Когда детские мечты сбываются... Или не сбываются?

 Благодарова Анастасия подняла интересную тему в посте: Есть тема! "Мечта ребёнка" Я, конечно, выступил там в комментариях. Но так эта тема меня завела, что никак не могу остановиться. И, думаю, у многих здесь есть, что сказать на эту тему. Предлагаю даже пофлешмобить. И ссылочки на свои посты скидывать и сюда, и под пост Насти (уж не посчитайте за особый труд). Сюда - потому что мне интересно, что каждый из вас думает по этому поводу, а Анастасии - потому что она эту бучу подняла, хотя и не отметила это словом "флешмоб". 

Так вот. Многие, кроме как про еду, в комментариях ничего и не писали. Кто-то вспомнил о том, что мечтал в детстве о велосипеде, о том, чтобы одеваться по собственному вкусу. 

У меня есть рассказ на детскую тему "Балакирь". Он не длинный, 12 502 буковки. Там, вроде, тоже как бы про мечту. Хочу поделиться (вы, кстати, тоже можете не только свои личные воспоминания писать, но и отрывки из произведений туда сбрасывать).

Зинка жила у бабушки Ани в деревне. У неё, конечно, была мама. Но та в деревне показывалась редко, наездами, один-два раза в год. Побудет пару дней, нацелует, надарит подарков и снова уезжает. Зинка за время её отсутствия уже и забыть успеет, как она выглядит.

Но этот факт особо девчонку не расстраивало. Ей и с БабАней жилось неплохо. Правда, в это лето – последнее перед поступлением в школу – стало скучновато: подруга Зинки, Светка, укатила с родителями куда-то в Турцию. А потом ещё мама ей путёвку купила в лагерь. Впервые Зинка расставалась с подругой так надолго.

– БабАнь, мне скучно… – ныла она иной раз.

– От ить, суматошна… Скушно ей, видите ли! Мало ль дел в деревне-то? Займися чем ни то, – бурчала старушка, привычно суетясь во дворе.

– А чем? Тебе вон хорошо, у тебя куры есть, коза. И огород тоже… А у меня? Даже Светка - и та уехала… А на огород ты меня не пущаешь…

– А то как жа! Шобы ты опять грядку с яйцами организовала? Дяревья яишные вырастить удумала, поглянь-ка! А завтре ты и вовся обувку усю высадишь? Шоба, значица, в магАзин не ходить, а ботинки да сапоги прямо с дяревьев рвать? Не надоть мине таких помощников! – ругалась БабАня, вспоминая Зинкино участие в посадках.

– Ну и что? А как было бы здорово, если бы… – но дальше развить мысль БабАня не позволяла, гоня девочку с огорода. – Поди вон, помалюй чаво. Ты ж любишь енто дело.

– Помалюй… Ага! А ты потом моими картинами печурку в бане растапливать будешь! – Зинка обиженно надувала губки.

– А куды ты их прикажешь дявать? Листы-то твои? Имя же, ежели печурку не растапливать, усюю хату заполонить можно! – БабАня возмущенно останавливалась, уперив руки в бока.

Так было каждый день до того разу, как БабАне не пришла в голову умная мысль. Она сунула внучке глиняный балакирь для молока, коробку гуаши и кисточку и велела его раскрасить:

– Ентот рисунок в печурке не спалю. Малюй в своё удовольствие.

Зинка была занята балакирем аж целых три дня. Она решила нарисовать на нём кусочек сада, тот, что видела из окна: куст малины с висящими на нём ягодками, несколько цветков ноготков, травку. А потом, как-то само собой, под кустом нарисовался домишко, с крылечком. Домик был, конечно же, маленьким, и Зинка даже сама не представляла, кто мог бы в нём жить. Просто так вот нарисовала, и всё.

Был вечер, солнышко уже спряталось за горизонт, бабушка всё никак не возвращалась. И Зина сидела у окна, рассматривала балакирь с рисунком. Как вдруг… дверь домика распахнулась, а на крылечке появилась маленькая фигурка смешной девушки! У неё был длинный острый нос, на котором покоились огромные очки, собранные в пучок на затылке волосы, и крупный рот, почти в пол-лица. Одета она была тоже странно: в длинный балахон зелёного цвета со множеством оборок. На плечах у неё была кружевная шаль ярко-розового цвета, вот прям точно как цветы на бабушкиной клумбе, а на груди – красные бусы, словно сделанные из ягод вишни.

