Воскресный отрывок

Доброго времени суток, дорогие друзья. Предлагаю Вам отрывок из книги "Во имя порядка: скараггский вопрос"

- Проклятье! – закричал инквизитор. – Берите шмотки и валите отсюда!

- Штеппфан, что там? – беспокойно спросил Джакомо, отошедший от девушки.

- Дижаам, Джакомо, убирайтесь прочь из крепости к Фарнабазу! – ошарашенно ответил инквизитор. – Орда пришла! В двух километрах!

- Что?! – устрашившись, спросил Гарибальди.

- Скарагги развернули армию вторжения! Двадцать тысяч сюда идут!

- Проклятье, - выругался Джакомо и посмотрел на девушку, ноги которой подкосило от ужаса, и она упала на жёсткую кровать. – Дижаам!

- Да-да, - рассеянно ответила дама. – Уходим.

- Зараза, у вас есть хотя бы план? – бросившись помочь Дижаам встать Гарибальди.

- Мы встретим их в чистом поле, - резко ответил Штеппфан.

- Это… это самоубийство! 

- А здесь нас окружат и перебьют всех, - инквизитор нашёл, что хотел – мешочек с пылью, которую использовал раньше, тот самый состав, что был куплен в Речном. – А теперь… идите отсюда.

Штеппфан похлопал Джакомо по плечу, с жалостью посмотрел на Дижаам и поспешил скрыться за дверью, где его уже ждёт война. Воины – хорошо экипированные речники вместе с отрядами аркских наёмников по улицам бегут в сторону выхода. Инквизитор раньше дивился, что часть крепости и командной цитадели удалось поместить под землю, чтобы расширить место для воинов, теперь же он рад этому, ибо отряды не нужно собирать по всей округе. Крики, приказы, лязг и топот – всё это стало единой музыкой приготовления к битве.

Прибежав к воротам, он вышмыгнул за них и тут же нарвался на Свяослава, который громко раздавал команды. Тут же он приметил и наёмников, взбирающихся на коней, и как отдельные отряды копейщиков, блестя наконечниками, занимают оборонительные позиции.

- Штеппфан, пройдоха, нас громити ворог полагает, а он филонит. 

- Три дня… баяррин, мы их задержали на три дня, - печально вымолвил эндералец, его взгляд обратился к вечно серо-зелёным небесам, в которых силится буря. – Наступление, ставшее началом разгрома.

- Коль же эти дни станутся сильными в деле сечи, то всё – хорошо. Мы не зря тут стояли, - подбодрил Свяослав. – Давай наказы, Штеппфан Даль’Кир.

К инквизитору потянулись командиры. Закованный в полный доспех Аннкрат, вместе с одетым в кольчугу фогвилльцем. Они от него ждут глубокого планирования, но Штеппфан же знал, что этот бой будет быстрым и простым.

- Латники, встанете в арьергарде, прикроете нас, когда начнём отступать. Фогвилльские копейщики, прикроете правый фланг. Надолбы нас закроют слева. Свяослав, возглавишь отряд речников и попытайся опрокинуть левый фланг. 

- Будет делано.

- Я попытаюсь начать охоту за шаманами, чтобы они нам не докучали. Всем остальным, - Штеппфан глубоко и волнительно вдохнул. – Готовится к бою. Встретим их в поле.

- Все слыхали! – взвел саблю Свяослав. – Готовимся к сечи!

Сделав шаг в сторону, инквизитор кинул взгляд на пробежавших мимо него бойцов. Всего четыре с половиной тысячи вояк из Эндерала готовятся встретить лютого врага. Кто-то погиб в бойне за крепость, кого-то ранили… в общем обычные реалии войны. Собравшись с силами и духом, уже привыкнув к войне, эндералец отправился в бой.

Штеппфан взобравшись на коня, потянулся к мешочку и дотронувшись до ткани, почувствовал покой. Серебро с миртом и ладаном отлично выбивает дух из порождений чёрного огня и ненависти, а этого хватит, чтобы иметь хоть малый шанс на то, чтобы забороть жестокого врага.

- Передовые части! – раздаётся крик разведчиков, который вызвал волну речей, переговоров и обречённых вздохов.

- Вперёд! – зазывает всадников Свяослав. – Встретим их грудью! 

Конные подразделения медленно выдвинулись на встречу скараггам. Латники в тылу прикрывали отход раненных и немногих учёных, отправленных изучить новую культуру. Теперь же, успеют ли они или нет, зависит от стойкости наймитов.

