Мужской разговор

Флешмоб от Теодора Гекрайтера (ох блин, выписала)

Суть:  представить отрывок, где два крутых мужика, которые, в принципе, могли бы быть друзьяшками, вынуждены находиться по разные стороны баррикад.

***

Тигиль Талески не колебался. Его взгляд сразу же лег на потускневший от времени старомодный «бастард». Этот клинок будто для него был создан — по руке, ладный, удобный, с прекрасным равновесием. Чуть ли не позвал Тигиля подобием голоса, почудилось или нет, но определенно, хороший меч должен уметь разговаривать, петь и молчать. Он представил себя с этим клинком в руке со стороны — ну просто как родной.

В подземелье было почти совсем темно, от двух факелов можно было разглядеть только соблазнительный тусклый блеск клинка и почерневшую виньетку на гарде. За рассматриванием клинка юноша задумался еще крепче. Он знал, что означало слово «бастард». Это древнее докатаклизменное слово означало «незаконнорожденный отпрыск». Побывав на каторге всего один день, Тигиль разошелся с законом настолько, что даже меч судьба вручила ему со вполне определенным подтекстом.

"Звездочёты" негромко шумели, разбирая мечи, слышался лязг пробных ударов. Старые полуразвалившиеся своды и этот прекрасный меч придали Тигилю решительности. Все-таки кузнецы сродни пещерным гномам — в темных каменных мешках они чувствуют себя как дома, а, значит, вправе требовать по счетам.

— Что бы там ни говорили эти ваши зануды-педагоги, справедливость — не пустое слово. Все вышло так, как должно было... — Эрик крутил в руках два меча, никак не решаясь сделать выбор между тесаком и кортеласом.

Тигиль почувствовал, что бледнеет от злости. Он вперился в Эрика, в эту каланчу, в этого поэта и художника по шеям ничего не подозревающих спящих друзей... Тот самодовольно поигрывал мечами, точно и думать забыл о том, что непосредственно причастен ко всему этому позорному цирку со звездами и каторжными работами, кровавому бунту, едва не убитому Количу и пожару в административном корпусе. Справедливость? Ну-ну!

— Идем... — Тигиль подошел к Эрику и, раздувая ноздри, кивнул в сторону каменной насыпи, к выходу. — Есть разговор...

Эрик театрально удивленно дернул бровью, продолжая чуть ли не жонглировать клинками:

— К вашим услугам, дорогой Талески. До завтрашнего полудня я совершенно свободен.

Эмиль сделал шаг ближе, в отличие от брата мгновенно уловив в тоне Тигиля недоброе:

— Я с вами. Не помешаю?

Эрик отдал тесак Паулю, убрал кортелас в ножны, пристегнул к своему поясу и выжидающе застыл, а Тигиль бросил тяжелый взгляд на великолепный морриганский меч на поясе Эмиля. Владельцу такого меча нельзя было сказать — это тебя не касается, поэтому он сдержанно кивнул, и они втроем — Тигиль и братья, — поднялись по насыпи к выходу из Графского зуба, а оттуда наверх, на площадку бастиона, к разбитому фонтану.

Молодым рыцарям, победившим дракона, сама судьба благоволит важно прохаживаться по развалинам замка с видом на сумеречный могильный лес. Холодное оружие бьется о ноги, утяжеляет каждый шаг и придает ему судьбоносной важности. Все это обдувается теплым южным ветром с привкусом подступающей осени и освещается уютным оранжево-алым закатом.

Они вышли на белую скалу и остановились. Закат догорал за лесом, а над озером проплывали только темные тяжелые тучки. Зажглись первые звезды.

Тигиль оглядел братьев. Оба в плащах. Эти верзилы, дети грамотеев, внуки гвардейского капитана. Одинаковые и при этом разные. Эмиль наверняка уже обо всем догадался, а Эрик... продолжает лыбиться, как объевшийся сметаной кот.

— Ну, и кто из вас Эрик? — Тигиль притворно переводил взгляд с одного близнеца на другого и уже доставал обновку из ножен.

— Угадай с трех раз! — Рассмеялся тот, кто во всем находил веселье.

— Не желаешь слегка размяться?

Эрик хмыкнул, снял плащ, швырнул его Эмилю и охотно извлек кортелас.