Девушка поставила на крыльцо тазик с мокрым бельём и обратилась к Зине:

– Привет! Меня зовут Геей. Я – садовАя. Не садовод, не садовница, а именно садовАя. Я управляю вашим садом, как в доме управляет всем домовой, а в лугах – луговой. И хочу я сказать тебе спасибо, Зиночка, за домик для меня. Раньше же я ночевала, где придётся: то под кустиком, то под крылечком. А теперь у меня – вон какие хоромы! И за твой подарок я тоже готова тебя одарить. Вот тебе колечко волшебное, наденешь его на мизинчик и прошепчешь своё желание – я его и исполню. Только обратиться ко мне ты можешь всего три раза, запомнила? Только три раза!

Гея положила на перила крылечка малюсенькое колечко, развесила бельё на кустике малины и ушла в дом. А Зинка всё сидела и заворожённо смотрела на картинку…

Утром бабушка разбудила девочку и протянула ей колечко, точь-в-точь такое, которое Гея положила на перила крыльца, только побольше.

– От, под печкой нашла, кады мела там. Када и закатилось-то, не знамо. Може, мать твоя ещё в детстве играла им… – бабушка положила колечко на стол перед Зинаидой и снова засуетилась по хозяйству. Зина померила колечко – оно было в самую пору ей на мизинчик!

– Надо проверить, правда ли оно работает, – подумала девочка и тут же нашептала ему желание. – Хочу… куклу с закрывающимися и открывающимися глазками, чтобы она переставляла ножки, когда её ведёшь за ручку, чтобы волосы можно было расчёсывать и делать ей всякие причёски!

Колечко слегка как будто бы нагрелось… Но только на несколько мгновений.

– Гея меня услышала! – обрадовалась Зина.

Вечером в гости к БабАне приехала подруга детства. Зину, конечно, удивил тот факт, что БабАня когда-то была маленькой. Но раз взрослые так говорят, значит, так и было. Пока старушки пили чай с чувством-толком-расстановкой, закусывая вафельным тортиком, девочка быстренько расправилась с ужином и стала внимательно слушать воспоминания бабушки и её гостьи. Было уже поздно, поэтому хватило её совсем ненадолго – Зиночка уснула прямо за столом.

БабАня перенесла её на кровать и продолжила болтать с гостьей. Изольда Викторовна между тем стала восторгаться картинкой на балакире – она заметила глиняный кувшинчик давно, но молчала, пока Зиночка сидела рядом с ними.

– Анечка, у твоей внучки самый настоящий талант! И его обязательно нужно развивать! Ты вот что сделай: купи Зинаиде масляные краски, вот этой марки, да на рынке присмотри поболе глиняной посуды без картинок. Пусть тренируется пока. А с началом учебного года определи её в городе в художественную школу.

БабАня улыбнулась и закивала головой. Не зря, знать, она письмо-то Изольде посылала! Та ж профессиональной художницей была. Вот БабАня в гости её и позвала, совета испросить. И, как оказалось, точно ей сердце подсказало – есть у Зинки способность к рисованию.

В воскресенье БабАня собралась на рынок в город.

– Надоть мне кофту себе новую справить, а то у ентой вона рукава все прохудились. Я как раз с пенсии на неё насобирала деньжат. А ты будь тут за хозяйку. Да смотри мне, шоб никаких новых грядок али ещё каких фокусов! ПонЯла? – строго наказала она внучке.

– Да ладно уж… ты со мной прям как с маленькой! Поняла я всё ещё в прошлый раз. Не будет никаких фокусов, – обиженно проворчала девочка.

Вечером же БабАня вернулась довольная, выложила перед Зиночкой… пять глиняных тарелок, два кувшинчика и восемь кружек! А ещё она привезла краски! Самые настоящие, масляные! Именно о таких Зиночка и мечтала!

– БабАнь, а кофту-то купила? – перебирая подарки, между делом спросила Зина.

– Да чё там кофта, – как-то смущённо пробормотала старушка. – И ента покедова сойдёт. Некспеху. Чай, не артистка кака. Коза-то мине и в старой кофте примечат. Тебе нужнее… Главное, шобы ты человеком настоящим выросла, место своё в ентой жизни правильное заняла. Шобы усё у тебя хорошо было…

А Зинка уже и не слышала, что ответила ей бабушка. Она была на седьмом небе от счастья! Это надо же – у неё теперь есть столько посуды и краски! Сколько же всего разного и интересного можно будет нарисовать на кружках и тарелочках, на кувшинчиках!