Страх закрался в сердце Штеппфана, когда он увидел лёгких всадников противника. От самого берега до края поля разрозненным строем, махая бунчуками и знамёнами, неисчислимое количество конных несётся к ним навстречу. Они что-то галдят, воют и кричат, словно звери, кони их поднимают столп пыли, а мелькающие зелёные вспышки выказывают наличие энтропистов. Их вооружение – луки и топорики, короткие копья и сабли; бронёй же стали стёганки поверх которых железные кольчуги. Количество и устрашающий вид неумолимо наступающего конного ряда, пугает, но осознание, что за спиной полмира предаёт сил.

Закрывшись магическим щитом, Штеппфан отбил пару стрел. Скарагги стали обстреливать эндеральцев, чета человек с кряхтением слетели с коней, но это не остановит людей севера.

Сражение началось. На полном скаку, с опущенными копьями, речники и аркские наёмники врезались в первые ряды скараггской конницы, которые даже не собирались отступать. Штеппфан рассёк древко копья, а затем поразил вражеского коня. Скарагг, с малёванным краской лицом, что-то завопил и свалился с поверженного зверя... ухо инквизитора резануло жалобное ржание животного. Рядом с ним длинные кавалерийские копья прошибли груди и руки нескольких скараггов. Сабли залязгали по броне наймитов, кольчуги врага стали рваться и лопаться от прорыва, а часть противников слетела с коней. Следующий удар инквизитор направил в какого-то воющего всадника, который сшиб булавой речника. Клинок лязгнул по кольчуге, но Даль’Киру пришлось выставить магический щит, и булава глухо стукнулась о чары. 

- Хунн! – злобно рыкнул враг и кинулся на Даль’Кира.

Сияющей лентой пронеслась сталь, пронзая ногу скарагга, а затем уже струя морозного ветра скинула его с коня. Тут же Штеппфан дёрнул рукой, направляя магию на вторую эгиду, которая остановила лезвие копья в сантиметре от его шеи. Развернувшись, он хлестанул мечом по спине скарагга, но тот, воя и крича, снова бьёт и опять сила чар спасает инквизитора. Отвернув копьё порывом воздуха, Дал’Кир превращает ветер в огонь и среднего роста смуглый паренёк рухнул с коня, а его перекошено-крашенное лицо жамкнуло в грязь.

Наёмники полностью охватили фронт наступления и остановили его. Завязалось жаркое сражение, скарагги старались изрезать и исколоть наёмников, противопоставляя силе по истине звериный напор. Но вот сама лёгкая скараггская конница оказалась чувствительна к удару тяжёлых копейных всадников и понесла ощутимые потери, однако не дрогнула.

Штеппфан увидел, как через поле несётся воин в чёрно-золотом халате. В его руках посох, с изваянием в виде головы. Пять всадников направились к шаману, но один взмах и их броня стала ржаветь, кожа сползать, а по полю бою пронёсся студящий дух вой. После с посоха слетел сноп молний, разбивший в пыль доспех аркчанина и отправивший его на встречу с Единым. 

- Рхатт! – крикнула скараггчка, и противник в едином порыве двинулся вперёд, усиливая давление.

Даль’Кир бросился на перерез к ней, направляя коня через толпу всадников. Он пронёсся, пригнувшись не дав сабли его поразить. Выпрямившись, он бросил перед собой защиту, и мертвенно-зелёная молния развеялась искрами. Подобравшись вблизи, Штеппфан занёс меч и резко его опустил, но клинок отлетел от невидимой эгиды. Теперь шаманка ловко извернувшись попыталась пронзить горло парня кинжалом, но эндералец парировал удар.

- Кхан! – крикнула противница и скарагги в общем наступлении попытались окружить Штеппфана, но отряд речников вступился за него, началась схватка.

Люди падали под копыта, блестели клинки, раздались крики и звон брони. Даль’Кир выставлял один ментальный щит за другим, отсекая молнию за молнией, пока вновь не сблизился с шаманкой. Уколов её, Штеппфан одернул меч, который не пробил кольчуги под халатом и резко рубанул мечом. Женщина, яростью во взоре узких глаз, не успела явить защиту и инстинктивно поставила посох. Лезвие рассекло навершие и распороло халат. Воспользовавшись изумлением, инквизитор двинул коня вперёд и градом широких ударов скинул противницу.

Как только шаманка свалилась с коня, скарагги озверели пуще прежнего. Они кидались на всадников, прыгали и пытались сбросить их, замахали клинками как неистовые. Однако этот напор наймиты сдержали.

Свяослав на левом фланге ведёт наступление на передовой. Размахивая острозаточенной саблей он повергает всадников скараггов, рассекает стёганки и кольчуги. Напор этого фланга скарагги уже остановить не могут, и поэтому медленно откатываются назад, однако это только начало.

