Рассказ "Человек и кошка"

Человек и кошка

Петруха был просто легендарным раздолбаем, фетишем и проклятием всего земного космофлота. Курсанты на него молились, адмиралы или молились или матерились, в зависимости от того, что Петруха вытворил в крайний раз. Сколько раз ему присваивали новые звания, причем частенько по два-три сразу и сколько раз лишали таковых – не мог уже сказать никто. Даже компьютер кадровой службы однажды намертво завис после очередного пересчета звездочек на его погонах. Неделю оживить не могли, после чего кто-то из эникейщиков предложил ввести новое звание «Петруха» и приравнять таковое к лейтенанту. Логично, именно таковое он в среднем и носит. Максимум, которого он достигал, было звание полковника, полученное после филигранной посадки обычного десантного бота с запчастями для систем жизнеобеспечения точно в шлюз станции, расположенной на поверхности Венеры. Пару специальных ботов до него угробили вместе с собой менее талантливые и удачливые пилоты. Вот и пришлось лететь на том, что в принципе не могло успешно сесть на Венере. Не могло без Петрухи за штурвалом. Бот, изъеденный венерианской атмосферой, просто рассыпался на куски не то во время посадки, не то сразу после нее. Но контейнер с драгоценным грузом и Петруха в легком скафандре, позволявшем пилотировать с нужной точностью, уцелели. Минимум, до чего доходило взбешенное начальство, были сержантские лычки, означавшие лишение прав на самостоятельное управление всем, кроме одноместных внутрисистемных космоботов. Мальчиком на посылках он был дня три, а потом внезапно изменивший направление метеоритный рой зацепил круизный лайнер с более, чем десятью тысячами пассажиров, включая семьи нескольких высокопоставленных армейских и гражданских чинов. Никто пока не погиб и реакторы не пострадали, но лайнер с разбитыми движками в полном соответствии с законами небесной механики двигался в сторону гравитационного колодца Юпитера. Один маршевый двигатель был поврежден необратимо, а вот второй мог быть отремонтирован в космосе за вполне разумное время. Но при наличии одной запчасти, которой на борту не было. Юстировочное кольцо было разбито, а без него включение двигателя было оригинальной формой самоубийства. Проблема в том, что доставить это колечко вовремя можно было доставить лишь пролетев через тот самый рой. И сделать это с практически стопроцентной вероятностью мог только один человек в Космофлоте. Петруха.

Так что не прошло и получаса, как его тихоходный бот был настигнут другим курьером, заодно доставившим сменного пилота для каботажной лоханки, а еще через полчаса Петруха, по документам Петр Петрович Петров, воспитанник детского дома, самый талантливый и удачливый выпускник всех летных училищ Земли за последние полвека, стоял со здоровенной кошкой по имени Матильда под мышкой перед группой начальников, не удосуживаясь изобразить хотя бы стойку «вольно», и получал вводную. Генералы и адмиралы скрежетали зубами, плевались ядом и жгли взглядом, но сделать ничего не могли – Петруха был незаменим, и начальство, не способное впечатлить его летными навыками (то есть - все присутствующее), в гробу видел, любил свою кошку, древние двухмерные мультфильмы с еще более древней музыкой. А очередную спасательную операцию воспринимал как вызов собственному мастерству. Так что, лениво выслушав напутствия старых пердунов, Петруха резво влез в другой курьерский кораблик, который из-за прицепленного снаружи юстировочного кольца начал напоминать кокетливую балерину, и, не удосужившись даже оповестить о своих планах кого-то, кроме контроля взлетной палубы, рванул к той точке пространства, в которой к моменту его прибытия должен оказаться несчастный лайнер. Впрочем, к его манере пилотирования все давно привыкли и, заранее убрав с пути крупные объекты, которые могли потребовать существенных маневров с потерей скорости, на предмет мелких не дергались – главное самим не трепыхаться, а Петруха облетит, если чего.

К точке рандеву Петруха прилетел даже на пару часов раньше, проскочив рой на большей скорости и с меньшем количеством маневров, чем ожидал, так что на подлете пришлось маленько корректировать точку встречи, чтобы пораньше отдать сверхважную железяку. Ладно, не железяку, титановая она, но это в данном случае не принципиально. И, как в воду глядел. Как раз эти пару часов технари и провозились с внеплановой настройкой двигателя. В итоге подбитый лайнер стартовал на одном движке практически на границе гравитационного колодца, но смог избежать непростых гравитационных маневров с риском последующего улета невесть куда и последующего длительного торможения и возвращения.

На базу Петруха вернулся очередным майором, заполз в свою каюту и завалился спать, так и не придумав, как избавиться от такого бремени. Даже не досмотрев на сон грядущий серию одного из своих любимых древних мультфильмов про мальчика и летучего мужичка с пропеллером на спине. Собственно, в честь кошки из этого самого мультфильма и была названа его Матильда. Не бело-рыжая, правда, а рыжеватая табби, зато по замашками и размерам – один в один. Но в этот раз даже Карлсон не смог отвлечь Петруху от навалившегося сна.

Проснулся Петруха от баззера боевой тревоги. Мерзейший звук въедался не только в уши, он и кости черепа прошибал как астероид обшивку, влетая прямо в мозг. Радовало в этом звуке одно – проспать он не позволял категорически, тело начинало натягивать скафандр даже быстрее, чем просыпался разум.

Вот и в этот раз Петруха стоял в застегнутом скафандре с пока дезактивированным гермошлемом и пытался понять, что делать дальше. На инфотабло в каюте никакой информации не было, что могло указывать на что угодно, от случайного нажатия кнопки «боевая тревога» до того прискорбного факта, что ориентировку составлять уже некому и, скорее всего, негде.

...

Дочитать можно вот здесь: https://author.today/work/315519

Спасибо!