O tempora o mores

Точно дикий зверь, на последнем издыхании рвущийся от охотников сквозь джунгли, Леденцова добралась до цели и вывалилась в боковой холл. Узрела сияющую букву «Ж» и с победным воплем бросилась к клозетам, дробно стуча каблучками. Заветная дверь бесшумно разъехалась в стороны, и Катька, влетев внутрь, чуть не врезалась в знакомых девиц, обсуждавших недавно у гардеробных неведомую Кису.

 – Смотри, куда прешь! – взвизгнула блондинка, а Леденцова, коротко извинившись, сочла за благо скрыться в кабинке. До тех пор, пока бунтующий желудок не успокоится.

 – Видать, приспичило, – тихонько хихикнула вторая девушка, а не жалующаяся на слух Катька задумалась о мести. Впрочем, долго злобствовать ей не пришлось, потому что по полу зацокали еще чьи-то каблучки, а девицы дуэтом пискнули.

 – Салю-ут, – прозвучал капризный голосок, а блондинка восторженно вскрикнула:

– Киса! Ты ли это? А что за прикид?

Заинтригованная Леденцова осторожно приоткрыла дверцу кабинки. К фанаткам присоединилась еще одна девица – распомаженная, с глазищами, подведенными к вискам огромными стрелками, с россыпью блесток на обнаженных плечах и в пестром сарафане с лоскутным подолом. Кажется, она была из подтанцовки, открывавшей концерт. Вопрос артистка проигнорировала и, выдув огромный пузырь жевательной резинки, поинтересовалась:

 – Деньги принесли?

 – А он придет? – шатеночка аж подпрыгнула от нетерпения, а Катерина, почувствовав себя матерой разведчицей, полезла в сумку за телефоном. При чем тут деньги? Может, эта Киса государственными тайнами торгует? Или программами нелицензионными?

 – Ты странная, – танцовщица поправила кучерявую челку и деловито полезла за корсаж. – Неужто думаешь, что Крыся всё бросит и попрется в женский туалет с вами знакомиться? Вот. Как договаривались.

 Она вытащила на свет пару карточек и какой-то алый лоскуток.

 – Автографы по десять ворлдов, а вот это, – девица тряхнула рукой, и тряпочка оказалась мужскими трусиками на завязочках и с пучеглазой рыбкой на причинном месте, – особое предложение. Пятьдесят.

 – Ах! – шатеночка залилась краской и потянула подружку за рукав. – Белка, дай взаймы сороковник, я тебе с процентами верну!

 – Еще чего, – скривилась блондинка, – не можешь платить, так чего пошла тогда?

 – Я ведь только на карточку рассчитывала, а остальное за букет отдала, и за тебя, между прочим!

 – Так, девочки, – Киса длинным алым ногтем постучала по раковине, – нет у меня времени, скоро на сцену. Вы уж или решайтесь, или я других покупателей найду.

 – Беру! – Белка цапнула алый лоскуток и жадно принюхалась. – Надеюсь, не стирано?

 – Обижаешь... – актрисулька деловито пересчитала бумажки, сунула их за пазуху и, сухо кивнув, покинула клозет. Катька брезгливо скривилась, а потом подумала, что эта Киса, как есть, за корсажем карман имеет, и грудь себе накладывает. Леденцова отключила камеру, спрятала «Эверест» и, спустив воду, с невозмутимым видом вышла из кабинки.