Более не раздумывая и не медля, Тигиль набросился на Эрика.

Тот сумел уйти от нескольких прямых выпадов, отбил два боковых, но рисунком боя не владел, поэтому спустя какую-то четверть минуты был обезоружен и повергнут наземь.

— Итак... справедливость... — прошипел Тигиль, направляя бастард на противника.

— Эээ... Тиг! — попытался вмешаться Эмиль. — Это уже не шутки!

— Не лезь! — Тигиль резко повернулся к другу и поднес клинок к его горлу, буквально на один ноготь не доставая до кадыка. — Ты тоже остался в дураках. Тоже попал в петушиный суп. Я не буду воспитывать вас обоих, мне нужно получить ответ вот с этого... — бастард снова обратился острием в сторону успевшего подняться на четвереньки Эрика. — Не вставай!

— Что ты... что ты... черт побери... несешь? — ошарашенно проблеял Эрик, спав с лица и отползая по белой скале назад.

— Напоминаю тебе о справедливости! — Тигиль следовал за Эриком на расстоянии одного решительного укола.

Понимая, что иначе уже не получится, Эмиль извлек из ножен меч и встал между Тигилем и Эриком:

— Не надо так поступать с моим братом!

— Пусть даст ответ! — голосом разгневанного мальчишки потребовал Тигиль, отступая и переводя острие с одного близнеца на другого. — Что, во имя Солнца, было с этой чертовой несмываемой краской... с этими проклятыми звездами... Во что вы меня втянули?

— Да ты обиделся! — Эмиль сделал осторожный шаг навстречу Тигилю. — Ведьма тебя побери! Старик, ты чего... Ты чего кидаешься на нас... с нашим же мечом...

— Ваш меч... в умелых руках! — Тигиль направил бастард к лицу Эмиля. Тот так и не решался поднять оружие и вынужден был отшатнуться. — Не подходи! И ты тоже! — Новый выпад в сторону уже поднявшегося на ноги Эрика. Острие клинка уперлось ему в грудь, зацепив косоворотку. — Я жду объяснений!

— Да ты поехавший, Талески, — Эрик замер на месте, продолжая подпирать грудью меч. — Это же была... шутка... Невинная шутка... Поэтическая импровизация... Ну виноват я, виноват, черт бы тебя побрал... Убери меч... Сейчас же!

— Невинная шутка?! Ссы мне в уши! Комендант сказал, что это символ запрещенной организации...

Эрик поджал губы. Ноздри его злобно раздулись, но он молчал. Врать вооруженному Талески он не решился, тот умел вбивать себе в голову мысли, ведьмы с две выбьешь.

— То-то! — Лицо Тигиля торжествующе скривилось, рука с мечом дернулась, поцарапав ткань рубашки. — Ну так и что это за организация такая, за которую положена каторга? Давай-ка ты мне расскажешь...

— Я ничего не знаю! Ты... придурок... — Эрик глубоко вдохнул и медленно выдохнул, ни на сантиметр при этом не отступив от упирающегося в него клинка. — Я сам не представлял, чем это кончится...

— Ты не представлял, да! Тебе это без надобности! — зло процедил Тигиль, не убирая острие от груди Эрика. Не так то просто было вести допрос парня, который был на две головы выше. Следовало бы снова заставить его опуститься на четвереньки, следовало бы поцарапать ему хотя бы щеку, чтобы он больше не ухмылялся и не напирал грудью на острие. Чертов псих!

— Я понял. — Вдруг холодно произнес Эмиль. — Ты просто боишься...

— Что? — Тигиль мгновенно повернул клинок к Эмилю.

— Боишься. И сам не знаешь, чего именно. — Эмиль презрительно хмыкнул и, не обращая внимания на направленное на него острие, демонстративно спокойно вложил свой меч в ножны. — Это, друг мой, самый омерзительный страх... Бояться не пойми чего...

— Я... я знаю... — Голос Тигиля дрогнул, рука с мечом затряслась. — чего боюсь, Эм... Прекрасно знаю... В отличие от вас, которым есть куда мягко падать...

— Не надо бояться, — донеслось со стороны.

Трое обернулись на голос.

....

(Отрывок из второй Гильдии)