Отрывок из "Цирюльник. Заговор контрабандистов". Детектив. Юмористическое фэнтези.

Припаркованный напротив огромный джип, темно-зеленого бутылочного цвета, вероятно подъехавший к входу в ПТУ пока мы курили, разумеется, сразу бросился в глаза. Тонированные стекла передних дверей внедорожника были опущены, и в открытых окнах маячили две опухшие небритые лысые хари в дорогих солнцезащитных очках.

– Эй, петушок, зеленый гребешок, ну-ка кукарекни, – донесся из машины нам на встречу издевательский хриплый голос одного из лысых уродов.

Привыкший за годы жизни в детдоме к разным обидным репликам в свой адрес, я на эту тупую подначку и ухом не повел.

Но, когда мы с Верой стали подниматься по ступенькам крыльца, второй наглец бросил нам в спину новую гадость:

– Мальвина, плачу сто баксов, сделай нам с друганом хорошо.

А вот это уже было серьезно, свою девушку, пусть и бывшую, вот так, в наглую, средь бела дня выставлять проституткой я никому не позволю.

Будто налетев на призрачную стену, я, как вкопанный, остановился на верхней ступеньке крыльца, резко развернулся и, наплевав на возможные тяжкие последствия, желчно бросил в ответ:

– Ну вы, бычары узколобые, ну-ка живо заткнули свои хавальники помойные! Завели свою инвалидку! И свалили отсюда, пока по полной не огребли!

Вообще-то, по характеру я мирный парень, не задира, дерусь редко и неохотно. Но иногда в жизни возникают случаи, когда просто нельзя отступать. Есть обиды, которые не прощаются, а только смываются, и даже не слезами, а кровью. Сейчас был именно такой случай. Была задета честь моей девушки, а значит и моя честь! Сбежать теперь означало не просто прослыть трусом в глазах этих наглых, уверенных в своей силе и безнаказанности быков, а сделаться жалким терпилой в собственных глазах, лишиться внутреннего стержня, стать ничтожным слизняком и мокрицей. Я немало насмотрелся на таких сикунов в детдоме, спасовавших однажды перед опасностью и превратившихся после этого в безвольные тряпки, о которые впоследствии вытирали ноги все, кому не лень.

– Ах ты петушина! – как раненый медведь, взревел самый мордастый из уродов, сидящий за рулем, и, распахнув дверь, кое-как вывалил жирную тушу из прохлады кондиционируемого салона под жаркие лучи сентябрьского солнышка.

– Ну, педик, хана тебе! – вторил приятелю второй урод, подрываясь из машины с другой стороны.

– Кир, скорее, бежим отсюда! – испуганно запищала мне на ухо Лисичкина и, цапнув за руку, попыталась затащить в дверь училища.

У нее, разумеется, ничего не вышло. Я легко преодолел веркино сопротивление, вырвал руку и вместо бегства рванул вниз навстречу бритоголовым отморозкам.

Да, мне было страшно. Каждый из громил был раза в два тяжелее меня, соответственно любой пропущенный от них удар мог мигом вырубить всерьез и надолго. Я это прекрасно знал, потому что пару лет занимался боксом, – правда, на любительском уровне, без высоких разрядов и громких побед, просто в десятилетнем возрасте пришел в спортивный клуб «Динамо» и записался в боксерскую секцию, чтобы научиться драться. В детдоме с этим умением выжить было гораздо легче. Когда в двенадцать смог хорошенько отмутузить пару четырнадцатилетних хулиганов, понял, что научился, и в тот же день безо всякого сожаления забросил мордобой. Но наработанные часами изнурительных тренировок навыки по сей день оставались при мне, они выручали меня бесчисленное множество раз, и в теперешней схватке с лысыми бугаями я очень на них рассчитывал.

Уступая противникам в силе, я превосходил каждого в скорости и ловкости. Но это преимущество было эффективно в схватке один на один. С навалившимися с двух сторон здоровяками я не совладал бы при всей своей боксерской сноровке. Нельзя было позволять бритоголовым сблизиться, вот почему для меня было так важно самому атаковать первым.

В два широких прыжка сбежав с крыльца, я коршуном налетел на выкатившегося из-за баранки жирдяя и, не теряя ни мгновенья, засадил в перекошенную злобой харю серию из пяти точных ударов. Под градом моих плюх сорвались с сального носа и отлетели в сторону пижонские очки, в открывшихся за ними маленьких свиных глазках отразилось паническое безумие. Никак не ожидавший от неказистого юнца такой лютой агрессии бугай попытался неумело прикрыться левой рукой от моих твердых, как камень, кулаков, а правую наудачу выбросил в ответку. Разумеется, его слепой удар не достиг цели. Легко под него поднырнув, я вновь вышел на убойную позицию и заработал кулаками. Седьмой мой удар угодил ему точно в переносицу, там громко хрустнуло, и из ноздрей жирдяя двумя ручьями хлынула кровь.

Взвыв от нешуточной боли, здоровяк, наплевав на защиту, попытался обеими руками цапнуть меня. Я снова легко увернулся и зарядил хлесткую двоечку точно в кончик подбородка. Глаза водилы влажно затуманились, его повело и опрокинуло на машину, чтобы устоять на предательски задрожавших ногах, жирдяй вцепился обеими руками в распахнутую дверцу джипа. Теперь он был мой. Урод пребывал в нокдауне, но начинать для него спасительный отсчет, разумеется, никто не собирался. Следующая моя прицельная серия ударов должна была отправить гада в глубокий аут… Но я не успел.

– Кир, сзади! – резанул по ушам отчаянный крик Веры.

Целиком книгу можно прочитать здесь: https://author.today/reader/26251/195169

(сегодня на книгу скидка 50%)