Субботний отрывок...

Немного лирики и чудес. 

Ну и добра с капелькой мистики

Субботний отрывок

https://author.today/work/324378

От реки волнами потянулся туман. Призрачным покрывалом стелился по влажной траве, мягко гасил звуки позднего вечера. 

Ближайшие жилые дома скрылись в густом мареве. Только старая хата с ярко освещенными окнами и огоньками-фонариками вдоль дорожки казалась островком света в темной сырой ночи. 

Окраина окраины…

Путеводный маяк для заплутавших во мраке…

О том, кто и, главное, зачем может выйти к людям из тумана, думать не хотелось. Не потому что страшно, страшно-то как раз и не было, просто — сложно все это…

Ещё одна грань бесконечно меняющейся реальности.

Да и есть ли она — реальность?..

Все вокруг казалось сном, дивным зачарованным миражом.

И расплывчатые силуэты деревьев, и тусклые пятна фонариков и…зверь на дорожке! Ольга вгляделась в хаотичное смешение теней — не привиделось ли?

Нет! Не привиделось! 

Сидит. Смотрит желтыми глазищами!

И не разобрать сходу, что за незваный гость пожаловал на огонек — соседский пёс решил прогуляться по ночному выселку, или волк из леса забрел к людям в поисках поживы!

Густые длинные очесы то ли черной то ли серой шерсти, мохнатые уши торчком, широкие лапы и внимательный осмысленный взгляд. Слишком осмысленный даже для собаки!

Перед зверем лежал кроссовок! Тот самый. Потерянный. Или… украденный? 

Его стащило вот это косматое чудище? И не это ли чудище топталось вечером под окнами в кустах шиповника? Шумно фыркало и громко ломало ветки?!

Ольга моргнула. 

Потом ещё раз. 

Левое веко нервно дернулось. Она осторожно поднялась на ноги, крепче прижала к себе Ночку. 

Волки вроде бы не охотятся в одиночку, только стаей. Этот же припёрся один!

Если только стая не затаилась в темноте за воротами! А кроссовок для отвода глаз спёрли, чтобы усыпить бдительность и втереться в доверие к одинокой женщине! 

Господи, что за чушь в голову лезет!

Волк… или все-таки пёс по-птичьи наклонил голову набок, с интересом разглядывая человека. Дёрнул ухом и миролюбиво улегся на землю, зевнул, обнажив внушительные клыки, приветливо дёрнул хвостом.

Может и вправду соседская псина приблудилась?

— Ты…есть хочешь? У меня колбаса осталась, и вафли. Вкусные. Ещё картошка в этих… мундирах. Ее Анька варила. — Ольга с трудом удерживаясь, чтобы не сорваться в истерическое хихиканье. А что, — с домом она разговаривает регулярно, с зеркалом тоже, теперь вот с этим собако-волком беседует!

Ночка, нисколько не испугавшись, вырвалась из рук и спрыгнула на траву. Бесстрашно подбежала к зверю и громко мяукнула. Тот снисходительно покосился на мелкую и… придавил мохнатой лапищей.

Эдак покровительственно придавил.

В воспитательных целях.

Ночка воспитываться не пожелала, вывернулась и ловко вскарабкалась по густому меху на голову гостя, устроилась между высокими ушами и победно мяукнула. Лохматый зверь закатил глаза, но сгонять нахалку не стал, только негромко заворчал.

— Эээ… я…Я тебя не боюсь. Ты…хороший. Хороший пёсик!

Как там нужно говорить с дикими животными — спокойно, мягко, уверенно? Сама не понимая зачем, Ольга осторожно шагнула к «песику», приговаривая: 

— Хороший малыш! Большой, лохматый! У меня в детстве был щенок. Серый! Я его не помню. Ты же не он?! Ты же во-о-н какой красивый, сильный. А тот давно умер. А ты хоро-о-ший. Отдашь кроссовочек и Ночку? Ладно. Ей к ветеринару надо. Она не привитая. Вдруг заразная. Ещё бешенство подхватишь…

Зверь прикрыл глаза и совсем по-человечески вздохнул. Только что головой не покачал, мол, ну ты тетка и дура! 

— Точно, дура, — искренне согласилась Ольга. — Полная. Ты прав! Я полная дура. Нормальная визжать должна или орать. Или палку там…камень… А я не хочу ни палку, ни орать… 

Зверь снова заворчал, поднялся на лапы. Подошел к оцепеневший Ольге, ткнулся мокрым носом в ладонь. Жёсткая шерсть кололась иголками, щекотала кожу. Шершавый горячий язык лизнул судорожно сжатые пальцы. Волк или все-таки пёс пнул Ольгу башкой в бок.

Аккуратно так.

Бережно.

Будто дразнил или приглашал поиграть. 

Она охнула и подхватила скатившуюся и вякнувшую от такого непорядка Ночку. А лохматое чудище развернулось и, как ни в чем не бывало, потрусило к воротам. 

— Калитку закрой, слышишь! — голос таки сорвался на визг.

Словно поняв человеческие слова, зверь уверенно толкнул задней лапой калитку и растворился в тумане.

— Я сошла с ума. Это уже не исправить! — обречённо пробормотала Ольга. — Ну и пофиг! — припечатала она и отправилась отдыхать.