Подростки в беде

Отправляясь со сьерой Ларой в путь, Уно крепко надеялся, что при себе его сьер Раймон оставит. Хотя ох, и прогневается: госпожа сорвалась вдруг на самую границу, а он пуще ока велел ее охранять. Да только кто перечить сьере Ларе посмеет, если Ведающая она?

Самому Уно уже поперек горла стала привольная жизнь в Талассе. Пусть Каролина добра, но чего таить — по родным горам соскучился, и мать увидеть бы. Но больше того — по крепости, по тем, кто его уму-разуму учил. Да и то - хорош барабанщик, валандается без дела день деньской... Особо ни на что не рассчитывая, он оседлал Кая, да заявился во двор. И шибко удивился, что сьера Лара с собой взяла.

Однако обернулось все вовсе не по его надеждам. После разговора с женой сьер Раймон вышел на крыльцо не сказать, чтоб сердитый, а... не мог Уно слова подобрать. Глянул мельком и приказал возвращаться в Талассу. Уно аж поперхнулся от неожиданности, внутри все так и оборвалось. Почему, чего стряслось-то?! Но спросить не отважился. Сьер Раймон постоял еще, глядя на полночь и брови хмуря, и видно было, что далеко он мыслями, потом ушел обратно в дом коменданта.

Приказали — выполняй. Тяжело на душе было, когда мимо деревни проезжал. А вот и то место, где засаду на сьера Раймона устроили. Уно даже загородился собой: не иначе как Странник вел его тогда! Неповадно будет злыдням шастать в Альби!

Поворот — и над дорогой нависла круча, и хотя солнце еще высоко стояло, на утоптанную землю легли тени.

- Тревога! - вдруг звонко крикнула сьера Лара.

И в тот же миг грохнуло, всхрапнул и вскинулся Кей, и разморенный летним зноем лес наполнился звуками боя.

«Сглазил!» - пронеслось у Уно в голове.

Он скатился с седла, а дальше разум будто раздвоился — один Уно с поскуливанием спрятался под брюхом Кея, а другой ужом прополз меж ног коня и выпрямился. В уши ворвался гвалт и лязг, перемежающийся пальбой. Первые залп пришелся по лошадям, но и людей зацепило. Уно запнулся за тело в бордовом мундире и едва избежал копыт визжащей и бьющейся драгунской лошади. За первым прогремел второй залп и из-за камней с воем вырвались пирры, размахивая изогнутыми длинными ножами, и схватились со спешенными драгунами. Уно почудилось, что одежда врагов переливается, и сами они мгновенно перетекают с места на место, а солдаты, наоборот, двигались медленно, как если в болоте увязали.

«Колдовство!»

Он затряс головой, и разум наконец прояснился. Огляделся, ища сьеру Лару. Та клонилась к шее коня, будто засыпая. Пирры пытались оттеснить госпожу от остальных, и Уно бросился к ней. Потянулся к поводу, желая вырвать его из рук плечистого пирра, коснулся кончиками пальцев... Один из нападающих замахнулся на него, однако Уно перекатился по земле, уходя от руки с зажатым в ней ножом, и с силой пнул врага в лодыжку. Вскочил на ноги, и подхватив с земли саблю, рубанул по размалеванной роже. Почти наугад рубанул, но пирр завыл, забулькал, а Уно успел еще удивиться - как легко распалась под лезвием плоть! И замер, встретившись взглядом с пронзительными черным глазами горбоносого старика. В этот миг сзади на голову обрушился удар и... словно крышка погреба захлопнулась.