Литературные героини

Не перрон Катя сошла первой, сразу, как разошлись в стороны автоматические двери. Кто его знает, сколько тут электричка простоит. А с её сумками… При всей своей безалаберности — или, может, как раз по причине её — она всегда была немножко паникёршей.

Неухоженное, в ржавых потёках на давно не беленных стенах здание станции могло похвастаться лишь единственным украшением — аляповатым, почти что в стиле окон РОСТА, плакатом «Навстречу Съезду». Один уголок его отклеился и трепыхался лениво под слабыми порывами тёплого, как парное молоко, ничуть не освежающего ветерка. И казалось, это Ленин машет рукой проходящим мимо поездам… Катя опустила сумки на выкрошенные по углам бетонные плиты и огляделась по сторонам. Автобуса нигде не видно. Ещё и его искать… Шумно выдохнув, она снова взялась за свой неподъёмный багаж…

Её первый в жизни отпуск… Уже целый год, как она была не просто Катей — сумасбродной и легкомысленной студенткой пединститута — а Екатериной Максимовной Шевченко, учителем русского языка и литературы в старших классах. Призванной сеять в душах своих подопечных разумное, доброе, вечное… Только что тут посеешь, когда перед каждым уроком у самой душа в пятки уходит. Тут не одёрнешь вовремя, там слабину дашь… Не успеешь оглянуться — и всё, прощай дисциплина, хоть плачь. Рассказы такие ходили по институту весь последний семестр как послеотбойные страшилки по пионерлагерю. А уж при её-то данных… Пигалица, росту — метр с кепкой. На сеансы «до шестнадцати» до сих пор ещё паспорт иногда спрашивают. И хоть бы дали кого помладше…

Там же, в школьной столовке, и само мероприятие устроили. Ну, как водится, жрачки от пуза, бухло рекой, жених с невестой под хоровой подсчёт секунд целуются… Народ на пятом курсе прямо как с цепи сорвался, одна свадьба за другой. Но сегодня Вадим словно и не замечал всего этого веселья, лишь бросал изредка короткие, случайные будто взгляды на другую сторону составленных буквой «П» столов. Где в окружении московских гостей сидела она.

Он обратил на неё внимание ещё в автобусе. Через проход от него, читала, не глядя ни на кого, номер «Юности». Должно быть, из детских знакомых кто-то. Со школы. Автобус трясло, и длинная, непослушная чёлка то и дело падала ей на глаза. А она привычно сдувала её каждый раз в сторону…

Она ждала и не ждала этой встречи с ним. В последний раз они виделись два с половиной месяца назад, в Ивано-Франковске — и он тогда не решил ещё, приедет ли поступать в Москву. А сейчас у Галки не было даже уверенности, что она хочет видеть его опять.