в сторону машин, возле которых уже  построилась группа спецназовцев. Все молчали, лица некоторых егерей были  скрыты под маскировочными накидками. Мне вспомнились написанные  когда-то давно строки, может быть, навеянные прочитанным в книгах  Диксона:

Солдат, не спрашивай, иди

Туда, где знамя вьется.

Лишь тем, кто бьется, не страшась,

Фортуна улыбнется!..

Я вышел из палатки следом за ним и увидел, что егеря быстро занимают места в машинах, захлопали дверцы.

Оседлан конь, наточен меч,

Вновь пыль под сапогами.

Все для победы отдадим

Над грозными врагами!..

Заработали двигатели, и в опускающихся сумерках «Тойоты», не включая фар, двинулись к проходу между буграми.

Рука, сжимающая сталь,

Приблизит миг расплаты.

Мы ненавидим кровь и смерть,

Но все же мы – солдаты…

Когда замыкающая  машина скрылась из виду, я повернулся и пошел на вершину холма к  центральному пункту наблюдения. Задачу по слежению за эфиром никто не  отменял, и новые данные от первого и второго "Зайцев" могли поступить в  любой момент. Группа, вышедшая на перехват бандитов, должна была  соблюдать радиомолчание вплоть до начала боя. По договоренности мне  нужно сразу сообщить капитану, если вдруг заработает неизвестный  радиопередатчик вблизи базы или рядом с местом будущей засады, и нашим  постам оставалось только сидеть и ждать, чем все это закончится."

"Прочная нить"