А что если так?

Началась вторая книга "Время есть", которая должна объяснить недосказанности первой книги и пишется в жанре альтернативной истории и фантастического реализма. Уже написаны десять глав, но вдруг появилась мысль вставить Предисловие. И вот вопрос: Будет ли к месту такое начало?

Осень ночными октябрьскими заморозками уже полностью освободила деревья от листвы. Опавшие листья не убирались с тротуаров и проезжей части улицы Горького и проспекта Карла Маркса. На Лубянке было чисто. Только у входа в здание КГБ тут и там оставались опавшие уже после утренней работы дворника немногочисленные жёлтые весточки предстоящей зимы.

Никита пытался найти повод, пусть самый незначительный, чтобы не заходить в это здание, пугавшее своей монументальностью и историей. Но ноги несли по запланированному маршруту. Данное слово нужно выполнять.

На проходной, где требовалось предъявлять пропуск, Никита сказал, как его инструктировали:

— Я хочу поговорить с дежурным офицером.

Дневальный в форме курсанта жестом попросил отойти в сторону и появилась надежда, что сейчас Никиту просто выставят за порог.

— Пригласите дежурного, — крикнул дневальный и продолжил свою службу, забыв о посетителе.

Через несколько минут подошёл старший лейтенант.

— Пройдёмте, — сказал он, мельком взглянув на Никиту.

В небольшой комнате без окон офицер предложил присесть за покрытый зелёным сукном стол и только после этого серьёзно сказал:

— Я вас слушаю.

— Мне нужно поговорить с председателем КГБ.

После этих слов Никита приготовился услышать смех или крик в свой адрес. Но старший лейтенант оставался невозмутим.

— Назовите причину, по которой очень занятый делами государственной важности человек должен уделить вам время? — совершенно без эмоций ответил он и предложил: — Может вы сообщите мне информацию, и я передам её по команде?

— Нет. Скажите ему: «23-е октября, 20:48, Дом Радио».

Всё так же без эмоций офицер выслушал и, попросив подождать, оставил Никиту одного. Как долго пришлось ждать определить было сложно, но вернувшийся тот же старший лейтенант, предложил следовать за ним. Пройдя несколько коридоров и лестничных пролётов, они оказались в небольшом помещении совсем не похожем на кабинет. Освещалась комната только настольной лампой, стоящей на журнальном столике, разделяющем два дивана.

— Повернитесь ко мне лицом и разведите руки в стороны, — потребовал офицер и, тщательно проверив Никиту, скомандовал, — Теперь спиной, — и, повторив процедуру, разрешил: — Можно присесть.

Никита уселся на диван, а старший лейтенант остался стоять у входа.

Ещё минут через десять в комнату открылась другая дверь, за которой оказался кабинет и вошёл мужчина в гражданском костюме. Очки с толстыми стёклами делали его глаза неестественно большими.

— Вы можете быть свободны, — обратился вошедший к офицеру и, когда тот вышел, присел напротив Никиты. — Я вас слушаю.

— Я могу говорить только с тем, кто назовёт имя и отчество человека меня пославшего. Извините — это обязательное условие.

— Семён Маркович, — невозмутимо ответил хозяин кабинета, — Теперь можете говорить.

— Меня просили передать вам очень важную вещь…, — откашлявшись, заговорил Никита, но его перебил спокойный голос.

— Начните с того, как вы познакомились с Семёном Марковичем. И поподробней, пожалуйста. Я не должен сомневаться в ваших словах.