Нобелевский лауреат по литературе Иван Бунин «Миссия русской эмиграции».

100 лет назад, в феврале 1924 года, в Париже состоялось одно из самых заметных событий в общественной и культурной жизни русского зарубежья. Писатель и будущий лауреат Нобелевской премии по литературе Иван Бунин, который уже несколько лет жил и работал во Франции, выступил с речью «Миссия русской эмиграции».

«Взгляни, мир, на этот великий исход и осмысли его значение. Вот перед тобой миллион из числа лучших русских душ…

Была Россия, был великий, ломившийся от всякого скарба дом... Что же с ним сделали? Заплатили за свержение домоправителя полным разгромом буквально всего дома и неслыханным братоубийством, всем тем кошмарно-кровавым балаганом, чудовищные последствия которого неисчислимы и, быть может, вовеки непоправимы…

…И кошмар этот тем ужаснее, что он даже всячески прославляется и годами длится при полном попустительстве всего мира. Который уж давно должен был бы крестовым походом идти на Москву…

…И кошмар этот тем ужаснее, что он даже всячески прославляется и годами длится при полном попустительстве всего мира. Который уж давно должен был бы крестовым походом идти на Москву…

…Миссия русской эмиграции, доказавшей своим исходом из России и своей борьбой, что она не только за страх, но и за совесть не приемлет Ленинских градов, Ленинских заповедей, миссия эта заключается ныне в продолжении этого неприятия...

…молю Бога, чтобы Он до моего последнего издыхания продлил во мне подобную же собачью святую ненависть к русскому Каину. А моя любовь к русскому Авелю не нуждается даже в молитвах о поддержании ее...

…Говорили на древней Руси: "Подождем, православные, когда Бог переменит орду!" Давайте подождем и мы. Подождем соглашаться на новый "похабный мир" с нынешней ордой».

Бунин, чей манифест позже был описан формулой «мы не в изгнаньи, мы в посланьи», сформулировал вопрос о России как о «великом доме», порядок в котором равен понятию «культуры». Именно эмигрантская интеллигенция, по мнению Бунина и других «непримиримых», была способна с одной стороны сохранить национальное культурное наследие, а с другой — развить русское искусство в современном мире.

Далеко не вся русская эмиграция приняла эти взгляды И.Бунина и близких ему кругов. Левая часть эмиграции восприняли тезисы Бунина как откровенно правые и реставраторские. Особенно злобствовал известный "перевёртыш" Максим Горький, в ту пору живший в германском Мариенбаде.

Позицию Бунина одобрила главным образом умеренно-правая печать («Русская газета в Париже», «Русь», «Новое время»), подчеркивая национальное и религиозное значение «миссии». Большинство направленных против писателя статей Бунин игнорировал, однако дал комментарий в правоцентристской газете «Руль» (Берлин), которая 3 апреля 1924 года впервые опубликовала его речь:

«Московская "Правда" тоже страстно жаждет нашей смерти, моей особенно, для видимости беспристрастия тоже не скупясь в некрологах на похвалы. Она сперва сообщила, что я на смертном одре в Ницце, потом похоронила меня по способу "Последних Новостей" — морально».

В 1933 году Бунин первым из русских писателей получит Нобелевскую премию по литературе — «Большая советская энциклопедия» будет характеризовать его как «отщепенца». Наследие писателя окажется в СССР под запретом до начала «оттепели», но «Окаянные дни» — особенно неугодная книга, посвященная эпохе революции и гражданской войне, будет напечатана лишь на излете СССР, в годы перестройки.