Встретившись с мощным ударом, передовые части врага выполнили отведённую им роль – остановили контратаку и теперь основные силы, свежие и более многочисленные нанесут решающий удар. На поле боя вышли новые всадники. Покрытые стальными и кожаными ламинарными доспехами с ног до головы, с длинными копьями и булавами, они несутся, чтобы присоединиться к бою.

- Хшанн! Хшанн! – завопили воюющие вражьи всадники и усилили натиск.

Прибытие новых сил обозначилось сильным ударом по наёмникам, которые теперь сами стали отходить. Скараггские тяжёлые копья пробивали эндеральские кольчуги, булавы мяли кости, а крючья стаскивали всадников.

Свяослав с бодростью встретил нового врага. Он увернулся от копья, резко ударил по скараггу, но его сабля только высекла порез. Ещё удар, и снова только глухой звук о кожу. Скарагг же булаву направил в лоб, но баяррин подсел и ухватив за шиворот того, стащил его наземь.

- Ахргх! – стиснул зубы Свяослав, когда ему в ногу пришлось лезвие копья, в плоти разлился хлад стали и вспыхнули боли, но мужчина сдержался; со всей силы он швырнул саблю в скарагга и угодил ему в лоб, отчего тот покачнулся и едва не грохнулся с лошади; довершил всё мощный удар в шлем наёмника-речника.

Тяжёлая кавалерия скараггов резко переменила ход битвы. Теперь уже эндаральцы с пробитыми доспехами, поражёнными людьми пятятся назад, пытаясь отбиваться от наседающих врагов, а подразделения тех продолжают прибывать.

Штеппфан с содроганием сердца видит тот ужас, что перед ним творится. Всадники срываются с коней, начинается давка, лязг, крики, вопли и вой поднялись до жуткого хорала, всюду витает запах смерти и железа, багрянец отвратительны липким покровом блестит на доспехах и перекошенные от злобы и боли лица мелькают перед глазами. Даль’Кир едва не свалился с коня, но удержал себя. Его клинок тут же встретился с бронёй тяжёлого всадника и увяз в кожаных пластинах. Скарагг замахнулся, и ударил, но чуть изогнувшись назад, Штеппфан принял удар на грудь, и пластина доспеха только звучно забренчала, а вот спину сжала исступленная боль. В ответ инквизитор сильным ударом по глазницам шлема ошеломил скарагга и выдавив остатки магических сил отшвырнул его, с парой других всадников.

Свяослав рвётся вперёд. В его руке теперь длинный полуторный меч, в сталь которого вплетены чары холода. Меч касается скарагга и тот протяжно взвыл от укуса льда, доспех сковало и движения стали медленнее. Ещё удар и тот упал в беспамятстве. 

Вперёд прорвался особый отряд скараггов. Их отличает конский алый хвост на шлемах, а также ленточки и повязки на броне. Ведёт их женщина без шлема, с золотой окантовкой широких наплечников, а возле неё, до холода в жилах завывает и наступают отличные от остальных воины. Наконечники их копий объяты огнём зачарований, остры и на раз пробивают броню. Их появление уже принесло потери десятка воинов за пару секунд, которые стремительным напором были скинуты наземь или пронзены копьями.

- Друже! – собрал вокруг себя соратников Свяослав, - атакуем! 

Всадники из Речного бросились навстречу особому отряду на короткий марш, чтобы тех остановить. Свяослав лихим ударом отвёл копьё, а затем шаркнул мечом по шлему, морозя шею и голову скараггу. Второй колющий удар пронзил доспех врага в слабом месте и вынудил его промёрзнуть внутри. Третьим же врагом оказалась военачальница.

Скараггчка встретила Свяослава штормом выпадов и мужчине показалось, что они были бы быстрее и сильнее, стоя они на ногах. Баяррин развернул коня и принял часть ударов на небольшой щит, пространство вмиг осыпало фонтаном искр, а чары грозы передали разряд электрическим всполохом в руку Свяослава, что сковало её. Баяррин нисходящим ударом попытал удачу, но тщетно – его быстрый удар был парирован. В бой вмешался другой наёмник, отвлекая на себя внимание, но тут же был сражён воинами скараггчки. Часть пространства опустела и туда быстро направили удар наймиты – выставив перед собой копья они на быстром скаку врубились в ряды скараггов, высекая на их броне порезы и пропихивая копья в плоть.

Воспользовавшись моментом Свяослав направил коня вперёд, и выйдя на опасно близкую дистанцию еле как увернулся от удара, чтобы потом встать ещё ближе. Девушка возвела руку с клинком, но баяррин отпустил поводья и переступая через онемение и боль молниеносным движением воспользовался пэш-кабзом. Кинжал из Дюнного с очертаниями носка с лёгкостью пронзил защитную кожу, распорол поддоспешник и «поцеловал» болью тело. Затем нос скараггчки хрустнул от удара массивного кулака, душа едва осталась в теле. 

- Кцаль! – крикнули скарагги и бросились к ней.

Второй удар пришёлся опять в лицо, мгновенно лишив сознания командиршу. Свяослав махнул рукой и пара всадников стащили скараггчку с лошади, утаскивая за линию обороны. Скарагги усилили порыв ещё сильнее, и речники утонули в жестокой схватке.

Штеппфан в это время с иссохшим горлом наблюдает как на поле боя прорвалось порождение инфернальной ярости. На мощном коне он ведёт неудержимое наступление, в чёрных блистающих доспехах. Его клинок косит народ с такой лёгкостью, словно это смерть, заточённая в сталь. Со страшным вытянутым лицом, с адским огнём в очах, эта тварь за один удар рассекла нагрудники аркчан и обагрила всё вокруг. Его попытались скинуть с коня, но клинки только беспомощно зазвенели о доспех цвета угля, а затем ещё один могучий удар лишил армию Эндерала пятерых наёмников. 

- Единый, помоги мне! – взмолился Штеппфан и бросился вперёд; перед его глазами пляшет ужас битвы, душа изнемогла и ему всё равно – выживет он или нет, но сделает всё, чтобы хоть на миг задержать наступление.

Ранее сжатый мешочек был брошен, распыляя смертельную для врага пыль. Втянув эфирными лёгкими реальный мирт с серебром и ладаном, существо истошно взвыло и в гневе опустило клинок, пытаясь зарубить аркчанина, но тот увернулся и удар пришёлся на скарагга.

Штеппфан на полном скаку врезался в воплощённое зло, но то схватило его за шиворот. Парень попытался пронзить того клинком, но перехватив руку, тварь уже разинула пасть, чтобы вонзить острые зубы в шею человека. Вонь и невероятный жар обрушились на лицо Даль’Кира, который мысленно распрощался с жизнью. 

«Вот и всё», - подумал парень, ужен чувствуя раскалённое дыхание твари.

Внезапно спину врага сковал лютый холод, меч прошёлся по доспеху, выдавая в него дикий поток ледяной магии. Штеппфан смог вырваться из ослабевшей хватки и рассёк шею порождению иного измерения… оно не упало, а растаяло словно мираж.

Скарагги, увидев, что их полководец пал, встали в ступор, чем воспользовались наёмники, став медленно выходить из боя.

- Нас теснят! – подметил Штеппфан, видя, что под ногами его коня покров из своих и чужих, а большую часть поля занимают враги… аркчане почти все на земле.

- Уходим к надолбам! – приказал Свяослав.

Видя, что левый фланг отступает, остальные части наёмников стали спешно откатываться назад. Чтобы фронт тут же не рассыпался, его решили поддержать копейщики. Фогвилльцы выставили стену круглых щитов и двинулись вперёд, пытаясь взять в клещи скараггов, но тут же были парированы. Отряд тяжёлой конницы ударил по наёмникам в лоб и наткнулся на лес копий. Лезвия зазвенели о броню, лошади заржали и попадали, насадившись шеями на острия. Всадники стали скидываться один за другим, но напор дал своё – первые ряды исчезли в беспощадном побоище за первые секунды боя, копья обломались о крепкую броню конников. Третьи и четвёртые ряды наймитов стиснули порядки, опять сбросив часть скараггов, орудуя длинными копьями, но вскоре нескончаемый поток ответных выпадов, мясницких ударов топорами и булав рассёк их строй.

Штеппфан не бездушно лицезрел, как копейщики пытаются сдержать наступление, устремляя лес копий в сторону наступающих. Лезвия сверкают багрянцем, брызжет кровь, поднимается пыль, и кажется, что напор кавалерии был остановлен, как появляется ещё одна шаманка. Её посох сверкнул противной зеленью и часть воинов попросту упали. Энтропия хаоса выбила из них души, а в образовавшуюся бреши ринулись скарагги, без жалости расправившиеся с дрогнувшими пехотинцами, которые всё пытаются удержать строй.

- Если бы это была лёгкая конница, то её бы пустили на фарш, - злобно фыркнул Штеппфан, касаясь небольшой трубки на поясе и возжигая её.